Путь искушения
Шрифт:
глава 7
Мишель затрепыхалась, на этот раз со всей силой, попыталась встать, но сзади раздалось лишь довольное рычание. Рука инкуба еще теснее прижала её к спинке дивана, на которой она лежала. Чуть приподняв бедра, демон рывком стащил трусики поочередно с одной и со второй ноги.
Когда хватка чуть ослабла, Мишель приподнялась и оглянулась. Находиться наедине с демоном, притом лежать в настолько
– Эти никуда не годятся, крошка Мими, - промурлыкал демон.
– Их выжимать можно.
С этими словами он швырнул мокрый комочек через плечо, а когда Мишель попыталась встать, прижал сильнее.
– Куда, лакомая?
– спросил он, улыбаясь.
– Мы только начали.
– Ты, - простонала Мишель.
– Ты обещал...
– Я трахну тебя только по взаимному согласию, детка, - хмыкнул демон.
– И будь уверена, оттрахаю так, что кто-то потом сесть не сможет. Но за то, что ты подозреваешь меня в амнезии, а ещё за то, что ослушалась меня, натянув бельишко, тебя следует наказать, как сама считаешь?
Он снова погладил ягодицы и от этого поглаживания все внутри Мишель сжалось.
– Не надо, пожалуйста, - простонала она.
– Я больше не буду.
– Конечно, не будешь. Особенно после урока, который я тебе преподам.
– Что мне сделать, чтобы ты мне поверил?
– Мишель чуть не плакала.
– Кричи громче, детка.
В следующий миг раздался звон шлепка, а кожу обожгло. Мишель не сдержалась, взвизгнула. Было не столько больно, сколько обидно и унизительно.
– У тебя великолепная задница, детка, - промурлыкал демон.
– Только пока недостаточно красная.
Следом последовал ещё удар, за ним ещё и ещё.
Мишель кричала, плакала, молила, трепыхалась и пыталась вырываться. Но демон держал крепко. И его ладонь безжалостно опускалась на горящие ягодицы. В определённый момент Мишель поняла, что не столько плачет, сколько хнычет, постанывает, с замиранием сердца и какой-то похотливой глубинной внутренней сути ждёт следующего шлепка.
Соски, которые демон терзал до этого, стали невероятно чувствительными, грудь словно налилась тяжестью и сладко ныла. Но самым восхитительным было чувствовать себя абсолютно беспомощной, бесстыдной, лежащей на спинке кожаного дивана с оттопыренным кверху задом, нетерпеливо вздрагивающей в предвкушении следующего удара.
Вырвал из блаженства Мишель тихий смех. Проклятый демоняка, так её унизивший, смел смеяться над ней! А она, закусив губу, силилась сдержать себя, чтобы не попросить его…продолжать… Или чего-то ещё… Чего-то более весомого и ощутимого.
– Да ты просто маленькая шлюшка, конфетка Мими, - хрипло промурлыкал демон.
– Давно мне не попадались настолько грязные девчонки. Я не знаю, кто из нас получил большее удовольствие от порки…
Мишель,
– Что?
– раздался над ухом жаркий шепот, от которого голова пошла кругом.
– Ты хочешь о чём-то попросить меня, конфетка Мими?
– М-м, пожалуйста, - только и смогла выговорить Мишель.
– Что ты сказала, лакомая? Я не расслышал? Ты просишь трахнуть тебя? Так быстро?
Эти слова подействовали, как ушат холодной воды.
– Будь ты проклят, Эрам де Вуд, - простонала Мишель и попыталась подняться, но ноги дрожали, к тому же демон снова прижал её к спинке дивана рукой.
– Лежи, недотрога, - сказал демон.
– Ты так упоительно стонешь, что сахарок всё же заслужила.
Мишель охнула, когда твёрдые пальцы развели все ещё горящие ягодицы, скользнули ниже, к складочкам, а демон, опустившийся на колени, подул на самое сокровенное местечко.
Тело её невольно выгнулось, пальцы заскользили по упругой кожаной поверхности.
– Не поцарапай обшивку, пантера Мими, - ласково попросил демон, и, не успела Мишель толком возмутиться, лизнул влажный чувствительный бугорок.
– А-ах-ах!
– вырвалось у Мишель то ли удивленное, то ли обиженное, быть может оттого, что язык демона прекратил ласкать.
Но в следующую секунду ставшее бессовестно чувствительным местечко, накрыл влажный горячий рот. Чуть сомкнув губы, демон принялся посасывать набухшую горошинку, продолжая нежить её языком.
Забыв напутствие инкуба, Мишель впилась ногтями в кожаную обшивку и застонала в голос, оттопыривая бёдра и силясь развести ноги ещё шире.
Её ласково похлопали по ягодицам и продолжили начатое.
Демон дразнил языком, посасывал, вылизывал, играл с влажным бугорком, время от времени раздвигал пальцами складочки, дул...
Мишель вздрагивала всем телом, всхлипывала, хныкала и дрожала от невероятного удовольствия, которое было таким бесстыдным и запретным… и оттого просто невозможно восхитительным, просто невыносимо острым.
– А-ах, пожалуйста, пожалуйста, ещё, - молила она, не замечая, как по щекам катятся слезы.
– Пожалуйста, да, не останавливайся!
Дойдя да какой-то немыслимой вершины удовольствия и бесстыдства, она уже не могла говорить, только хныкала и бормотала что-то невнятное.
Прикосновения горячего языка демона из нежных, почти невесомых, стали ощутимыми, почти грубыми. Демон больше не отстранялся для того, чтобы подуть на её влажное лоно, его движения становились всё более быстрыми и резкими.
– А-ах, - вырвалось у Мишель, прежде, чем она перешла на крик. Кажется, так громко она никогда еще не кричала! И это было крайне необходимым, единственным выходом, чтобы не утонуть в этой невыносимо упоительной неге, удержаться на вершине блаженства, куда привели её умелые касания инкуба, демона вожделения.