Путь Гегеля к «Науке логики» (Формирование принципов системности и историзма)

Мотрошилова Неля Васильевна

⁵³ Там же, с. 62.

⁵⁴ Там же, с. 54.

⁵⁵ См.: Там же, с. 52.

⁵⁶ Там же, с. 63.

⁵⁷ Там же, с. 168.

⁵⁸ Там же, с. 169

⁵⁹ Там же, с. 174.

⁶⁰ Там же, с. 95.

⁶¹ Там же, с. 99.

⁶² Там же.

⁶³ Там же, с. 95.

⁶⁴ Там же, с. 131.

⁶⁵ Там же, с. 90.

⁶⁶ См. по этому вопросу: Философия эпохи ранних буржуазных

революций. М., 1983, с. 508.

⁶⁷Гегель Г.В.Ф. Указ. соч., т. 1, с. 91.

⁶⁸ Там же.

⁶⁹ Там же.

⁷⁰ Там же, с. 92.

^71-72 Там же, с. 96.

⁷³ См.: Там же, с. 131 – 132.

⁷⁴ См.: Там же, с. 144.

⁷⁵ См.: Там же, с. 159 – 160.

⁷⁶ Там же, с. 164 – 165.

⁷⁷ Hegel, 1770 – 1970. Leben. Werk. Wirkung, S. 112.

⁷⁸ Литературу по этому вопросу и анализ современных дискуссий см. в кн.: Das "alteste Systemprogramm: Studien zur Fr"uhgeschichte des deutschen Idealismus. – Hegel-Studien, Bonn, 1973, Beih. 9; D"using К. "Asthetischer Platonismus bei H"olderlin und Hegel. – In: Homburg von der H"ohe in der deutschen Geistesgeschichte: Studien zum Freundeskreis um Hegel und H"olderlin. Stuttgart, 1981, S. 113 – 114.

⁷⁹Гегель Г.В.Ф. Указ. соч., т. 1, с. 211.

Глава вторая.

Йена. Критика систем философии и поиски оснований собственной системы.

Мир отчуждения и гегелевский историзм

Важнейшим достижением мирового гегелеведения 60-х и особенно 70-х годов было более глубокое, чем прежде, исследование йенского периода развития Гегеля. Представить результаты этих новейших исследований тем более необходимо, что предлагаемая нами в дальнейшем интерпретация йенского периода творчества Гегеля в свете проблем системности и историзма отталкивается от наиболее серьезных и, надо отметить, весьма острых гегелеведческих дискуссий последнего десятилетия (хотя о них придется говорить – за неимением места – очень кратко).

Прежде всего важно иметь в виду, что проделана обширная издательская историко-текстологическая работа, которая позволяет современным исследователям располагать более полно представленными и более точно датированными материалами по сравнению с теми, которые были известны благодаря работе К. Розенкранца «Жизнь Гегеля» (1844) ¹ и публикации йенских текстов X. Эренбергом и X. Линком (1915) ². На текстологической основе этих двух последних изданий строились прежние интерпретации йенского периода (в работах Т. Хеаринга, Ф. Розенцвейга, Ю. Шварца, Г. Лукача, X. Шмитца ³ и др.). В 60-х годах началась и в 70-х годах продолжилась новая публикация на языке оригинала гегелевских текстов этого периода ⁴, которая стала предпосылкой более глубокой работы над ними.

Значительным событием в философской жизни нашей страны явилась публикация – с учетом новых материалов и уточненной датировки – ранее непереводившихся на русский язык йенских работ Гегеля (в книгах: Гегель Г.В.Ф. Работы разных лет, т. 1 и Гегель Г.В.Ф. Политические произведения – с вступительными статьями соответственно А.В. Гулыги и В.С. Нерсесянца). Но надо с сожалением отметить, что основательной работы над йенскими текстами Гегеля в нашей стране до сих пор проведено не было.

