Путь дурака
Шрифт:
После студии они зашли в кофейню, и Александр, который никогда не пропускал возможности встретиться с каким-либо иностранцем, сообщил, что собирается в Москву и что ему нужны деньги. Он рассказал, что можно сделать библиотеку оккультной литературы, которая была в очень большом дефиците. И чтоб они сказали об этом всем своим знакомым, убедили их помочь в этом святом деле. Так все его друзья и поступили.
На следующий раз, собрав всех своих знакомых, они встретились в одном клубе, и Александр стал с жаром их убеждать, какая это хорошая идея, что можно купить ксерокс и чуть ли не печатный станок, прочесть и перепечатать самые интересные и ценные книги, которые он достанет, как только все сдадут по сто долларов, вступив в библиотеку. Скоро в руках у Александра
— Ребята, я завтра уезжаю. Так что сами что-нибудь сделайте, чтобы люди не обиделись.
Сергея эта новость сильно обескуражила. Он не думал, что все так повернется. Вадим сказал, что будет колдовать, чтоб все забыли о том, что сдали деньги. А Рулон, как ни в чем не бывало, наливал себе чай.
— Хорошо, я все улажу, все будут довольны.
Александр улыбнулся и похлопал его по плечу.
— Ну, постарайся.
Они еще немного поговорили о проблемах эзотерики и разошлись. Рулон, тщательно наблюдая за всеми, заметил, что Александр изучал нейролингвистическое программирование и каждая его фраза была построена по правилам этой науки. Он решил, что будет тоже изучать НЛП и применять его при каждом произнесенном слове, чтоб не болтать попусту. Когда они шли домой по тихой вечерней улице, Сергей негодовал по поводу того, как Александр поступил с его знакомыми. Рулон же спокойно рассматривал ауру фонарей.
— Ничего, я же учусь. Эта ситуация для развития. Она пойдет на пользу.
Театр ( NEW )
Атмосфера ночного Питера была приятной. Люди, которых он встречал, были значительно мягче тех, которых ему доводилось встречать в городах Сибири и Урала. Рулон подумал, что не зря в блатном мире есть пословица: «Педерасты — москвичи, ленинградцы — стукачи».
«Размякшее поле до добра не доведет. Только в жестком состоянии человек может быть ответственным за то, что он делает», — рассуждал Рулон.
«Если я хочу создать театр, тогда я должен собрать всю свою энергию и направить ее на создание театра. Я сам напишу сценарий первого спектакля. Не буду же я ставить классическую дребедень. Мой театр должен стать способом передачи мудрости. Может быть, в форме спектакля мышам будет легче воспринять неожиданные для их мозгов идеи. Мыши живут, не задумываясь о Высшей Силе, управляющей всем, что случается с ними. Когда у них что-то забирают, они плачут, когда им что-то дают, они радуются. Они привязываются ко всему: к деньгам, шмоткам, жратве, сексу и партнерам, к плодам пагубного партнерства — детям, ко всем родственникам, а потом и ко всем нелепым убеждениям, которые исповедует вся эта толпа мышей. Они молятся Богу лишь для того, чтобы Бог помог сохранить им все объекты своей привязанности», — оценивая духовный уровень толпы, размышлял Рулон. Ему вспомнилось начало поэмы, которую он написал много лет назад:
Услышав глупого веселья гул
И вглубь себя направив ясный взор,
Поднялся с кресла Вельзевул,
Подумал про себя: «Ну что за вздор».
Рулона осенила мысль: «Я напишу спектакль, в котором и черт, и ангел будут на службе Бога, чтобы все поставить с головы на ноги. Наивные представления о добре и зле, о Боге и Дьяволе тормозят развитие более высоких и правильных идей. Мыши думают, что все им дает Бог, а забирает Дьявол. Но на самом деле Бог стоит за всем, что случается. Он смотрит на человека и исходя из того, что видит, дает что-либо или забирает. Мыши не хотят принять безжалостный аспект Божественного. Бегать от реальности — любимое занятие мышей. Но теперь я им расскажу все как есть, на хер. Конечно, придется преподать это в виде сказки, в полушутливой манере для того, чтоб сразу не травмировать их недоразвитую психику».
