Путь к цели

Стригунов Константин Сергеевич

– Здесь такое впервые со всеми. Должен признаться, сталкер, идея использовать спрей оказалась действенной, - сказал майор и Меткий кивнул в ответ.

– Думал, эффект будет сильнее, но они были не столь восприимчивыми, как я рассчитывал, - отозвался он, разминая затекшее плечо.

– Нельзя всего предусмотреть, сталкер. Слушайте команду: проверьте оружие и приборы, о любой неисправности докладывать мне. Бдительность не терять; неизвестно, кто еще решит забрести сюда.

Проверка заняла немного времени и благодаря предусмотрительности ни один из приборов не был поврежден крысами, поскольку их все спрятали в рюкзаки. С оружием дела обстояли не хуже и вторая подгруппа уже пятью минутами позже организованно шла по туннелю, тянувшемуся дальше глубоко под толщей земли. Никто из разведчиков не смог бы точно сказать, на какой именно глубине они находились, но сейчас это не имело никакого значения, главное, что все факты указывали на верность предположения о предназначении боковой ветви туннеля. По прикидкам, оставалось пройти не более трехсот метров и в этом районе должен быть вход, по которому груз по идее отвозили в сторону станции. Расстояние казалось совсем небольшим - не более чем на пятнадцать минут хода, с учетом поиска взрывных устройств или недетектируемых аномалий, но все-таки опасения имелись и весьма существенные, заставлявшие сохранять высочайшую концентрацию. Оказалось, не напрасно.

Пройденные еще несколько десятков метров (Гунн насчитал всего семьсот двадцать пар шагов), детекторы разразились тревожной вибрацией, давшей понять, что впереди где-то находилась аномалия, но по неясной причине приборы не могли ее точно локализовать. Егоров знаками

показал всем соблюдать полное молчание и отныне обмен информацией должен был вестись исключительно при помощи жестов. Каждый, показал большим пальцем вверх, подтверждая команду. Егоров указал на встроенный в рукав спецкостюма экран детектора, демонстрируя, что ориентироваться по нему нельзя. Действительно, если аппаратура не могла локализовать аномалию, то толку от нее совсем немного и в этих случаях нужно полагаться на классические методы их выявления. Меткий, Егоров и Барс, подобрали с земли по жмени гравия возле самой железной дороги и вместе стали бросать камни в, казалось, пустое пространство. Несколько попыток не принесли результата и данный факт приводил в некоторое недоумение, ведь не могли же все детекторы у шестерых человек одновременно выйти из строя, но при этом давать ложные сигналы? Наконец, один из бросков Барса увенчался успехом, когда мелкий камень влетел в некую область пространства и его буквально разорвало на несколько частей. Он удивился, решив снова бросить в то же место еще один небольшой камень, однако на этот раз тот пролетел дальше и, как ни в чем не бывало, спокойно упал метрах в семи от грушника. Заметив странный эффект, сталкер подал знак остановиться. Следующие пять минут спецы наблюдали, как Меткий с одинаковым интервалом времени бросал в данную точку по одному камню, пока не выявил в аномалии интересную особенность. Она оказалась подвижной и меняла свое положение с явной закономерностью, которую и стал выяснять сталкер, под внимательные взгляды грушников, напряженно следивших за его действиями. Им доводилось видеть нестационарные или мигрирующие аномалии гравитационной природы, хотя двигающиеся в ограниченном пространстве да еще с определенной закономерностью встречались редко. Чтобы определить область действия аномалии разведчики потратили четверть часа, пока не убедились в невозможности ее обхода. Единственным выходом из ситуации мог быть только проход сквозь нее, точнее, в моменты, когда она исчезает в определенных местах. Определив глубину аномальной области в двадцать метров и ширину образованного прохода с помощью десятка камней, брошенных по левой и правой сторонам, у бойцов получилось наметить две границы. Они должны были послужить ориентиром для каждого из шестерых человек при пересечении аномалии. Еще раз убедившись, что алгоритм ее появления один и тот же и не меняется, Меткий указал пальцами определенную им последовательность.

