Путь Избранной
Шрифт:
– В своих комнатах.
Он кивнул и прошел в гостиную. Альбомы, карандаши, книги – все, что до сих пор лежало в шкафу, теперь отправлялось в большую сумку, оставляя сиротливые пустые полки. Елена издали наблюдала за этим, и сердце ее сжималось от горя.
– Значит, все же уходишь?
– Мне кажется, мы уже все обсудили, – недовольно поморщился Вадим.
– В следующий раз позвони, если снова соберешься прийти! – вспылила Елена.
Услышав голос отца, дети выбежали из своих комнат – и остановились как вкопанные, видя, что он делает.
– Значит, все решено? –
– Не все. Но будет лучше, если я отсюда съеду.
– Куда ты уедешь? Я не хочу, чтобы ты уезжал! – закричал Сашка, бросаясь к отцу.
– Саша, пожалуйста… Ты уже взрослый.
– Да, я взрослый! – орал Сашка в исступлении. – А вы, наоборот, как дети! Мама наговорила тебе какой-то фигни – а ты забей! Меня она тоже достает, мы ссоримся, но я ведь не ухожу из-за этого!
Вадим расстроенно молчал, не зная, как объяснить ситуацию сыну.
– Не так все просто, Сашка, – начала Маша.
– Нет, все просто! – уперся мальчик, повиснув у отца на шее. – Пожалуйста, папа, не уходи! Пожалуйста!
Сердце Елены разрывалось от жалости к детям. Мужу она больше не сказала ни слова, вышла на кухню и чуть позже услышала, как хлопнула входная дверь – Вадим все же ушел.
В тот же день Елена взяла картонную коробку, сложила туда вещи Вадима, которые еще оставались в доме, и хотела выбросить. Но, как на грех, это увидел Сашка и бросился на защиту коробки. В итоге мать с сыном крупно поссорились, и Сашка объявил, что уйдет жить к папе.
– Это и папин дом тоже! – кричал он. – Если тебе не нравится, сама уходи! Это из-за тебя ушел папа!
Не сдержавшись, Елена отвесила сыну пощечину.
– Ненавижу! – заорал Сашка, после чего бросил коробку и заперся в своей комнате.
Маша, выскочившая на шум и слышавшая весь этот скандал, пыталась утешить мать, но та горько плакала:
– Сначала Рома, потом твой отец… Я отталкиваю всех…
– Мама, не думай так, – Маша гладила ее по плечу. – Саша злится, ему тяжело перенести ваш разрыв с папой.
– Думаешь, для меня это было легко? – Елена выпрямилась, оперлась на злополучную коробку. – Наверное, твой отец был прав. Нужно было сделать аборт.
– Папа не хочет ребенка?!
– Да, милая. Твой отец не хочет этого ребенка. Он просил меня избавиться от него, я отказалась. Поэтому мы и расходимся, – тяжело вздохнула Елена. – Теперь ты все знаешь.
Круто развернувшись, она вышла, а Маша, шокированная, поплелась к себе. Но что это? В щели под дверью двигалась чья-то тень – в комнате был кто-то посторонний! Девушка вздрогнула, решительно распахнула дверь… Это оказался всего лишь Ян. Маша облегченно перевела дух и села на кровать.
– Ты ждала кого-то другого? – осведомился он.
– Наверное, я просто устала. Мерещатся всякие вещи.
– Какие? – насторожился Ян.
– Мне кажется… с ребенком что-то не так. Я чувствую какую-то нехорошую энергию.
Ян напряженно молчал, не зная, рассказывать ли Маше правду о ее будущем братике. А Маша решила, что он не воспринимает ее слова всерьез, и сменила тему:
– И с мамой что-то странное происходит. Она тоже очень изменилась. Она так любит
Так и не решившись сказать правду, Ян отвел глаза:
– Беременность всегда немного сводит с ума. Но ты не должна отвлекаться, у тебя своя миссия.
Маша вспыхнула:
– Извини, но я не собираюсь выбирать между семьей и… работой.
– Тебе придется.
Маша сердито молчала. Между ними неоднократно были споры на эту тему. Ян не раз твердил, что миссия в ее жизни – это главное, и сердился, если Маша предпочитала прийти на помощь в первую очередь близким людям, а не чужим, к которым звала ее Книга. В глубине души Маша понимала его правоту, но все же бросить плачущую маму и бежать на помощь кому-то чужому было для нее дико.
Живот Елены рос как-то неестественно быстро. В неполных четыре месяца беременности Елена выглядела так, словно ей уже скоро пора было отправляться в роддом. Кроме того, малыш уже вовсю двигался и колотил ножками под ребра, хотя по срокам было еще слишком рано. Собираясь на следующий день к гинекологу, Елена с трудом застегнула пальто, которое не далее как вчера вполне нормально застегивалось.
В кабинете, прежде принадлежавшем Андрею, теперь сидел новый врач. Осмотрев женщину и сделав ей УЗИ, он жизнерадостно изрек, что все в порядке и беспокоиться не о чем.
– А это нормально, что у меня так резко вырос живот? – спросила Елена, одеваясь.
– Нормально. Так бывает. Ты же видела УЗИ – у тебя прекрасно протекает беременность.
– Но я все равно беспокоюсь…
– Побеспокойся лучше о гардеробе, – засмеялся врач и ушел в подсобку кабинета. – Тебе понадобятся новые платья. А о малыше не беспокойся… Мы позаботимся о нем как следует!
Он прикрыл дверь подсобки и поцеловал Киру, зазывно полулежавшую на столе. В отличие от Андрея, он не смог устоять перед ее чарами.В этот же день Гоша улетел в Америку, успев, правда, накануне помириться с Антоном. Катя, проводившая его утром, ходила теперь по гимназии грустная, словно в воду опущенная. Маша старалась ее утешить, но ей и самой было не по себе. На уроке литературы, который вела Алла, Маша чуть не сорвалась, чтобы не наговорить ей гадостей. Алла вела себя вызывающе – да-да, и директора школ могут вести себя вызывающе! В тот день проходили «Анну Каренину», и директриса толкнула пламенную речь о лицемерии и ханжестве, царящих в обществе.
– В девятнадцатом веке, если жена расходилась с мужем и начинала встречаться с другим мужчиной, то она считалась падшей, – говорила директриса классу, но при этом смотрела только на Машу. – Безнравственной и вероломной. Но была ли Анна такой?
Класс молчал, молчала и Маша, хотя в ее душе бурлил гнев. «Оправдаться пытаешься, змея подколодная», – со злостью думала она, но не хотела обсуждать свои семейные дела при всем классе.
– На самом деле Анна – это смелая женщина, протестующая против чопорного ханжества, свободная в проявлении своего чувства, – сказала Алла и добавила, глядя на Машу: – А ради любви женщина способна пойти на все!