На Западе историко-текстологическая работа и проблемные интерпретации

йенского периода сконцентрировались вокруг двух основных тем. Сначала обсуждались на новом уровне произведения Гегеля, посвященные естественному праву и политике. Основными участниками дискуссии были К. Илтинг, Ю. Хабермас, О. Пёггелер, М. Ридель, Г. Гёлер ⁵. Не имея возможности дать полную информацию об этих весьма интересных спорах, мы в дальнейшем только вкратце коснемся их при рассмотрении «Системы нравственности» и «Йенской реальной философии».

В конце 60-х и начале 70-х годов центр дискуссий западных гегелеведов переместился к проблемам логики и метафизики и, что особенно важно для нашей темы, к вопросу о специфике ранних системных разработок Гегеля. Это также было связано с новыми текстологическими изысканиями и обнаружением ранее неизвестных гегелевских текстов. X. Киммерле в результате текстологического анализа (с применением современных методов статистического исследования текстов) изменил датировку гегелевской рукописи, известной под названием «Логика, метафизика, натурфилософия» ⁶. Розенкранц датировал ее 1801 г., Эренберг и Линк относили к 1801 – 1802 гг. Теперь принято в соответствии с изысканиями X. Киммерле датировать работу 1804 – 1805 гг. Это весьма важно, ибо меняет представление о вехах развития гегелевской мысли в Йене, да и вообще дает основания для уточнения представлений об эволюции гегелевской философии. В связи с этим возникла острая дискуссия, – ее участниками были, кроме X. Киммерле Р.И. Хорстманн, И.X. Треде, К. Дюзинг ⁷ и др. В 1975 г. Ева Цише обнаружила неизвестные ранее рукописи Гегеля, относящиеся к 1801 – 1802, 1803 и 1803 – 1804 гг. ⁸ Они подготавливаются к изданию М. Баумом и К.Р. Майстом ⁹. Эти философы уже выступили в печати с изложением основных идей новых рукописей; имеются и некоторые другие публикации, в которых частично использовались новые материалы ¹⁰. И снова разгорелись споры вокруг вопроса о путях развития гегелевской мысли в Йене.

Остановимся сначала на идеях, оценках, гипотезах, которые существенны для основной проблематики нашей книги. Исследователи справедливо обратили внимание на то, что довольно долго без должной точности и дифференцированности употреблялось понятие «молодой Гегель». Скажем, о работах, написанных Гегелем до «Феноменологии духа», говорилось очень бегло. В интерпретациях многих гегелеведов, начиная с 40-х и кончая первой половиной 60-х годов, «Феноменология…» стала, по существу, единственным достойным внимания йенским произведением, да и вообще для них она как бы затмила собой другие гегелевские сочинения. В йенских размышлениях философа видели не более чем «заготовки» для будущих системных построений, не имеющие самостоятельного значения и интереса.

В новых исследованиях, конечно, не только не снят, но и более широко анализируется вопрос о том, как соотносятся первые системные проекты Гегеля с его системой, развернутой после создания «Науки логики» и на ее основе. Но этот вопрос применительно к теме системности в йенских произведениях Гегеля теперь уже не заслоняет другие аспекты системной проблематики и выступает в единстве с ними. Западногерманский исследователь К. Дюзинг правильно отмечает: «Старое гегелеведение усматривало в отклонениях йенских концепций от „зрелой“ системы Гегеля лишь незавершенность и предварительный характер йенских набросков. И только в 60-х годах начало возникать все больше исторических интерпретаций йенских проектов, интерпретаций, которые в широком смысле признали собственную значимость последних. Впервые благодаря такому рассмотрению создалась возможность открыть основы изменения, не сформулированные также и самим Гегелем, – основы, которые ввели к поздней концепции системы» ¹¹. В новых работах была сформулирована верная исследовательская установка: поскольку речь идет о становлении гегелевской философии, системы Гегеля, необходимо внимательно изучить «переходные явления» ¹², которые делают картину идейного развития философа в Йене не однотонной, а многокрасочной.