"Три, два, четыре, четыре, два"

Цифры означали секунды действия аномалии на определенном участке, на котором она исчезала и снова появлялась. Затем, бросив пять камней, сталкер указал ими точное расположение безопасных точек, где нужно остановиться, чтобы подождать, когда аномалия исчезнет. Таким образом, получалась схема: три секунды ждешь, потом бежишь к первой точке, там ждешь две секунды, пока аномалия не исчезнет - бежишь ко второй и так далее, пока не выберешься за ее пределы. На подробное объяснение ушло немного времени и когда все без исключения поняли принцип прохода, Меткий показал знаком необходимость ему пойти первым. Однако Егоров жестом дал понять, что не дает на это разрешение, указав на Гунна. Попытка переубедить командира не дала результата, поскольку, как бы цинично это не звучало, но по всем правилам ни командир, ни сталкер не должны первыми идти. Это решение исходило из соображений о слишком большом риске потерять командира и проводника, именно поэтому в первую очередь шли те, кто были не столь важны с точки зрения выполнения операции. Майор и сталкер здесь имели приоритет. Меткий чертыхнулся про себя, но был вынужден подчиниться, однако прежде, чем Гунн сделал первых шаг по направлению к аномалии, сталкер еще раз жестами объяснил ему последовательность прохождения и только после этого старшина Мамедов взял на себя роль первопроходца. Как и сказал Меткий, потребовалось определить, когда аномалия исчезала и, дождавшись нужного момента, Гунн в два шага оказался там, где лежал первый камень. Две секунды - и он у второго.

"Главное не оступиться"– нервно подумал старшина, досчитав до четырех и в несколько прыжков с ноги на ногу оказался в третьей точке. Переждав там нужное время, Гунн пробежал еще несколько метров, прежде чем остановился прямо возле последнего камня. Волнение сказалось в полной мере, когда Гунн неуверенно стал, сместившись немного в сторону и этим чуть было не допустил роковую ошибку. Произошла кратковременная потеря равновесия, когда грушника едва не увлекла в свой эпицентр невидимая сила, но из-за своей непродолжительности в активном состоянии она исчезла до того момента, когда смогла бы расплющить человека. От неожиданности Гунн лишь автоматически сделал шаг в бок и, выждав положенный срок, прыгнул вперед в ту область, где по идее аномалия должна закончиться. Так оно и случилось, хотя грушнику показалось, будто сердце у него разучилось биться - столь напряженным выдалась эта прогулка. Отдышавшись, Гунн показал, что находится в безопасности. Все последующие попытки пройти аномалию оказались удачными и группа с успехом сумела миновать опасную область, пройдя дальше в туннель.

На восьмисотой паре шагов, Барс, шедший впереди всех первым заметил впереди расширение прохода, а точнее его левой части. Он показал знак остановиться. Впереди с боку виднелась довольно широкая платформа, на которую когда-то выгружали содержимое вагонов. Не смотря на наличие кабелей, тянувшихся вдоль стен туннеля, ни одна осветительная лампа не работала и это место не оказалось исключением. С обоих боков к платформе подходили лестницы, по которым разведчики быстро забежали на нее, очутившись возле тянущегося в сторону от туннеля довольно широкого прохода. Егоров остановился, насчитав вместе с Арабом восемьсот тридцать пять пар шагов. Быстро уточнив направление, он выяснил их местонахождение на карте с точностью, не превышающей двадцати метров. Исходя из него, получалось, что до станции оставалось около ста пятидесяти метров, с некоторой погрешностью. Барс тщательно осмотрел проход, по которому, как выяснилось, шли рельсы, сваркой прикрепленные к швеллерам, вмонтированным в бетонный пол. Вероятно, сделал вывод грушник, по ней ездили вагонетки предназначенные для перевоза каких-то предметов. Радиосканирование эфира дало отрицательный результат, правда ждать положительного особо и не приходилось. Ничего похожего на мины-сюрпризы сержант не обнаружил и дал добро идти дальше и первым пошел дальше, исследуя весь дальнейший путь. Сбоку и чуть сзади за ним следовал Меткий, осматривая с не меньшим вниманием стены, пол и потолок сооружения. Как и в туннеле тут тянулись прикрепленные скобами толстые кабели, а кое-где размещались таблички с предупредительными знаками. Из-за отсутствия точных данных относительно того, где должны были засесть наемники, предстояло обследовать все закоулки или боковые помещения, которые могли оказаться проходом к их укрытию. Однако в ходе осмотра, на протяжении метров пятидесяти вдоль длинного коридора, от него лишь изредка отходили комнаты, имевшие сугубо техническое назначение. Любой шорох или звуки шагов, настораживал и создавал поистине сюрреалистическое впечатление. Здесь, где-то глубоко под землей в Зоне группа из шести человек продвигалась все дальше внутрь огромного подземного сооружения, отрезанная от внешнего мира. Никакой связи, ровным счетом ничего. Если они здесь все сгинут, то другая подгруппа через условленное время уйдет из Зоны и операция будет признана провальной, размышлял Меткий. Этого никак нельзя допустить, ведь впереди находится их цель и если они подведут командование, то страна понесет огромный ущерб. Чем бы не занимались частники, их информация позарез нужна руководству и упущенный шанс добыть ее может привести к чему-то крайне серьезному. Для Меткого не суть важно, что конкретно столь ценного содержалось в ней, но он всего лишь сталкер, работающий на военную разведку и главным для него было помочь спецам выполнить свою работу. Ради этого агент сделает все.

