Путь домой
Шрифт:
Я узнаю этот голос, это медсестра.
— Я…кхе-кхе, — откашливаюсь, голос сел. — Я не хочу здесь находиться.
— Мы же сказали, что тебе поможем!
— Это неизвестно когда бы произошло, а у меня была возможность сбежать. Я бы себе не простила, если бы не воспользовалась этим.
Да, несмотря ни на что, я рада, что попробовала, иначе потом бы съела себя за то, что не воспользовалась случаем. Конечно, я бы всё равно узнала, что девушку поймали или убили, но постоянно бы думала:
Точно! Убили…
— А девушка? Её убили?
Открываю глаза и смотрю на Крис, сидящую на краю кровати.
— Конечно. Это был точный выстрел, тут даже вариантов не было. Да и это самый гуманный выход, видела бы ты свою спину…
— Даже думать не хочу, что там.
Судя по ощущениям, живого места почти нет.
— Я сейчас всё обработаю, но шрамы думаю всё равно останутся. На память.
Крис начинает копаться в своем чемоданчике и что-то достает оттуда. Я же снова закрываю глаза. Я очень устала.
— Ай! Щиплет, — жмурюсь от боли, когда что-то мокрое касается моей спины. Видимо это ватка с перекисью.
После этого она наносит какую-то мазь с охлаждающим эффектом и становится гораздо приятнее.
— Это ранозаживляющая мазь и заодно болеутоляющая, сейчас должно стать полегче. Наносить нужно два, а лучше три раза в день. Сама ты этого сделать, конечно, не сможешь, поэтому остается надеяться на благоразумие твоего хозяина, потому что меня вряд ли будут так часто допускать к тебе.
— А ему, я думаю, всё равно будет, — отвечаю я.
Мне кажется, он будет только рад, что мне будет больно от того, что он сделал с моей спиной.
— Милана… — говорит, касаясь моей руки. — Будь с ним помягче, ласковее, ты должна завоевать его доверие.
— Зачем? — недоумеваю я.
Я не собираюсь находить с ним общий язык. Он в любом случае будет делать мне больно.
— Так нам будет проще тебя вытащить. Ты стала его любимицей, а когда такое происходит, хозяева обычно забываются и допускают ошибки, которыми мы и воспользуемся.
— Я здесь больше не выдержу, я хочу домой.
Чувствую, как к глазам снова подкатывают слезы.
— Вернешься! Обязательно вернешься! — с уверенностью говорит Крис. — Но нужно немного потерпеть. Войди к нему в доверие, и он станет мягче. По крайней мере, таких ситуаций больше не повторится.
— И сколько мне терпеть? Месяц, год, два? Я могу вдобавок забеременеть, а потерю ребенка я точно не перенесу.
— С этим я тебе сейчас помогу.
Тянется к своей сумке и достает оттуда шприц с ампулой. Что это?
— Это противозачаточный укол, — отвечает на мой вопросительный взгляд. — Мы его подобрали по твоим анализам, конечно, есть вероятность, что он может не подействовать, так как
— А хуже мне от него не будет?
Отодвигаюсь немного в сторону, наблюдая, как Крис наполняет шприц.
— Там ведь гормоны или что-то вроде того, — продолжаю я.
— Тебе будет хуже если мы его не сделаем.
— А там точно он?
Отодвигаюсь еще дальше.
— Я тебя не знаю, мало ли что ты мне воткнешь.
Здесь лучше вообще никому не доверять.
— Ну тут только тебе решать, — разводит руками. — Этикетки от средства нет, чтобы ты посмотрела, так как здесь оно, по понятным причинам, незаконно.
— А вы всем его вкалываете? — спрашиваю я.
Девушки ведь беременеют.
— Нет, конечно, — смотрит на меня как на дуру. — Я смотрю на поведение девушки, насколько ей здесь нравится. Ну и… нам очень важно узнать больше информации именно о твоем хозяине, у нас с ним свои счеты.
— Я ведь в этом никак не помогу, мы вообще не общаемся, он приходит ко мне чисто потрахаться
— Поэтому я и говорю, войди к нему в доверие, так и тебе станет легче, так и нам, потому что… — замолкает и оглядывается на дверь, так как за ней слышны какие-то звуки. — Так, мне пора идти.
Начинает собирать все обратно в свой чемоданчик, но оставляет перекись с мазью на тумбочке, затем укрывает меня одеялом.
Садится на корточки возле моего лица.
— Милана. Пожалуйста. Будь с ним ласковее и послушнее, и он полностью изменит свое отношение к тебе, больше не будет этих побоев. И нам будет проще тебя вытащить. Пообещай мне!
— Я постараюсь.
Я не могу обещать. Я не представляю, как можно с ним быть «ласковее и послушнее»
Последний раз смотрит мне в глаза, поднимается, выключает свет и выходит из комнаты.
Я остаюсь одна.
Спину приятно холодит мазь, но мне, кажется, я до сих пор ощущаю эти удары и как отходят частички кожи.
И что мне теперь делать? Я боюсь представить, что будет дальше. Мне простили мой побег и не убили, не отдали на растерзание, но такое ощущение, что наказывать за него будут еще долго.
Но я ведь сейчас никакая, даже пошевелиться толком не могу. Хотя это ему, возможно, только плюсом будет, что не смогу рыпаться и вырываться. Я не хочу даже думать, что что-то может быть хуже, чем было вчера.
Хотя нет, может.
Если он меня отдаст в соседнее крыло, где тоже самое со мной будет делать не один, а несколько человек, то я просто не выдержу и сдамся.
А я хочу жить. Сейчас я это точно осознала.
Под эти мысли засыпаю.
Глава 15