Путь к рассвету
Шрифт:
Дюдермонт остановился и осмотрелся вокруг. На Док-стрит было тихо, за исключением звуков, доносящихся из многочисленных таверн, и скрипа старой древесины под натиском непрестанного морского бриза.
— Ты — Ду-дор-мон-ти, не так ли? — мягко сказал старый моряк, сопровождая каждый слог присвистом. Он широко, почти непристойно, улыбнулся, обнажив пару кривых зубов, торчащих из черных десен.
Дюдермонт остановился, пристально и молча разглядывая старика. Он не чувствовал никакого желания отвечать на вопрос.
— Если
Капитан оставался невозмутимым. В голове его теснилось множество вопросов, но это никак не отражалось на его лице. Кого ему следовало бояться? Говорил ли старый волк о Пиноче? Вполне возможно, особенно учитывая те две каравеллы, которые «Морская фея» привела в гавань Глубоководья в начале недели. Правда, немногие в городе имели контакты с этим пиратом, который действовал дальше к югу, гораздо южнее Ворот Балдура, в проливах у островов Муншэй.
Но о ком еще мог говорить этот человек?
Все еще улыбаясь, старый моряк помахал Дюдермонту, приглашая его пройти в переулок. Сам он повернулся и вошел в него, но капитан не двигался с места.
— Ну что, боишься старого Скарамунди? — с присвистом проговорил моряк.
Дюдермонт понимал, что это могло быть маскировкой. Многие искусные наемные убийцы в Королевствах вполне могли бы принять облик безобидного старика, для того чтобы всадить отравленный кинжал в грудь своей жертвы.
Моряк вышел прямо на середину улицы к Дюдермонту.
«Это не маскировка, — сказал себе капитан, — все слишком совершенно».
Кроме того, он вспомнил, что видел этого старика раньше, тот обычно сидел как раз на этом углу, который, возможно, и служил ему домом.
Что же тогда? Может быть, в переулке его ожидала засада?
— Ну как знаешь, — прохрипел старик, подняв руку. Тяжело опираясь на свою палку, он пошел назад к переулку, ворча: — Мне что, я посыльный, наплевать, услышишь ты эти вести или нет!
Дюдермонт снова внимательно осмотрелся: вокруг никого. Не видно и подходящих мест для засады. Он повернулся в сторону переулка. Старый моряк уже прошел десяток шагов, его фигура была едва различима в полумраке. Посмеиваясь и кашляя, он сделал еще один шаг.
Дюдермонт осторожно приближался, держа одну руку на эфесе сабли и тщательно осматриваясь, прежде чем сделать очередной шаг. Переулок казался пустым.
— Довольно! — внезапно сказал капитан, останавливая моряка. — Если у тебя есть для меня вести, тогда сообщи их, и сделай это сейчас!
— Кое-что не следует говорить слишком громко, — ответил старик.
— Сейчас! — настаивал Дюдермонт.
Старик широко улыбнулся и закашлялся, а может быть, он смеялся… Он сделал несколько легких шагов назад, остановившись в каких-то трех футах от Дюдермонта.
Исходившая от него вонь ошеломила капитана, привычного к запахам немытого
— Сейчас! — настаивал капитан.
Не успело это слово сорваться с губ Дюдермонта, как моряк подскочил к нему и схватил его за запястье. Не испугавшись, Дюдермонт дернул руку, но старик упрямо держал ее.
— Я хочу, чтобы ты рассказал мне о том темном, — сказал моряк, и его портовый акцент исчез.
— Кто ты? — настойчиво требовал ответа Дюдермонт, яростно, но безуспешно пытаясь освободить руку. Только теперь он осознал истинную сверхчеловеческую силу этой хватки; с таким же успехом он мог состязаться с одним из огромных туманных великанов, что жили на рифе, окружавшем остров Дельмарин, далеко на юге.
— О том темном, — повторил старик. Без всякого усилия он одним рывком увлек Дюдермонта глубже в переулок.
Капитан потянулся за своей саблей, и хотя старик крепко держал правую руку Дюдермонта, тот вполне смог бы драться левой. Вытащить изогнутый клинок из ножен было непросто, и капитан не успел сделать этого, потому что старик нанес ему удар по лицу открытой ладонью свободной руки. Дюдермонт отлетел назад, врезавшись в стену. Сохраняя присутствие духа, он все же извлек саблю, перебросил ее в освободившуюся правую руку и всадил в ребра приближающегося морского волка.
Великолепный клинок глубоко вошел в бок старика, но тот даже не вздрогнул. Дюдермонт пытался блокировать следующий удар и следующий, но силы явно были неравны. Старик вышиб из его руки саблю и продолжал молотить капитана открытыми ладонями, мелькавшими со скоростью атакующей змеи. Голова Дюдермонта безвольно повисла, и он упал бы, если бы старик не удержал его, крепко вцепившись ему в плечо.
Затуманенным взором капитан вглядывался в своего противника. Лицо его врага начало сначала как будто таять, а затем изменяться…
— Тот темный? — вновь спросило изменяющееся существо, и Дюдермонт едва расслышал его голос, так ошеломлен он был, увидев свое собственное лицо, злобно уставившееся на него.
— Ему пора бы уже быть здесь, — заметила Кэтти-бри, опираясь на стойку бара.
Ее раздражение нарастало, заметил Дзирт, и не потому, что Дюдермонт запаздывал — капитана частенько задерживали в Глубоководье по тому или иному делу, — а из-за матроса, который стоял рядом с ней с другой стороны. Этот приземистый коротышка с густой бородой и курчавыми волосами цвета воронова крыла время от времени толкал ее, каждый раз извиняясь и поглядывая на нее через плечо, подмигивал и улыбался.