Путь к себе: 6 уютных книг от Ольги Савельевой
Шрифт:
ЛЕНА СМОТРИТ НА ТЕКСТ И ВИДИТ ТОЛЬКО 15 МИНУТ. ЭТО КАК СМОТРЕТЬ НА ДОМ И ВИДЕТЬ ТОЛЬКО БРЕВНА. ИЛИ СМОТРЕТЬ НА ХЛЕБ И ВИДЕТЬ ТОЛЬКО МУКУ. А ТАЛАНТ? ОПЫТ? ЭНЕРГИЯ? ВОТ ЭТИ ИНГРЕДИЕНТЫ НЕ ЗАМЕТИЛИ?
Чтобы построить дом, нужны не только стройматериалы, но и знания мастера. Мне вот дай материалы – я не построю.
Тебе, Лен, я тоже могу выдать 15 минут и буквы – вперед, пиши. Но ты же ко мне ходишь за текстом, хотя вроде у тебя те же стройматериалы на входе…
Очень важно научиться видеть свою ценность. Как сказал мой психолог: «Ты ее себе
А друзья – это не люди-функции. Друзья – это любимые люди с мечтами, целями и границами. Важно их замечать и уважать.
Прыгай
Сережа не смог прыгнуть в воду с трамплина. Ему все кричали с берега – родители, тренер, зрители: «Сережа, давай!», «Мы в тебя верим, Сережа!»
Но Сережа смотрел вниз и не мог. Трамплин тоже качался, как бы подбадривая парня: «Давай, Сережа».
Но – нет. Он развернулся и пошел по трамплину обратно к лестнице в раздевалку.
Потом Сережа ел яблоко на скамейке, а я сидела рядом: просто случайно оказалась там, ждала подругу, которая тоже в этом бассейне работает.
– Видели? – спросил меня Сережа.
Я кивнула.
– Считаете, что я трус?
– Нет, – помотала я головой. – Лично я вот не прыгну с трамплина ни за какие деньги.
Сережа почувствовал в моих словах поддержку. Он прочел в них не вот эту болючую мысль «ты неудачник», а другую, успокаивающую: «с тобой все в порядке».
– Все говорят: «Давай, Сережа, давай», – сказал он. – Поддержка – это, конечно, круто. Но, блин, прыгать-то мне…
«НО ПРЫГАТЬ-ТО МНЕ». Это шепот наших страхов.
Иногда я – Сережа. Очень часто, кстати. Я вроде решила что-то важное на берегу, знаю, что надо прыгнуть, понимаю, что хочу, чувствую, что созрела, слышу, что готова, но… что-то не пускает.
Я качаюсь на трамплине – но не прыгаю.
В теории я только смелая, а на практике – как тот Сережа.
«Прыгать-то мне».
У моей знакомой обнаружили доброкачественное образование в мозге. Сказали: наблюдать. Наблюдать – это минимум раз в полгода проходить обследование.
Прошел год. У врача она не была.
– Тебе надо скорее к врачу! – говорю я и ужасаюсь тому, что снова «причиняю добро», хотя сто раз обещала себе не делать этого. И добавляю виновато: – Чтобы исключить…
– Да-да, да-да, – говорит она и не идет.
Наверное, боится узнать плохой диагноз. А запустить диагноз не боится.
МНЕ СО СТОРОНЫ ОЧЕВИДНО, ЧТО ЕЙ НАДО, ЧТО ЕЙ ЛУЧШЕ, ЧТО ЕЙ ДАВНО ПОРА, НО ОНА ПОДХОДИТ К СВОЕМУ ТРАМПЛИНУ – И НЕ ПРЫГАЕТ.
Почему? Наверное, у каждого свои причины, но иногда хочется встать, подойти и дать Сереже пендель сзади: «Да прыгай, блин!»
Но это чужая жизнь, чужие трамплины, чужие решения, чужая ответственность.
У моей А. сто тыщ дипломов об образовании психолога, но она не практикует. Все учится, учится, но на прием к ней нельзя. Почему? Она не знает. Никак не поймет почему.
То знаний не хватало, то компетенций. Теперь всего хватает, но опять нет. Не практикует. При этом никого круче А. я в этой сфере не знаю.
Вот если ей рассказать
Как? Как ты это сделала?
– Почему, но почему ты не берешь клиентов? Ты просто не имеешь права экономить свой талант!
А. пожимает плечами. Она сама ищет ответ почему. Вот тут она Сережа. У нее есть причины. У всех есть причины. Не масштабироваться, не идти к врачу, не начинать новое дело…
Но иногда так хочется подойти к основанию чужого трамплина и спилить его. Чтобы Сережа шмякнулся в воду, сквозь все свои страхи.
– Слушай, А., вот у меня подруга-швея. Шьет всем бесплатно то, что они закажут. Нужны штаны – сошьет штаны. Нужна кофта – сошьет кофту. Талантище. Она мечтает шить свои дизайнерские вещи, но… шьет штаны и кофты, которые заказали. И все же говорит, что хочет шить свое, дизайнерское. Вот что бы ты ей посоветовала?
А. смеется.
Она поняла посыл: она сама – свой первый клиент…
– Знаете, почему у меня не получилось? – спросил Сережа в тот раз.
– Почему?
– У меня друг один прыгнул – и о воду позвоночник повредил. Вот я никак этот страх не переживу…
Понятно.
Понимаешь, какая штука, Сереж. С тобой все нормально. Прыгнул – нормально. Не прыгнул – нормально.
Это тебе решать, когда прыгать, Сереж, в твой бассейн. А мне – в мой.
Потому что у всех свои трамплины, у всех свои страхи и полеты у всех свои.
И да… ПРЫГАТЬ-ТО МНЕ…
Жесткость
Мы с Катей сидим в поликлинике перед кабинетом, где делают прививку. Сейчас дочке сделают манту.
Она слышит слово «манту», но не понимает, что это:
– Манту – это укол? Как прививка? Или что?
– Это совсем не больно, – отвечаю на другой вопрос, чтобы не отвечать на Катин утвердительно.
Она, как любой ребенок, сильно боится уколов, даже кровь из пальчика – это стресс. Это неприятная процедура, но необходимая. Иногда приходится делать больно, чтобы потом было не больно.
Катя чувствует мое напряжение. Это просто манту, но без него не попасть на плановую госпитализацию, поэтому надо сделать и забыть.
Я читаю перечень документов для госпитализации, а под ним фразу: «Непредоставление документов или предоставление недостоверных или неполных сведений карается отказом в госпитализации».
Кто придумал такую фразу? «Карается». Слово такое, прямо обещанная казнь.
Я очень ответственно собираю документы. Не хочу, чтоб меня казнили отказом.
Я думаю, что в мире не бывает мелочей. Даже просто фраза мелким шрифтом на безобидном списке документов может быть карающей, а может – спасительной. Можно написать: «Пожалуйста, проверяйте документы внимательно, только полный комплект – основание для госпитализации». И сразу ощущение, что о тебе заботятся и пытаются тебя защитить от последствий, если ты неправильно соберешь доки.