Путь без иллюзий: Том II. Теория и практика медитации
Шрифт:
При возвращении в должный режим, после отвлечения внимания, всякий раз необходимо выполнить осознание задним числом. Что это значит? Вот мы сидим при закрытых глазах и выполняем самонаблюдение. Проходит три минуты, пять, десять — и внезапно мы обнаруживаем, что оказывается, в течение достаточно длительного промежутка времени мы выпали из медитации, потеряли позицию наблюдателя и были вовлечены в процесс работы ума, процесс думания, планирования, мечтания или проработки неких происшедших с нами событий. При этом имеет место последовательная цепочка мыслей, образов, представлений, образующая ассоциативный ряд. Так вот, правильная техника медитации-самонаблюдения предполагает просмотр этой ассоциативной цепочки, просмотр того, о чём мы думали, мечтали, что планировали и т. п. — задним числом.
Принцип спокойствия, бесстрастности и невовлечённости ни в коем случае не должен приводить к выпадению различных мыслеформ — образов, мыслей, ощущений, переживаний из сферы нашего осознания, к своеобразному отказу от их восприятия, к их полному игнорированию. Речь идёт не об отказе от восприятия чего-либо, а об устранении пристрастного отношения к воспринимаемому.
Таким образом, практика самонаблюдения заключается, с одной стороны, в полноценном и ясном осознании своего внутреннего пространства, а с другой — в культивировании спокойного безразличия и высокой беспристрастности ко всему содержимому собственной психики.
Медитация-самонаблюдение — вовсе не простое «отдыхательное» сидение. На самом деле, она представляет собою мужественный акт пребывания с самим собой. Предаваться мечтаниям — легко и приятно, но осознавать себя — дело далеко не простое. Самоосознание означает пребывание с несовершенством собственного бытия и принятие этого несовершенства.
Самое большое мужество — не тогда, когда дрессировщик входит в клетку к свирепому тигру. Много большего мужества требует пребывание с самим собой, когда душа заполнена болью и страданием. Вот почему для полноценной практики медитации-самонаблюдения необходим определённый уровень духовной зрелости, которая проявляется, прежде всего, как экзистенциальная выносливость. Ес ли говорить попросту, духовность — это, прежде всего, способность терпеть. Если бы алкоголик и наркоман были способны терпеть — тогда бы они немедленно избавились от своего порока. [35] Конечно же, общее психосоматическое состояние редко достигает степени выраженного неблагополучия, степени страдания. Значительно чаще главный объём неудовлетворённости-страдания находится в латентном, то есть скрытом виде. Это многочисленные блокировки тонкого тела, представляющие собою кармические мины замедленного действия, терпеливо ожидающие своего часа. На уровне же актуального сознания мы обычно имеем умеренный и вполне для нас посильный уровень неудовлетворённости, к которому мы привыкли и притерпелись. К тому же мы научились различными способами его заглушать, научились избегать встречи с неприятным опытом.
35
Слово «болезнь» в данном случае неуместно, поскольку освобождает человека от ответственности за своё поведение.
Как показывает практика, начинающему нелегко высидеть положенное время медитации, высидеть хотя бы минимальные 30 минут. Оказывается, совсем не просто в течение всего этого времени претерпевать себя — свою скуку, спешку, дискомфорт от непривычной позы, своё беспокойство и нетерпеливое ожидание завершения медитации. Вот почему крайне важно включить в сферу осознания собственную реакцию на пребывание в медитации. Нельзя «терпеть себя» надсадно. Как говорит дзэнское изречение, «не следует ворчать на своё тело и на свою жизнь». Полноценное осознание невозможно без полноценного принятия всего, что наличествует в поле нашего восприятия.
Почему в медитации-самонаблюдения так важно, чтобы глаза были закрытыми? Дело в том, что при открытых глазах обилие зрительного материала служит своеобразной анестезирующей прослойкой. Оно уводит нас от полноценного
Самонаблюдение, выполняемое при закрытых глазах, — наилучший метод очищения и информационного развития. Медитация-присутствия (пространственного осознания), выполняемая при открытых глазах — наилучший метод наполнения и энергетического развития. Одно питает другое, одно невозможно без другого, ибо без очищения нет наполнения, а без наполнения нет очищения. Поэтому оба метода медитации-осознания следует практиковать параллельно для того, чтобы общее энергоинформационное развитие было гармоничным и сбалансированным.
Итак, самосозерцание при закрытых глазах интенсифицирует встречу с многоликой психосоматической неудовлетворённостью и заставляет нас претерпевать определённый дискомфорт. Однако стоит нам, закончив медитацию, открыть глаза, как мы немедленно убеждаемся, что терпели не зря — сразу же по завершении практики мы испытываем благодатное чувство спокойствия, ясности и внутренней удовлетворённости, испытываем положительное эмоциональное состояние. Пребывание с внутренним дискомфортом, «терпение самого себя», — привело к растворению внутренней тьмы. Теперь же мы принимаем заслуженный эмоциональный «плюс». Весьма полезно и поучительно прочувствовать всё это на собственном опыте. Излагаемое здесь учение о медитации имеет серьёзные расхождения с тибетской традицией Дзогчен. Последняя рекомендует проводить медитацию только с открытыми глазами и считает это принципиально важным. Так, современный тибетский мастер Согьял Ринпоче пишет:
«Существуют несколько причин для того, чтобы держать глаза открытыми. С открытыми глазами меньше вероятность заснуть. Кроме того, медитация — это не бегство от мира или переживание изменённого состояния сознания, подобно трансу. Медитация напрямую помогает нам по-настоящему понять себя и установить контакт с жизнью и миром. Поэтому, когда вы проводите медитацию, держите глаза открытыми. Вместо того, чтобы выключаться из жизни, оставайтесь открытыми, пространственными и будьте в гармонии со всем окружающим». [36]
36
Согьял Ринпоче «Тибетская книга жизни и смерти».
В качестве первого довода в пользу медитации при открытых глазах, тибетский мастер говорит о том, что закрытые глаза предрасполагают к сонливости. Однако этот довод некорректен и говорит о пребывании в методической двойственности. Совершенно очевидно, что в одних случаях проблемой ученика является вялость и сонливость, а в других, напротив — гиперактивность и перевозбуждение. Действительно, чтобы не заснуть, лучше всего сидеть при открытых глазах, но если проблема носит противоположный характер, если нужно успокоиться и обрести душевное равновесие, — тогда, вне всякого сомнения, наилучшей будет практика медитации при закрытых глазах.
Далее, никак нельзя согласиться с тем, явно ошибочным мнением Согьяла Ринпоче, что медитация при закрытых глазах представляет собою разновидность психологического бегства или же попадание в трансоподобное состояние. Похоже, что уважаемый тибетский мастер никогда не практиковал медитацию-самонаблюдения. Он не понимает, что такая медитация, выполняемая непременно при закрытых глазах, представляет собою полную противоположность бегству от встречи с неприятным психосоматическим опытом. На самом деле, встреча с самим собою и претерпевание несовершенства собственного бытия, происходящие во время медитации самонаблюдения, требуют незаурядного мужества и большой стойкости. Как видим из вышеприведенной цитаты, в традиции Дзогчен медитация при открытых глазах считается главным средством и для самопознания, и для «установления контакта с жизнью и миром». А вот к медитации при закрытых глазах отношение явно отрицательное. Её расценивают как способ выключения из жизни, как своеобразную форму бегства от мира.