Пустышка
Шрифт:
— Только смотреть, трогать нельзя.
— Я хочу видеть его пальчики на руках. — подаюсь вперед. Никто даже представления не имеет как это для меня важно. И никто не понимает, на что я там смотреть буду.
— Хорошо, — она приоткрывает пеленку, и моему взгляду открывается крохотная ручка. Ребенок просыпается и начинает «квакать», явно недовольный, но мне уже все понятно, — извините, я должна унести мальчика.
— Уносите, спасибо.
Видимо мое лицо как-то меняется, потому что Арсен вдруг хватает меня за руку и шепчет, едва слышно:
— Воды?
—
— Тащи бутылку из машины, чего стоишь?!
Сдалась им эта вода! Наконец я добираюсь до ближайшей скамейки.
— Значит так… — плюхаюсь, чувствуя жар и головокружение.
В это время охранник уже возвращается с запечатанной бутылочкой минералки. А ведь Арсен прав, что-то мне и вправду нехорошо стало. Давление?
— Сделайте несколько глотков, прямо сейчас.
— Хорошо, — послушно пью, затем перевожу взгляд на стену, где красуется рисунок молодой матери, держащей младенца. Пошлейшая картинка, надо сказать.
— Мне показалось что вы что-то увидели, что вас смутило, — Арсен пытается подбирать слова, чувствует мое состояние. Видит что я не то чтобы в гневе, я готов убить. И да, я очень расстроен.
— Да, смутило. Я на девяносто процентов уверен, что это не мой ребенок.
Мой ответ его не особенно удивляет. Скорее ему интересно как я догадался. Но я не собираюсь кому-либо раскрывать свои карты.
— А так и не скажешь… Цвет кожи мальчика темнее цвета кожи матери…
— Да, Аня нашла кандидата на роль отца очень похожего на меня, — киваю, — Надеялась что прокатит. Не прокатило. Значит так. В любом случае несешь анализы, как и планировал. Надо вычислить папашу.
Глава 29. Лиля. Новый период
Первые две недели я сплю плохо, мне страшно что прямо сейчас начнется кровотечение, а живот пронзит боль. Меня накрывает паника от мысли что я опять потеряю маленькую жизнь. Я просыпаюсь по три-четыре раза за ночь и ощупываю себя. Но нет, все в порядке.
Однако стоит мне успокоиться, как в голову начинает лезть новая мысль, что на самом деле ничего не произошло и нет никакой беременности. Что все ошибка.
На третьей неделе я чувствую себя значительно лучше, я постепенно привыкаю к новому положению. Зато начинается токсикоз. И моя жизнь снова превращается в ад. Самое неприятное — это с утра чистить зубы. Никогда раньше эта казалось бы рядовая процедура не вызывала у меня столько отвращения. Стоит засунуть в рот зубную щетку, как меня охватывает приступ тошноты. Причем вечером эта экзекуция становится не такой противной. У меня даже получается почистить коренные зубы.
Заметив как я мучаюсь по утрам, Андрей заставляет начинать день не с гигиенических процедур, а с чашки теплого сладкого чая и сухариков. И, как ни странно, это мне помогает. Но стоит только приободриться, как начинаются новые приключения: от любого резкого запаха и тряски меня выворачивает наизнанку.
И в этот момент, когда не только
— Малышка, давай-ка увольняйся со своей работы.
Я только вернулась домой, сижу в прихожей, еще одетая, и дышу ртом.
— Ты сейчас серьезно?
— Более чем. Тебе в любой момент может стать плохо… — вздыхает, — лучше сиди дома да прогуливайся по парку. Больше тебе впечатлений не нужно.
— А что я скажу своей начальнице? — наконец я снимаю куртку и скидываю обувь.
— Скажи как есть, что ты в интересном положении и плохо себя чувствуешь. Что ты увольняешься потому что больше не можешь работать. — Андрей говорит об этом как о чем-то банальном, а мне от самой мысли сказать кому-то про беременность становится жутко.
— Я ей так точно не скажу… Вдруг что?
— Глупышка. — он нагибается и целует меня в губы. — Насколько я знаю у тебя и документов-то никаких нет толком… Ты же не официально устроена?
Мотаю головой.
— Если я уволюсь, то еще и ничего получать-то не буду…
— Малыш, вот за это вообще не переживай, — он опускается на корточки и проводит ладонью мне по волосам, — Моих денег для нас двоих точно хватит. Плюс у тебя квартира сдается. Это деньги. Твои личные.
Киваю. А ведь он прав… Но меня пугает другое: смогу ли я положиться на Андрея? Что мне делать если мы поссоримся? Я молчу около минуты и все-таки решаюсь озвучить свои мысли вслух. В конце концов речь идет сейчас не только о моем благополучии… Что, если беременность будет протекать успешно? И я в итоге рожу здорового ребенка? Готов Андрей стать отцом?
— А ты меня не выгонишь?
— Лиля, даже не думай… — мотает головой.
— Нас может стать трое, понимаешь? — я это произношу шепотом, как что-то страшное.
— И прекрасно, — в том же духе отвечает Андрей и берет меня за руку, — Вторую комнату мы обставим для малыша.
— Не говори об этом вслух, — я и сама ужасаюсь что обсуждаю перспективы рождения моего ребенка. Я даже не думала что в принципе забеременею.
— Хорошо, молчу. Но в любом случае тебе надо уволиться.
Поднимаюсь и иду в комнату. Андрей прав, работник из меня теперь так себе. Но и полностью зависеть от кого-то мне теперь страшно.
— Мне нужны гарантии.
— Пошли распишемся.
— Нет, — мотаю головой, — Замуж я уже ходила, я не хочу больше…
Сама мысль о свадьбе, об официальном оформлении отношений вызывает у меня еще больший ужас. Мне кажется что стоит мне поставить подпись в ЗАГСе, как моя жизнь разрушится окончательно.
— Так, — он вздыхает, касаясь ладонью лба, — Тогда ты просто мне веришь. Потому что тебе надо кому-то верить. А я люблю тебя. И ты меня тоже любишь. Я на это очень надеюсь…
Что ж, мне ничего не остается как согласиться. Это здравый смысл. Да и что-то в глубине души мне подсказывает, что эта беременность может пройти куда успешнее. Поэтому на следующее утро я звоню своей начальнице и прямо сообщаю, что ей нужно искать мне замену.