Путь к Эвенору
Шрифт:
Ахира, хромая, сделал пару шагов, наклонился и тяжело опустился на мягкую землю. Дышал он с трудом.
Я остановился над ним.
— Тяжко пришлось?
Я протянул ему руку, но он мотнул головой.
— Даже слишком. Они действовали как команда: похоже, эта тварь ими управляла. — Он махнул рукой на приколотого к земле волка — не волка.
Андреа улыбнулась, отирая со лба пот.
— Теперь я вспомнила, почему всегда отправляла в походы вас. — Она глянула на тварь. — И что это?
Ахира тряхнул головой.
— Ходят же слухи о странных тварях
Рот его сжался в прямую линию, потом стал прежним. Не важно было, кого мы убили, важно, что убили.
Я собирался что-то сказать — несомненно, умное, — но глаза Энди расширились, а рот приоткрылся.
— Господи боже!
Тварь поднималась. Только что погасшие глаза наливались мерцанием, тело, как вода, струилось вокруг пронзившего его трезубца. Зверь встряхнулся, как пес — рогатина, кувыркаясь, отлетела прочь. В темной шерсти от нее и следа не осталось.
Будь ты неладен!
Оно с рычанием шагнуло к Ахире, подбираясь для прыжка.
Тэннети заплясала вокруг твари с рогатиной в руках, но она переоценила себя: когтистая бескостная лапа, немыслимо изогнувшись, вышибла трезубец из ее рук. Она схватилась за меч — и тут тварь бросилась на нее.
Ахира был слишком далеко, к тому же между ним и местом, где тварь собирается сожрать Тэннети, стояла Энди. Значит, действовать мне.
Верным поступком — единственно разумным поступком — было бы отступить и всадить, куда надо, метательный нож. Мешало выполнить этот план только одно: парочка сплелась так тесно, что я запросто мог попасть в Тэннети вместо твари. И все же у меня с собой жидкий «драконий рок» — что стоит накапать немного на лезвие? Тогда останется только надеяться, что метаболизм у этой твари такой же, как у всех порождений магии, которых «драконий рок» поражает.
В любом случае большей глупости, чем вскочить ему на спину и попытаться всадить клинок под лопатку, придумать просто нельзя. Пробовать это сделать мог бы только идиот, а я ну никак не идиот. Идиотом был Карл — вот уж кто непременно поступил бы именно так. А я — я парень умный.
Но мои рефлексы глупее меня. Так что не успел я сообразить, что, собственно, делаю, как уже сидел на спине тварюки — с одной из терранджийских удавок в руке.
Сознательно — или случайно — тварь вцепилась Тэннети в руку. Я впервые в жизни услышал, как она стонет. Тварь надвигалась грудью на грудь Тэннети — вот-вот наползет совсем и поглотит ее.
Я обхватил зверюгу за шею одной рукой и попытался закрепиться на ее спине, как всадник на понесшей лошади, но это было как вжиматься в желе: ни одного твердого мускула, ни одной кости, за которую можно было бы зацепиться. В конце концов — сам не знаю, как я это сумел — мне удалось сцепить ноги у твари под брюхом. Теперь я мог набросить ей на шею удавку — но мешала рука Тэннети.
— Отпусти! — крикнул я. — Бога ради, отпусти!
Каким-то чудом я сумел обмотать проволоку вокруг шеи зверя и пропустить рукоятку в петлю.
Я потянул; удавка исчезла в густой шерсти. Теперь
Мир на миг потускнел, но я держался, и зверюга, яростно встряхнув, отшвырнула Тэннети. Мы с этим существом покатились по земле, голова твари поворачивалась ко мне, как у совы.
Кажется, я помню, как в руке моей оказался метательный нож и как я всадил его в бок твари, но сомневаюсь, что такое было возможно.
Как бы там ни было — зверю удалось выдавить мой кинжал, но я продолжал цепляться за его спину...
...пока двойной изгиб, который просто сломал бы любой настоящий хребет, не сбросил меня вниз. Я тяжело шмякнулся оземь.
Некоторые умения никогда мне не изменяют: я упал на мягкую землю как надо, с перекатом. Левая рука онемела. Я поднялся, шатаясь...
— Он мой, — сказала Андреа Андропулос Куллинан, и ее спокойный голос перекрыл шум боя.
Она давно отбросила дымящееся ружье. Теперь одним движением плеч она скинула плащ, отшвырнула его в сторону и, не обращая внимания на прохладу, встала лицом к лицу с тварью. Повисшее над ее плечом солнце облекало ее огненным ореолом. Рядом с ней, сжимая в руках топор, встал Ахира но она жестом отказалась от его помощи.
Она смотрела на тварь. В упор.
— Изыди! Ты не получишь меня и моих друзей, — молвила она. — Первый раз велю я тебе.
Она тряхнула головой, отбрасывая с глаз волосы. Язык шевельнулся, облизывая полные губы — один раз, второй, третий.
Волк неуверенно, текуче шагнул к ней. С легкой улыбкой она вскинула руку — тонкие сильные пальцы взбивали воздух.
— Изыди! Сейчас же и навсегда. Второй раз велю я. Низкое гудение наполнило воздух — Андреа вытянула руки перед собой, ладони с расставленными пальцами напоминали чаши.
Свет закатного солнца словно потек, ленты сверкающего меда струились меж ее пальцев, растекались по земле вокруг ее ног. Чего бы ни коснулся жидкий свет — сучки, трава, сухая солома, — все вспыхивало, даже земля начинала дымиться.
В лицо мне дохнуло жаром — куда там горну!
— Назад, назад! — выкрикнул гном.
Лицо его было красным и потным. Одной рукой Ахира сгреб Тэннети, другой—обхватил меня за пояс и поволок нас подальше, хотя я в подбадривании и не нуждался. Но отвернуться все же не смог.
Андреа мягко шагнула вперед, к твари, нога ее застыла в воздухе и твердо опустилась в мягкую грязь, бедра шевельнулись, закачались в почти сексуальном порыве. А возможно, и не почти: я мало знаю о магии.
Тварь подбиралась для прыжка, а в ладонях Андреа змеился, играл жидкий свет.
— Изыди, велю я тебе в третий — и последний — раз.
Голос ее зазвучал ниже, а струи света потемнели, и сперва я подумал, что заклинание не сработает, но нет: гудение становилось все громче и выше, звук, пронзительный и яростный, все разрастался и разрастался...