Путь истребителя
Шрифт:
– Не требуется, - остановил я его: - После посадки я отдал приказ в оперативный отдел штаба корпуса, слухачи уже работают и расшифровывают все
сообщения из района нашего бегства.
Через полчаса по приказу Архипова принесли сводку переговоров в нужных районах.
– Только что прошло сообщение. В квадрате шестнадцать-ноль восемь обнаружена и захвачена группа русских диверсантов, - изучив сообщение, глухо сказал
Архипов.
Мы посмотрели на один из обведенных
– Завтра утром, я напрягу весь авиакорпус, нужно отвлечь внимание от самолета, отправленного за грузом, медлить нельзя, - достаточно жестким голосом
сообщил Архипов.
– Я тоже лечу, - и тут же пояснил возмущенно открывшему рот порученцу: - Если они будут искать площадку, кружа вокруг, то привлекут внимание. Я знаю,
где можно сесть и сделать это сходу. Время выиграем, чтобы выкопать груз.
– Мне нужно получить разрешения, - согласно кивнув, ответил Архипов.
Получение разрешения затянулось до самой ночи, и даже когда совсем стемнело, Архипов продолжал разговаривать и что-то объяснять по телефону.
Когда он к нам вернулся, то был донельзя удивленный.
– Товарищ Берия не мог решить эту проблему, в не его компетенции, пришлось выходить на Верховного. Вам, товарищ Суворов, разрешен вылет на территорию
противника, с предупреждением, что это в последний раз, когда вы пересечете линию фронта. Вы направляетесь в Центр Боевой Подготовки заместителем командира
по летному пилотажу. Дальше, уже вам товарищи офицеры, - он повернулся к отцу и дядьке, внимательно слушавшим его: - Немедленный вылет в Москву, самолет уже
готовиться. Вас ожидают в Кремле.
– А я? – несколько растерянно поинтересовался Степка.
– Как сказал, товарищ Суворов, вы неплохой пилотажник. Вы так же отправляетесь в Центр, на должность младшего инструктора. Только перед получением звания
младший лейтенант, минимально возможного для инструктора, и значка пилота, нужно будет сдать зачеты и нормативы. Про летные, я уже и не говорю.
– Хорошо, - кивнул Степка, но потом встрепенулся: - А как же война, бои? Меня не отправят на фронт?
– Носителя подобной информации? – иронично приподнял бровь Архипов. Степка насупился, лелеемые им планы показать себя на передовой рассыпались карточным
домиком. Меня перепрыгнуть мечтал.
– В тылу тоже фронт, нужно готовить хороших летчиков, чтобы они не погибали зазря.
– А товарищ подполковник говорил, что все инструкторы два месяца в год проводят на фронте, подтверждают свои умения в боевой обстановке, чтобы не терять
квалификацию, - снова влез Степка.
– Знаю про это, более того один из инструкторов за эти два месяца умудрился сбить
Сейчас он имеет на своем счету более тридцати сбитых. Подобное есть в практике Центра, но вас обоих это конечно не касается. Никакого фронта вы больше не
увидите – это распоряжение самого товарища Сталина.
Теперь уже мы вдвоем насупились. Я тоже не терял надежды оказаться на фронте.
– Товарищ подполковник, попрошу до моего прибытия поселить родственников на моей квартире, - попросил я. Про Степку даже разговора не заводил, понимая, что
его дом в ближайшее время это Центр.
– Это исключено. Первое время они будут жить в закрытой гостинице наркомата. Для чего, думаю объяснять не надо.
Самолет уже выгнали на взлетную полосу. Поэтому мы стали прощаться, хоть и на короткое время, но все же.
– Я вас найду при возращении, - крикнул я, когда они по лесенке залезали в салон самолета. Привезли так же Рябинина, и осторожно, стараясь не потревожить
рану, помогли ему взобраться внутрь самолёта.
Заметив, что кто-то машет мне рукой за одним из иллюминаторов, ответил. Самолет взревел моторами, и стал разгоняться. Мы с Архиповым и стояли под деревьями и
наблюдали за огнями взлетающего транспортника. Люди подполковника улетели вместе с моими спутниками, так что мы стояли вдвоем. Только местный особист
топтался неподалёку. Мешки с нашими вещами были загружены в самолет, так что мы избавили его от обеспечения охраны, чему он был явно рад.
– Да не расстраивайся ты так. Через два-три дня увидишься с ними, - хлопнул меня по плечу Архипов.
– Так-то оно так, только все равно тяжело. Не чужие люди, - вздохнул я.
– Самолет к вылету готовиться. Полетишь ты и группа осназа из пятнадцати бойцов. Командир майор Славич. Группа прибудет сюда ночью, перед взлетом и
познакомитесь. Вылет в два часа утра, через четыре часа. Так что иди, выспись, чувствую завтра будет тяжелый день. А я пока в штаб корпуса, там оперативный
отдел разрабатывает операцию отвлечения внимания.
– Хорошо, - согласно кивнул я. Направившись было за местным особистом, остановился и, повернувшись поинтересовался у Архипова: - Как же вы смоли уговорить,
товарища Сталина разрешить мне отправиться в этот вылет?
– Я не уговаривал его разрешать, скорее убеждал, что тебе нельзя лететь, - пояснил он.
– Тогда почему он разрешил? – растерялся я.
– Товарищ Сталин задал только один вопрос: Каковы шансы на благополучный исход операции с вашим личным участием. Я ответил, что очень высокие. Это и решило