Пустынная песня
Шрифт:
— Ага, — сказала Ширли, и выглядела так, будто её совсем не интересуют соревнования драконов.
— Тебе ведь нравиться Рамон, верно?
— Эм, — Дульса покраснела и удивлённо подняла взгляд с газеты. — Верно, но не думаю, что я действительно ему интересна.
— Ах ерунда, — сказала энергично Ширли. — Ты ему нравишься, и кроме того, пришло время снова спустить Скару с небес на землю.
— Нет, — испугалась Дульса, которая догадывалась, какой план придумала для неё Ширли.
— Почему нет? — спросила Ширли.
— Это
— Почему нет? — допытывалась Ширли. — Я навела справки и выяснила, что ты хоть и ведешь себя всегда как плебейка, но на самом деле ты патриций. У тебя есть все права пойти туда и поцеловать Рамона.
— Ты тоже патриций, — вздохнул Лоренц. — Я окружен дворянами. Боже ты мой.
Я удивленно взглянула на нее.
— Ты патриций? Правда?
— Да, она патриций, — энергично ответила Ширли. — Тебя не удивило, почему во время выборов у нее в руках не было папки с зажимом?
— Верно, — задумчиво сказала я.
Я не обратила на это внимание.
— Ширли! — укоризненно сказала Дульса, подняв взгляд. — Хватит уже. Мне не нравится об этом распространяться. Мы не богатая семья, и, честно говоря, никто в нашей семье ничего не хочет знать обо всех этих глупостях, которые устраивают патриции. Я не хочу посещать балы, не хочу, чтобы мне что-то дарили, только потому, что я, к счастью, родилась с серебренной ложкой во рту. Моя мать всегда придавала значение скромности и тому, чтобы мы росли нормально, и я ей за это благодарна. Я сама стала бы себя ненавидеть, если бы была такой, как Скара.
— К счастью, у тебя есть мать, которая вырастила из тебя разумного человека, но Скаре с этим не повезло. Она испорченная и далёкая от реальной действительности истеричка. Пришло время показать ей границы и заставить понять, что она не может делать всё, что пожелает, — Ширли вызывающе смотрела на Дульсу. — Впрочем, это не слишком большая жертва. Тебе нравится Рамон, а ты нравишься ему.
— Только потому, что между тобой и Торином вспыхнула любовь, это необязательно потенцированный рецепт и для меня, к тому же, это не мой стиль.
Дульса недовольно сложила газету и задумчиво переводила взгляд то на Скару, то на Ширли, туда-сюда. Я точно видела, как Ширли прикусила губу, чтобы не напирать на Дульсу. Это ничего не даст, Ширли тоже это поняла.
Затем Дульса взяла в руку чашку с чаем и медленно его выпила, в то время как её взгляд теперь метался между Скарой и Рамоном. Даже если с Дульсой произошло за последние недели удивительное превращение, и она стала более уверенной в себе и вовсе уже не была невзрачной женщиной, теперь я увидела, что глубоко внутри она всё ещё испытывает робость и идея подойти к мужчине и просто так с ним заговорить, была для неё не вариантом, не говоря уже о том, чтобы поцеловать его как в фильме. Так, как это представляла себе Ширли.
В этот момент Рамон перевёл взгляд на нас, скользнул по нашему столу и нашим лицам и на некаторе
Скара внезапно щёлкнула пальцами и энергичным жестом подозвала к себе Рамона. Не только я заметила страдальческое выражение в его карих глазах. Я с надеждой посмотрела на Дульсу и внезапно увидела сияние в её глазах, решительный блеск, которого прежде не было.
— Ты права, — наконец решительно сказала она, и я увидела, как исчезло её застенчивое «я», словно туман на ветру и там заняло место нечто другое — воинственная и стойкая черта.
Она поставила чашку на стол, когда Рамон в тоже время медленно направился к Скаре. Затем встала и неспеша пошла прогулочным шагом в середину восточного зала, так что примерно в двух метрах от стола Скары преградила Рамноу дорогу. Это выглядело как бы случайно, словно она направлялась к небольшому буфету у окон, чтобы взять себе ещё одного скрипыша.
К счастью, она находилась не так далеко от нас, поэтому мы ещё хорошо могли её слышать.
— Привет, Рамон, — сказала Дульса, подняв на него взгляд.
На лице Рамона расцвела улыбка, в то время как у Скары запылали щёки. Она сразу догадалась, почему Дульса стоит там, и бросила на Ширли сердитый взгляд, на который та нахально ухмыльнулась.
— Рамон, немедленно подойди сюда и возьми мою сумку, — зашипела она и вскочила на ноги.
Эгони, Дорина и Алекса испуганно уставились на Скару, они даже не заметили, что разворачивается новый конфликт.
— Мне очень жаль, Скара, — сказала громко и ясно Дульса. — Но Рамон должен сейчас выйти со мной во двор замка. Во время бега сегодня утром я заметила что-то подозрительное, и ему обязательно нужно на это взглянуть. Так как сейчас больше недоступен ни один воин Чёрной гвардии, то ему придётся заняться этим делом. Ведь он здесь именно поэтому, не так ли? — она невинно посмотрела на Скару. — Ради твоей и нашей безопасности, верно?
Лицо Скары стало неестественно красным, и только тот факт, что в этот момент в восточный зал вошли профессора и поприветствовав всех студентов, быстро прошли мимо Скары, Дульсы и Рамона к своему столу возле окна, не дал Скаре взорваться.
— Если было что-то подозрительное, то я сразу должен это проверить, — сказал Рамон своим глубоким голосом, таким образом решив вопрос. — Твою сумку может понести одна из твоих подружек.
Сказав это, он развернулся и толкая перед собой Дульсу, оба вышли из обеденного зала.
Скара кипела от ярости, ей лишь с огромным трудом удавалось держать себя в руках. Она снова села на своё место, где Дорина, Эгони и Алекса сразу же принялись её успокаивать.
— Вот видишь, — сказал Лоренц и ухмыльнулся Ширли. — Ты тоже могла бы решить проблему вот так. Дульса справилась со стилем.