***

29 октября 2016 года. Научно-исследовательский

комплекс изучения

Чернобыльской аномальной Зоны

На седьмое "утро" рация была полностью собрана и проведенные тесты, показали, что связаться по ней можно. Для подготовки сообщения, которое предстояло послать через спутник за тысячу километров, Самонин поднялся на минус третий уровень, где спрятал две кодовые книги. Предусмотрительно взятый с собой респиратор, оказался крайне полезным, особенно в моменты, когда пришлось переступать через трупы людей. Их вид был крайне отталкивающим и за те несколько суток, в течение которых они разлагались, запах от них должен исходить соответствующий. Характерный фиолетовый оттенок теперь присутствовал на лицах погибших и Самонин старался побыстрей пробегать мимо них. Дойдя до технического помещения, где он скрывался после саботажа, Алексей немедленно забрался на стеллажи и снял вентиляционную решетку. К своему облегчению, завернутые в тряпку книги оказались целы и невредимы, и, вернувшись назад в лабораторию, инженер продумал сообщение в Центр, а по окончании посоветовался с биологом, который внес несколько своих правок, после чего оно было зашифровано с помощью книг.

Силы к Руденко постепенно возвращались и практически все действия он мог совершать сам, без посторонней помощи. В следствие, того, что не было необходимости присматривать за биологом, у Алексея появилось больше времени для обследования кабельных туннелей. Одев свой костюм РБХ-защиты, инженер спустился на самый нижний уровень - сердце всего комплекса. Именно отсюда распределялась энергия для огромного бункера, без которой никакое существование - и тем более исследования - не могли обойтись. Толстые кабели уходили на каждый из уровней от комплексного распределительного устройства, состоящего из ячеек в виде соединенных шкафов в нескольких рядов с изображенными знаками опасности высокого напряжения. Миновав целое скопление высоковольтной электротехники, Алексей вышел к той части помещения, откуда через отверстие в стене входили защищенные кабели в длинный туннель, тянувшийся на десятки метров вперед. Пройти в нем мог только один человек и Алексей не без опаски вошел внутрь, где внутренне пространство слабо освещалось лампами, прикрепленными к потолку на расстоянии приблизительно пятнадцати шагов друг от друга. Свет от них падал на пыльный пол, по которому шел Алексей, поднимая в воздух облачка пыли. Пространство заполнялось странным гулом, шедшим откуда-то впереди, а сильное эхо сильно действовало на нервы, словно за инженером кто-то ступал по пятам. Ощущение казалось столь реальным, что Самонин невольно оглянулся, но к своему облегчению убедился в безосновательности своих опасений.

"Надо было взять с собой оружие" – мелькнула запоздалая мысль.

Идти пришлось недолго и впереди Алексей увидел проход в вертикальную шахту. Кабели вели именно из нее, поэтому инженер заключил, что скорее всего она должна оканчиваться чем-то вроде установки непосредственно возле стационарной аномалии, описанной Руденко. О природе аномалии Самонину не было ничего известно, а спросить про нее биолога он забыл, будучи полностью поглощенным работой над радиостанцией, однако искренне надеялся обойтись без близкого знакомства с ней. Вблизи у лестницы, встроенной прямо в стену шахты, уходившей почти к самой поверхности, его объял страх. А вдруг там, наверху, нет выхода, кроме установки для электроснабжения комлекса? Что если не удастся выбраться и связаться с Центром? Неужели ему суждено быть замурованным здесь навсегда?.. Страх проник внутрь, он отравлял сознание, подрывал силу воли. Самонин протянул руку, чтобы схватиться за нижнюю скобу лестницы, но в один момент засомневался и отдернул ее назад. Стоит ли подниматься, вопрошал он себя, для констатации факта своей полной безысходности? Может лучше дождаться группы спасения, уповая на их человечность? Они же должны проверить, не остался ли кто живой внутри, правда? Ведь именно так поступают нормальные люди, когда вбегают в пылающий дом проверить, не нужна ли кому помощь? Алексей зажмурился, но когда решился посмотреть вокруг, на него чудовищной тяжестью упала суровая реальность. Он взглянул вверх и что силы крикнул:

– Никто не придет на помощь, никто не станет тебе помогать! Вбей это себе в голову!
– и схватил рукой железную скобу.

