Путь к дому
Шрифт:
— Но я ей ничего не подарил, не отдал ничего из того, о чем просила.
— И поэтому теперь отнимаешь последнее? Ты оставляешь Селену разгребать все то дерьмо, что вы наворотили? — расхохотался Рейх.
— Что МЫ наворотили, — заметил Владыка и Рейх неожиданно осекся. — Я даю мирам шанс… Шанс возродиться, если мы все проиграем.
Повисла долгая тишина.
— А как же Кирия? — наконец спросил Рейх
— Кирия? Я должен просить у ТЕБЯ за Кирию?! — Владыка аж выдохнул от возмущения
— Тогда почему
— Нет, не можешь.
— Ты недооцениваешь меня, впрочем, как и всегда.
— Почему ты так уверен, что только ты один расставил фигуры на шахматной доске?
— Они не фигуры на шахматной доске! — огрызнулся Рейх.
— Мы все фигуры, и у каждого из нас своя роль и судьба. Но вот только с головы Селены не должно упасть больше ни волоса.
— Так вот оно в чем все дело! Ты не доверяешь Творцу. Боишься, что роль, отведенная фигуре Селены…
— Я просто не хочу, чтобы Селена была частью чужой игры. И ты лучше меня знаешь почему.
— Я бы и так никогда не отдал её вам! Вы гнусное сборище прожигателей пространства. А Селена — настоящее чудо, венец творения, единственно ценное в вашем поскудном бытие!
— Выходит, в некоторых вопросах мы смотрим на вещи одинаково, — грустно улыбнулся Владыка.
Видение померкло, Селена пыталась отдышаться. Фавн поднес ко рту девушки ладонь, полную океанской воды.
— Я ненавижу вас всех, — горько заметила Села, отбивая руку.
— Не надо нас всех ненавидеть! — жалобно проблеял козлоног. — Поспите, быть может, сон на свежем воздухе будет спасительным. Быть может, вы, наконец, допустите сны в свое сознание. Сны о том, что так дорого и важно. От чего вы так упорно бежите…
[1] Топор с двумя лезвиями, чуть-чуть короче в рукояти секиры.
Глава 17. Сны Дракона. Алый луч. Поцелуй
Лес… такой тихий. Казалось, слышно каждую падавшую снежинку. Зимний закат грозился раскрасить небо в ало-оранжевый. Холодало. Мягкий и липкий снег превращался с сухую хрусткую крошку.
Элладиэль лежал с закрытыми глазами. Колкие и мелкие снежные пылинки медленно опускались на спокойное и расслабленно лицо: на брови темного золота, на длинные пушистые ресницы раскосых глаз. Казалось, Светлый Владыка и не чувствует холодных касаний снежных цветов.
Ледяная пыль мягко парила вокруг, танцуя в золотисто-оранжевых лучах заката.
Сильвия сидела рядом, снова и снова вглядываясь в совершенные черты, ища и не находя ни одного изъяна. Ей было даже жаль, что такого нет. Таким Владыка был для нее совсем нереальным. Никак не связанным с этим миром. Что это? Девичье видение, фантазия? Воплощенный ли он… и эта поляна, или она грезит и скоро придется проснуться?
Сильвия покусывала губы,
— Ты не замерзла? — тихо спросил спутник.
— Нет, — Сильвия не хотела рушить и без того хрупкое мгновение словами.
— Хочешь весну?! — эльдар приоткрыл глаза, наблюдая за привычно молчаливой собеседницей из-под длинных золотисто-черных ресниц.
Весна. Было бы чудесно. Но и весна, особенно весна, разрушит хрупкое мгновение.
Сильвия покачала головой. Он снова закрыл глаза.
Оба долго молчали, прежде чем Сильвия попросила:
— Владыка, покажи мне брата.
Он едва заметно нахмурился, так и не открывая глаз. А потом медленно покачал головой из стороны в сторону, от чего на снегу остались следы. Золото его волос едва мерцало на тусклом серебре снега.
И снова оба замолчали. Свет уходил в оранжево-алый. Сильвия посмотрела на небо: «еще одно море», — подумалось ей.
— Небо похоже на море, — тихо произнесла она, озвучивая мысли.
— Разве? — все так же не открытая глаз, чуть вскинул бровь Владыка, мягкая полуулыбка коснулась губ. — Неужели ты снова хочешь увидеть море?
— Хочу. Но, видимо, этого мне не суждено, — Сильвия вздохнула. — Мне остается только небо.
— Небо… Знаешь, в Поднебесном тоже есть свое море, — в полголоса произнёс Светлейший.
— Море-Небо? — уточнила Сильвия.
— Нет, море-море! — уверенно отозвался собеседник, чуть заметно улыбаясь.
— Ты скучаешь по Поднебесному? — робко спросила она, прекрасно зная ответ.
— Моя семья сейчас здесь, — едва пожал плечами Владыка. — Но Поднебесный… это мой мир, госпожа.
И снова оба молчали.
— А тебе совсем не нравиться Поднебесный? — осторожно продолжил Светлейший. — Для тебя это как… как мир степняков?
Мир степняков… ведь она могла бы вернуться к ним. Ее сын конунг. И это было бы страшней, страшней чем… хотя, нет. Это было не страшней, это было равнозначно ее возвращению в болото.
— В Поднебесном есть Аэр'Дун. Мне казалось, тебе нравиться особняк Алеона? — выпытывал Элладиэль, едва скрывая дрожь, потому что боялся ответа.
Нет. Не из-за того она не возвращается в чужой мир. Сильвия долго молчала, потом все же заговорила:
— Я дракон. Поднебесный мир не для меня. — Верит ли она сама в то, что говорит?
— А этот мир… он для тебя?
— Почему бы и нет? — едва улыбнулась Сильвия.
— Ладно, положим, и где бы ты тогда хотела сейчас быть? — Владыка хотел сказать «жить», но почему-то оговорился.
Сильвия промолчала. Что ответить, когда правда так пугает?
Она была там, где и хотела быть.
Там, куда приходила уже каждый день, просто чтобы посидеть рядом. Послушать тишину вместе, ни разу не коснувшись, а часто даже и не заговорив…