Пустынный мир для королевы

Пешкова Наталья

– Губу закатай! Ты еще никого не спас!
– Мир грозно скрестила руки на груди, втайне радуясь, что ее миротворческие усилия увенчались успехом - Эрих не только не скинул со своего плеча руку Дирка, еще и улыбался, солидарно так. И вполне искренне.
– Вот как через драконьи горы нас проведешь, тогда и поговорим!

Парни переглянулись, слаженно фыркнули и решительно шагнули во тьму.

– Кто еще кого спасет!
– донесся от подножия лестницы самодовольный голос Эриха, и Мир поспешила сбежать по ступеням. А ну как действительно без нее спасутся.

Эрих удивлялся сам себе - по всем правилам ему надлежало злиться, благородно

негодовать или на худой конец многозначительно молчать, но уж точно не бестолково хихикать над дурацкими шуточками Дирка. Беи, которыми райну Тиссену полагалось бы командовать, совершенно не считались с какими-либо правилами, и с каждым часом это нравилось Эриху все больше. И все больше не хотелось этого признавать. Как у них, оказывается, все просто - и смеяться можно, когда хочется, и злиться не по распорядку. Или вовсе не злиться. Нет, вовсе не злиться не получалось. Слишком хорошо вбили в Эриха эту науку - быть настоящим райном. То нельзя, это неприлично.

Но не в пустыне. Здесь только одно правило - выжить, и только один запрет - быть настоящим райном. Не считаться с другими, не иметь друзей, думать только о себе. В пустыне оказалось на удивление легко. Куда легче, чем в столице. Не нужно лгать, не нужно притворяться. Можно быть самим собой. Жить чувствами, а не правилами. Поверить в то, что не один. Можно. Но выйдет ли? Ведь найти себя куда сложнее, чем мифического дракона, обитающего в этих горах. Выйдет. Пока рука бея, в нарушение всех правил, лежит на плече райна. И пока райн прислушивается к мнению бея, признавая его первенство.

Но - Эрих небрежно сбросил чужую руку - пусть не зазнается. Слишком много воли таким типам давать нельзя, быстро на шею сядут и ножки свесят. Вот что-что, а чужие ноги на своей шее райн Тиссен терпеть пока не намерен. Так что пускай покомандует немного. Как договаривались. Выведет из песков. А уж потом, в академии, наступит время Эриха.

Извилистые туннели уводили ребят все глубже и глубже, но страшно Эриху не было. И даже тьма, окружавшая группу, стоило управляемому старинным механизмом камню вернуться на место, казалась теплой и уютной. Особенно, в мягком свете единственного факела, который был торжественно вручен Маркусу. Похоже, пылевики частенько пользовались этим проходом и старательно собрали на себя всю местную пыль. И паутина, если где и сохранилась, то в самых дальних углах. Но Мирджана все же умудрилась каким-то образом в ней запутаться. Пугало, оно пугало и есть. Хотя, стоит признать, что Дирк прав - фигурка у нее ничего. Ее бы отмыть, как следует, приодеть, накрасить...

А почему бы и нет. Беи сами дали ему в руки все карты - и девица с ее сделкой, и Дирк с шуточками про канцлерские подарки. Что ж, будут им подарки, уж Эрих расстарается, как и заказывали. Правда, в современной моде и разных женских штучках он разбирался мало, надеясь почерпнуть нужные знания в столь любимых райной Габриэлой журналах. Да и девиц в академии предостаточно, будет за кем понаблюдать. Райн Тиссен загадочно улыбнулся, предвкушая новый интересный эксперимент, и дернул за рукав Дирка, собираясь заняться экспериментом текущим. Если в этих горах и впрямь живет дракон, может получиться отличная научная работа.

– А этот путь точно безопасен? С драконом мы не столкнемся?
– спросил он, втайне рассчитывая на обратное.

