Путь к миру
Шрифт:
— ТЫ! Мелкий баран, что думает лишь о себе! Ты хоть понимаешь, что пришлось пережить твоим друзьям?! Ты хоть понимаешь, через что прошел Саске? Ты… — Джирайя держал блондина за воротник, при этом опуская глаза на землю. — Ты стал позором своего отца…
Несколько секунд висело молчание, которое прервали звуки падающих с неба капель. Мрачные тучи заволокли небеса, последние лучи солнца скользнули по лицу Наруто, что расплылось в жуткой ухмылке.
— Хи… Хи-хи. Ха-ха ха ха! — Наруто заливался диким смехом, прервав тишину, нарушаемую звуками ливня. — Ах-ха-ха-ха-ха-ха, ты сейчас
Эмико стояла на месте, даже не зная как ей поступить. Сначала разговор шёл в относительно спокойном ключе, но теперь всё могло дойти до настоящего боя, где у двух Узумаки шансов не так много, учитывая то, что их противник — Легендарный Санин.
— Кого я там опозорил? Отца? — Наруто схватился за руку Джирайи, с каждой секундой делая свою хватку сильнее. Глаза парня налились красным, зрачок вытянулся, волосы начали медленно вставать дыбом. — Ты… Жалкий старик, думающий, что он здесь прав. Да пошел ты!
Джирайя отлетел словно пуля от мощной ударной волны на несколько метров. Совершив эффектный кульбит и перевернувшись прямо в воздухе, он аккуратно приземлился на ноги. Взгляд его был прикован на блондинистого Узумаки, что сейчас был окутан красной чакрой.
— Где ты был, когда мои родители умерли? Где ты был, когда я рос один, в этой гнилой деревне? Где ты был, когда я поступал в академию? Мой День Рождения? Мой выпуск? Где ты был?! — каждое слово сопровождалось рычанием дикого зверя.— Я опозорил отца? Я опозорил Хокаге? Я позорю деревню? Да срать я хотел на вашу Коноху! Все что мне подарила ваша деревенька — это боль и страдание за то, что я сдерживаю эту ярость, этот… гнев внутри себя! Хоть кто-то из вас задумывался, каково мне?! Каково мне, осознавать то, что я невольно стал тюрьмой для зверя, который погубил моих родителей тоже?! И мне жить с этим до конца дней своих! — Узумаки тяжело дышал, было видно, что пытался сопротивляться, но гнев, живший глубоко в его душе, нашёл выход в этот момент. — Я столько лет страдал в одиночестве, я мечтал о том, что у меня будут мама и папа, но этому не дано было случиться. И даже ты, мой крёстный, ты наплевал на меня! Что тебе, что старику Третьему — вам всем было плевать на меня. И посмотри, что в итоге стало со мной? — Наруто развёл руками, смотря горящими от гнева глазами, в уголках которых начали скапливаться слёзы, на своего учителя. — Я вынужден охотиться на таких же, как и я… (что-то соавтора не туда понесло))))
— Наруто, прекрати. — Джирайя старался говорить более уверено, только вот слезы, что текли с его глаз, говорили все сами за себя.
— Ты был моим крёстным! Крёстный! Да мне противно говорить такое слово при тебе. Все что сейчас происходит — это только твоя вина!
— Наруто! Успокойся! — крикнула Эмико.
Узумаки резко замер. Обернувшись, он увидел подругу, в глазах которой читалось беспокойство и даже… страх. Эта чудовищная чакра пугала ее. Эмико привыкла чувствовать опасность за много лет выступления на боях, но то, что происходило сейчас, смогло в кой-то веке напугать её. Наруто же, опустил взгляд на ладони, пытаясь сосредоточиться. Умерив свой гнев и подумав над ответом в своих мыслях, он продолжил:
— Это не я предал Коноху, это Коноха предала меня. А что насчёт друзей? Друзей у меня не было, нет и вряд ли будут. То, через что
Джинчурики выглядел устало, он с тяжестью провёл рукой по щеке, смахивая поступившие слёзы и дождевую воду. Эмико прекрасно ощущала, что сейчас чувствовал её собрат по клану. Девушка тихо подошла к Наруто и положила ему руку на плечо, стремясь успокоить его.
— Почему всё это выпадает на мою долю? — Узумаки поднял голову вверх, подставляя лицо под хлещущие капли дождя.
— Наруто, я не хочу оправдываться и извиняться, ибо это тебе ничего не даст. Чтобы ты не думал про меня, чтобы ты не хотел со мной сделать, я все пойму и приму. — Джирайя начал двигаться в сторону крестника. — Наруто, я просто хочу, чтобы ты послушал, что я тебе сейчас скажу.
— Старик, я не вернусь в деревню, — категорично заявил Наруто.
— Назревает новая война…
***
А где-то в отдалении от Долины Завершения, далеко в горах, в Кумогакуре, Райкаге в своей резиденции, на совете глав кланов, старейшин и советников (ну раз это тоже скрытая деревня, то кланы там тоже должны быть), обсуждал насущный вопрос — возможность войны с Конохой.
— Учитывая то, что джинчурики Конохи, как недавно стало известно, служит в Акацуки, стоит ли нам нападать на Лист? Деревня ведь осталась без защиты. Что думаете по этому поводу? — Эй немного раскачивался в кресле, подпирая голову ладонью.
В кабинете повисло молчание. Сидевшие за столом думали над ответом на вопрос Райкаге, пока слово не решился взять старик, на вид которому можно было дать лет так шестьдесят. Он задумчиво начёсывал седую бороду, обдумывая, что сказать. Этот старец был одним из самых уважаемых шиноби в Кумо и даже Райкаге считался с его мнением.
— Я считаю, что нападение необходимо, Райкаге-сама. Коноха осталась без своего оружия, и это лучший шанс для того, чтобы отомстить Листу за прошлые поражения.
— Вынужден возразить вашей затее, Джиро-сан, — ответил мужчина средних лет со смуглой кожей и светлыми волосами. — Конечно, Коноха потеряла немало в военной силе, так как джинчурики у неё нет. Однако, в Конохе есть достаточно сильные ниндзя, которые могут уничтожить отряды врагов. Копирующий Ниндзя, Легендарные Санины и многие другие шиноби…
Тем, кто это сказал, был пожалуй, самый рассудительный человек в окружении Четвёртого Райкаге — джонин по имени Даруи. Зачастую он останавливал Райкаге от необдуманных решений, чем нажил себе немало врагов среди консервативных членов совета.
— Коноха по истине удивительная деревня… — задумчиво продолжил Даруи, — сколько знаменитых шиноби служило ей? Один, может два? Нет, больше. Хаширама Сенджу, его брат, Третий Хокаге, Троица Санинов, Жёлтая Молния… — услышав последние слова, Райкаге изменился в лице.
Эй прекрасно помнил Минато Намикадзе и его силу. Даже спустя шестнадцать лет после смерти Четвёртого Хокаге, правитель Облака опасался и уважал силу легендарной Жёлтой Молнии.
— И к чему это? — спросил кто-то из присутствующих.