Пустырь
Шрифт:
— Да, привык! И я прекрасно понимаю, что ты переживаешь, именно поэтому в отношении тебя я предельно осторожен и терпелив.
Хэдер подошел ближе и опустился на колени у моих ног. Наши глаза были на одном уровне, и не было там раздражения и презрения, а только теплые, проникающие в самую душу частички лучились из этих глаз цвета стали.
— Доверься мне, мышонок, — поднося мою ладонь к губам, шепнул парень.
— Ты очень хороший, — кивнув на его просьбу, я погладила Хэдера по волосам.
Невесомо поцеловав мои колени, он поднялся, помогая
— Ты сильно ошибаешься, — горько усмехнулся мужчина. — Но не будем о грустном, пойдем завтракать.
Я не стала устраивать скандал на счёт самовольно пропущенных пар, а была даже благодарна за то, что наконец-то выспалась. Беспокоило только, как я это объясню в колледже. Скоро сессия и "энки" не лучший показатель успеваемости.
— О чем призадумалась?
— А да нет, ничего. Думаю, как пропуски исправлять.
— Ответственный мышонок, — сарказм читался в его голосе. — После завтрака поедем к человеку, который напишет тебе официальное освобождение от пар на сегодня. Я бы не стал тебя так подставлять, не будь у меня такого друга.
— Вау, серьезно можно официально освобождение получить. Почему я не знала тебя раньше? — досадливо воскликнула я. — А можно не только на сегодня?
— А зачем тебе ещё?
— Я…нуу я просто… я хочу выспаться. Даже в выходные не могу отоспаться. Постоянно какие-то дела. Знаю, звучит глупо и по-детски, но я мечтаю о таком сонном дне.
— Хорошо, окей, справка на ещё один день будет. Но при условии, что спать ты будешь здесь.
— Это шантаж.
— Выбирай, — довольная улыбка и поза победителя шли в комплекте с этим ответом.
Конечно, он-то ничего не терял от моего выбора. Но сон перевесил, и я безрадостно кивнула.
Омлет и несколько хлебцев с сыром, авокадо и лососем до сих пор лежали передо мной. Хэдер же почти все умяв, вопросительно посмотрел на меня.
— Не понравилось?
— Ты что, очень вкусно. Но аппетита нет.
— Не выйдешь отсюда, — окунул взглядом все пространство квартиры, — пока тарелка не будет пустой. Ты очень худая, тебя чуть заденешь, ты сломаешься. Так что давай, приступай.
Под пристальным взглядом я поднесла вилку ко рту, пока весь омлет не испарился. Я сама готовить омлеты не любила, проще разбить яйцо на сковородку и не заморачиваться. Но когда я приезжала к бабуле, то она каждое утро готовила омлетик. Мы с папой только там его и ели. И было так необычно сейчас сидеть в квартире Хэдера и есть приготовленную им еду.
— Ты каждый день так готовишь?
— Если я утром дома, то да.
— А где ещё ты можешь быть? — удивилась я, жуя хлебец. — Ой, я не то хотела спросить, — тут же спохватилась я, понимая как глупо прозвучал мой вопрос.
И почему я никогда не думаю наперед?!
— Отчасти ты права, — он улыбнулся только губами, но не глазами. — Но в большинстве случаев я тупо уезжаю отсюда и всю ночь катаюсь по городу, а сюда возвращаюсь только днём.
— Почему ты так делаешь?
— Бессонница. Сложно находиться в четырех стенах, а ночь и пустые
Краска тут же прилила к щекам, и я опустила взгляд в тарелку, делая вид, что ем. Вот умеет он сказать простую и безобидную фразу, да так, что подтекст мигает большими буквами.
— тебе чай или кофе?
Хэдер поднялся из-за стола и встал спиной у столешницы.
— Чай с сахаром, если можно. Я не пью кофе. Иногда во время сессии выпью одну чашку и потом голова кружится весь день, — поделилась своей особенностью.
— Интересно. Я запомню.
— Я спросить хотела. А что у тебя за татуировка?
Сейчас, когда он стоял спиной, из под ворота футболки по шеи вился и обрывается какой-то рисунок. Ещё утром я заметила на его спине татуировку, но рассматривать ее была совершенно не та ситуация.
Хэдер, молча, даже не поворачиваясь, задрал майку, обнажая роспись на теле. Три полосы, имитирующие раны от лапы какого-то зверя, тянулись от шеи к лопатке. При ближайшем рассмотрении эти шрамы оказались не просто линиями, а надписями составленными из символов похожих на руны. Аккуратно выведенные, они заметно выделялись среди других частей татуировки. Всю оставшуюся часть спины до талии занимала картина призрака: череп с впалыми глазницами, и оскалившаяся пасть. Он был набит почти невесомо и, казалось, проведи по нему и он исчезнет. Даже три полосы от когтей в некоторых местах перекрывали это изображение. Но тут я вдруг заметила маленькую неровность кожи, а потом и ещё одну. Совсем крохотные, не больше сантиметра, следы. Я плавно прикоснулась к месту, где располагался один из шрамов, и Хэдер, вздрогнув, опустил руки. Футболка, больше не удерживаемая пальцами, закрыла спину.
— Твой чай.
Он обошел меня, словно не замечая, и поставил кружку на стол.
— Я что-то не так сделала? — мне искренне была непонятна эта смена настроения.
— Уже много времени, допивай и поехали.
И покинув кухню, он оставил меня одну. Двоякое чувство было на душе. Вроде бы я не виновата, но все равно чувствовалась, что сделала Хэдеру неприятно. Слишком мало я знаю о нем, а то, что знаю, рассказывали мне другие люди. Он окружил себя слишком большим количеством лабиринтов и железных заборов. И хочется верить, что однажды мне все-таки удастся пробиться к настоящему Райну.
В машине Хэдер отдал мне мой гаджет, просто молча, всунул в руки, когда мы выезжали из гаража. Боже мой, сколько пропущенных. Катрин просто оборвала всю линию. Я открыла мессенджер, и сообщения хлынули волной, последним было: "Если не объявился до вечера, я пойду в полицию". Вот же, ненормальная, с нее станется пойти и заявление написать. Я сразу же набрала ее номер и убавила на всякий случай громкость вызова.
— Ты чего, блять, творишь вообще? — накинулась на меня подруга. — Ты где вообще, я уже не знаю, что и думать. Тут про тебя все спрашивают, я пока отмалчиваюсь. Завтра сама всем будешь отвечать. Я вся чуть не посидела за это утро.