– Это дорога пылевиков. Видишь знаки?
– парень указал на валяющийся у стены камень, на котором ни Эрих, ни Маркус не разглядели никаких знаков, даже старательно осветив камень факелом.
– Ищите-ищите, - хихикал Дирк, не делая и попытки помочь.

Эрих прошелся по коридору туда-обратно

в поисках похожих камней, решив, что все дело в правильном их расположении, Мир и Лайса старательно ощупали стены, а рыжий даже под камень заглянул, еще больше развеселив наглого бея. И лишь увесистый кулак Маркуса, подсунутый под самый нос Дирка, заставил последнего объясниться.

– Запах, - насмешливо пояснил он.
– Чувствуете?

Загадочный камень был тут же схвачен и пошел по кругу, и даже лучшие цветы не удостаивались столь тщательного обнюхивания.

– Воняет чем-то, - вынесла вердикт Мирджана.

– Ага, - поддержала ее Лайса.

– Машинное масло, - предположил Эрих.
– На таком старинные автоматы работают. Где-то на севере есть завод, который его производит.

– На юге тоже, - усмехнулся Дирк.
– Только не производит уже. Тэсс говорит, насосы какие-то полетели.

– Куда полетели?
– Лайса изумленно похлопала ресницами.

– А я знаю?
– пожал плечами красноглазый.
– Это Тэсс так говорит.

– Это значит, сломалось, - перевел слова пылевика райн Тиссен, припомнив одну из многочисленных экскурсий, на которые таскал его Рольф.
– Сейчас почти все летит, - вздохнул Эрих.
– Деталей для починки почти не осталось, да и мастеров, которые бы в этом разбирались, все меньше.

– А разве в академии этому не учат?

– Нет, к сожалению. В академии ерунду всякую изучают, вроде истории, географии, миропорядка и философии. Девицы обычно выбирают литературу, этикет, танцы, историю моды или целительство. Парни - боевые искусства, основы управления, - на этих словах Эрих болезненно скривился, - еще алхимию. Или простые бытовые науки, но это для бе... желающих. Или тех, кто прочие направления не тянет. А на специальные курсы, включающие высшую математику, физику или настоящую старинную химию, допускаются только представители определенных семей. Да и то изучают лишь общие положения. А вот секреты технологического процесса передаются из поколения в поколение. Их хранят пуще девичей чести. А чужаков и близко не подпускают.

Эриху только раз и удалось взглянуть на большой квадратный станок, выплевывающий из своих недр темную гибкую пленку, которую райны клеили на окна, защищая свои дома от солнца. От станка в стену уходили длинные толстые провода, но в соседнее помещение парня не пустили. Такой мощной охраны и канцлер не удостаивался. Наверняка именно там, за стеной и скрывался главный секрет производства пленки. Но все экскурсии на этом почему-то заканчивались. Райн Тиссен полагал (и не безосновательно), что семья Щульц, продающая эту пленку, в особенностях ее производства разбирается весьма посредственно. Иначе технологии не исчезали бы с такой огромной скоростью. Чинить приборы было некому, разве что снаружи заменить болт другой, а если ломалось что-то серьезное, и прибор вставал намертво - жирующая на нем семья разорялась.

– До самой ночи нам лекцию читать собираешься?
– сердито фыркнул Дирк, но хитрый зеленый глаз светился неподдельным любопытством.
– Ждешь, когда пылевики объявятся? Боюсь, столь важными научными знаниями их не остановишь. Рабов они куда больше ценят.

Райн Тиссен обиженно зыркнул на товарища, но все же оставил за собой последнее слово:

– Жду, - кивнул он.
– Хочу спросить, какого клурта пылевики столь бездарно тратят ценнейшее машинное масло.

– Защищают ценнейший подземный проход, - передразнил его Дирк.
– Им немало пришлось с подземниками за него повоевать. Целую пещеру как-то вырезали. И теперь эти бледные твари от одного запаха пылевика шарахаются.