Рулон дошел до дома. Зашел в квартиру, которую
Бог:
Я есть во всем и все во мне,
Я есть и вечность, и любовь.
Весь мир рождаю я в огне
И растворяю его вновь.
Ангел:
Со мною ты не пропадешь,
Безвольный слабый человек.
Такая стихотворная форма Рулону показалась самой доходчивой. «Юмористическая манера изложения быстрей привлечет внимание зрителей», — рассуждал он. «Большинство людей дурные» — эту надпись на дельфийском храме Рулон запомнил хорошо. Он решил отобразить в сценарии, как обращается к Богу это дурное большинство из своего свинского состояния.
Человек:
О, как мне хочется поесть!
О, как мне хочется поспать!
Потом на женщину залезть...
О чем еще могу мечтать?
Я знаю, ты, Господь, велик
И восседаешь наверху,
«Таково состояние большинства, — подумал Рулон. — Для них Бог — это тот, кто сидит на небе, добрый дядя, который должен исполнять их прихоти, почти как Дед Мороз. Но такого Бога на облаках, как и Деда Мороза, нет. Сука».
Ангел:
Но кто же молится вот так?
Он даже сердцем не открыт.
Бог:
Господь не знает компромисса,
За ложку пота — ложку риса.
Черт:
Теперь пришла моя пора.
Он заслужил такой урок:
Рулон представил, как это будет выглядеть на сцене. «Сидят трое: посредине Бог в хитоне в отрешенном и величественном состоянии. Справа от него в черном Ангел в состоянии возвышенной любви и сострадания. Слева от Бога — Черт в белом в состоянии коварной безжалостности. Цвета в одежде перепутаны, конечно, со смыслом. Очень часто в этом мире разрушительная сила облачается в добропорядочное обличье, в то время как поддерживающая нас сила может пугать своим обличьем. В общем, все, на хер, перепутано. Одно ясно — за всем этим Бог, который поворачивается к человеку то сострадающей своей стороной, то безжалостной. То проявляется разрушительный аспект Божественного, отраженный в индуизме божествами Шивы и Кали, то проявляются гармонизирующие энергии в жизни человека, которые олицетворяют Кришна и Лакшми. В буддизме тоже есть разные божества. Одни из них гармонизируют энергии, такие как Будда-Амитаюс, а другие, как Махакала, разрушают и уничтожают отжившее. И это совершенно логично. Все должно быть подчинено одному Высшему Разуму, который регулирует все процессы во Вселенной. Но примитивное христианство продолжает говорить, что все хорошее создал Бог, а все плохое делает Дьявол. Бог ничего не может с этим поделать».
Рулон вспомнил, сколько раз он ставил в тупик всех христианских миссионеров по-детски простыми вопросами типа «Кто и когда создал Бога? Что он делал до творения мира? Зачем он создал Дьявола? Почему он не разберется с ним?». Миссионеры не могли ничего ответить, но пытались зачморить Рулона, цитируя из писания то, что сами не понимали.
«За такими придурками могут идти только дураки», — подумал Рулон. И действительно он постоянно видел толпы идиотов, собирающихся на все эти библейские утренники для недоразвитых дебилов. «Ко мне на лекции приходит гораздо меньше народу. Когда я им начинаю рассказывать об истинном эзотерическом христианстве, лишь единицы что-то могут понять. Даже зачатки разума у мышей редкость. Им даешь Знание, а они не могут взять, не понимают, даже если на пальцах объяснять. Блаватская рассуждала о какой-то там, в задницу, эволюции, слепая корова. Тут скоро нормального человека встретить невозможно будет», — анализировал ситуацию Рулон.