***

После напряженного перехода среди холодных стен, подгруппа Егорова подошла к довольно внушительному помещению, где и заканчивались рельсы. Как изначально предполагалось, здесь действительно стоял электровоз с прикрепленными к нему вагонетками, в которых находились какие-то железки и другой строительный груз, видимо, не перевезенный из-за аварии на электростанции. Наверху и вбок в стены отходили вентиляционные пути квадратного сечения, а также разные кабели, часть из которых тянулась от электрощита с полустертой надписью об опасности высокого напряжения. Бойцы быстро рассредоточились, проверяя каждый угол, однако из этой транспортной шахты имелся лишь один выход, ведущий в остальные части подземного монстра, а кроме того, имелась шахта грузового лифта. Последнюю Егоров лично осмотрел, однако ничего, кроме тросов не увидел, да и сама кабина лифта находилась метрах в десяти над ним, поэтому майор не стал здесь задерживаться. Складывалось впечатление, будто ничем иным как убежищем, часто строившихся возле военных станций, это торжество конструкторской мысли не могло быть. Именно сюда должны были спешно спускаться военные, дежурившие на объекте, после того, как доложили верховному командованию о приближении вражеских ракет. Воображение рисовало кадры, где множество человек бежали вниз, понимая, что через считанные минуты весь мир сгорит в атомном огне.

Барс показал знаком "чисто". Остальные ответили тем же. Проход вел в еще один коридор, от которого отходило несколько помещений с дверьми. Открытая гермодверь в коридор, вероятно, оставлена тут в таком состоянии создателями этого детища инженерной науки. Егоров показал, чтобы Араб и Гунн проверили помещения по левой стороне, а Барс и Меткий вместе с ним занялись осмотром всех комнат на правой. Коридор контролировал Князь, который в случае угрозы должен был установленным сигналом предупредить остальных. Дизельгенераторная и продовольственный склад оказались пустыми - выяснилось, туда просто не успели завести оборудование и припасы на случай длительного пребывания персонала. На удивление зональные организмы им практически не встречались. Лишь однажды Меткий остановил рукой Барса, перед тем как тот чуть было не подошел к подозрительного вида наростам, которыми оброс добрый кусок стены одного из помещений. Образование напоминало плесень, но сталкер узнал в нем грибоподобный организм, один из здешних его видов. Приближаться к нему категорически воспрещалось в виду наличия у него ядовитых спор, чье действие до сих пор не изучено, за исключением их смертоносности. Пришлось покинуть опасную зону и поочередно обследовать все комнаты бункера, хотя никаких признаков присутствия человека грушники не обнаружили. Майор быстро отметил у себя на электронной карте некоторые приметы, а затем скомандовал продолжать движение и бойцы устремились в коридор, напоминавший кабельный канал, через который бункер соединялся непосредственно с самой станцией. Коридор был довольно узким и свободно по нему мог идти только один человек, поэтому первым вновь пошел Барс и, как выяснилось, не зря. Возле самого выхода из канала сержант нашел нечто бросившееся ему в глаза. Он вытянул назад руку с открытой ладонью, тем самым сообщив остальным остановиться. Даже через ноктовизор не сразу, но обнаружилась опытным взглядом Барса проволочная растяжка. Внимательно осмотрев все по бокам и дальше - мало ли, а вдруг сюрприз не один?
– сержант увидел источник опасности. В ней грушник мгновенно определил противопехотную осколочную мину заграждения или сокращенно ПОМЗ-2М, приделанную чем-то вроде металлического крепления к стене. Это был знак того, что группа может идти в правильном направлении, однако Барс демонстративно переступил растяжку, показывая остальным, что ее будет сложно разминировать, имея ввиду очень высокий риск взрыва. Все остальные последовали его примеру и осторожно миновали опасный участок. Хитрость тех, кто ее установил стала ясна: они использовали для минирования советские типы взрывных устройств, которые можно купить на черном рынке, а значит, затруднить противнику анализ того, кем они являются их владельцы. Однако в этом случае такая уловка не сработала, поскольку их происхождение удалось установить другим путем. Естественно, авторство ловушки могло принадлежать сталкерам, но каждый чувствовал, что на самом деле они на верном пути. Маловероятно, чтобы какие-нибудь бродяги, находясь столь далеко от баз, забрались в такие дебри подземелий в попытках скрыться от преследования.