Путь императора

Мазин Александр Владимирович

Губы Фаргала растянула улыбка. Он не смог ее удержать. Лицо его наставника осталось неподвижным. Темная кожа, прорезанная морщинами, сплющенный перебитый нос.

– Так,– сказал он, не одобряя и не порицая, просто определяя сделанное.– Третий, седьмой, первый. Четвертый, второй бегут, догнать, убить, шестой – стрелок, пятого – последним, восьмого – живым.

Фаргал медленно прошел к середине площадки, остановился, опустив меч.

Хархаздагал щелкнул языком. И эгерини взорвался потоком стремительных ударов.

Взмах, прыжок, поворот, атака

назад, отбив невидимого меча, короткое режущее движение – третий, седьмой, первый. Перекат через голову – чтобы уйти от стрелы шестого и, одновременно, догнать четвертого, а потом – второго, разбегающихся в стороны. Прыжок на руки – от второй стрелы (в реальном бою Фаргал отбил бы ее клинком), подсекающее движение – стрелок остался без ноги, длинный рубящий удар, разваливший пополам пятого, и, с поворотом, плашмя по голове – есть восьмой! На всякий случай Фаргал добавил рукоятью в живот «противника» и замер в первоначальной стойке с опущенным мечом. Восемь незримых врагов обезврежены в строгом порядке, указанном самерийцем. Похвалы Фаргал не ждал. Горец никогда не хвалил его, просто давал очередное задание.

Так вышло и на этот раз.

– Первый, шестой, третий – мечи, убить. Четвертый, восьмой – всадники. Второй, седьмой – сеть. Второго – живым. На седьмом – твой меч сломан. Пятый – стрелок. Делай!

Когда до конца месяца Третьего Урожая оставалась пара недель, Хархаздагал уехал. На три дня, как он сказал. Утром эгерини тренировался сам, а после обеда их всех, двести четырнадцать Потерявших Жизнь, новичков вроде Фаргала и тех, кто уже десятки раз выходил на Арену, построили во дворе. По распоряжению второго помощника Управителя Гладиаторского Двора Жеба, прозванного Мертвый Глаз.

Хархаздагала Жеб тихо ненавидел. Причина этой ненависти была Фаргалу неизвестна, но известно было, что самерийцу на Жеба наплевать. Мертвый Глаз никогда не был Потерявшим Жизнь. И воином он тоже никогда не был. Хитрый и подлый раб, выкупившийся у хозяина, но оставшийся при нем, как крыса при амбаре.

Хозяином Жеба был Управитель Гладиаторского Двора благородный Доменнин Акка.

Фаргал в первый раз увидел благородного Доменнина. Управитель ему не понравился. Ходили слухи: благородный Доменнин выпросил свою должность у Императора Аккарафа не потому, что любил хороший бой, а оттого что питал бо€льшую склонность к мускулистым мужчинам, чем к женщинам или мальчикам. Среди Потерявших Жизнь его уважали настолько, насколько настоящий боец уважает того, кто добровольно подставляет свою задницу. Но каждый знал: расположение Управителя может слегка подсластить незавидную участь гладиатора, а его неприязнь, наоборот, способна сделать жизнь обитателя Двора невыносимой. И очень короткой.

Белая тонконогая кобыла с маленькой головой и вплетенными в гриву шелковыми нитями беспокойно перебирала ногами. Ей было скучно стоять на месте. Благородный Доменнин, остроносое личико под широкополой, изобилующей бантами и пряжками шляпой, скользил рассеянным взглядом по двум шеренгам Потерявших Жизнь.

Жеб Мертвый Глаз

подобострастно глядел на хозяина снизу вверх. На его лысине блестели крупные капли пота.

Надменный взгляд Управителя остановился на самом высоком во втором ряду.

– Кто этот большой мальчик в шеренге новичков? – произнес Доменнин вполголоса.

– Его зовут Фаргал,– с готовностью сообщил Жеб.– Говорят, он был разбойником.

– Такой молоденький? – В тусклых глазах благородного Акки мелькнул интерес.– Позови его.

По знаку помощника Управителя эгерини вышел вперед.

– Ближе,– промолвил Доменнин.– Пусть он подойдет ближе.

– Сюда иди! – рявкнул Мертвый Глаз.

И украдкой дал знак двум Алым, сопровождавшим, как положено по должности, Управителя: быть начеку.

От этого любимчика Хархаздагала можно ожидать любой глупости.

Фаргал сделал еще три шага и остановился. Развлечения ради он прикинул, что может запросто сдернуть с седла благородного Доменнина и так же запросто сломать ему шею.

– Мне нравится твое лицо,– сказал Акка, улыбнувшись.– Ты знаешь, кто я?

Эгерини молчал.

– Мы ведь будем друзьями, верно?

– Несомненно, мой господин! – подтвердил Жеб.

Фаргал молчал, с полным равнодушием разглядывая красно-зеленую крышу соседнего здания.

– Хархаздагал намеревается выставить его на ближайшие Игры,– сказал Жеб.

Самериец этого не говорил, но его здесь не было, чтобы возразить.

– О нет! – с наигранным ужасом воскликнул Доменнин.– Как жестоко! Разве можно выставлять на арену новичка? Его же убьют! – добавил он с гримаской ужаса.– Разве можно убивать такого красивого юношу?

– Ты безусловно прав,– подыграл Жеб.– Спаси ему жизнь, и благодарность его будет безгранична! Верно, гладиатор?

Помощник Управителя догадывался: от эгерини можно ожидать неприятностей, но все-таки знал его плохо. Иначе вообще не задавал бы ему вопросов.

Презрительная улыбка тронула губы Фаргала.

– Вряд ли,– произнес он.

– Одно мгновение, мой господин!

Жеб подскочил к эгерини.

– Что ты болтаешь, осел? – зашипел он.– Ты знаешь, дубина, с кем говоришь?

– В шелке или в дерюге, драная задница – всегда драная задница! – в полный голос заявил Фаргал.

В шеренгах гладиаторов раздались смешки.

Доменнин Акка покраснел, но решил сделать вид, будто сказанное к нему отношения не имеет.

– Я с тебя шкуру спущу! – шепотом посулил Жеб.

Фаргал ухмыльнулся и сплюнул ему под ноги.

– Он дурно воспитан,– жеманным голосом произнес благородный Доменнин.– Пожалуй, ему не имеет смысла оставаться в живых. Ты знаешь…– Управитель Акка наморщил лоб,– мне пришла в голову любопытная мысль. Давай наберем Черных из одних новичков, а Зеленых – только из ветеранов. Это будет ново и забавно. А наш грубиян пусть-ка возглавит Черных. Как тебе?

– Прекрасная мысль, мой господин! – охотно поддержал Жеб.– Но, я извиняюсь, по традиции Черных возглавляет победитель в первой паре.