Путь к сердцу
Шрифт:
* * * * * * *
На следующий день Коля Скворцов впервые с тех пор, как демобилизовался, появился вечером в клубе. Он был в компании друзей и уже успел выпить.
Вечер перевалил за середину, когда к Николаю подошла высокая и фигуристая рыжеволосая девушка с ярко подведёнными глазами и модной причёской.
— Скворцов! А я смотрю-смотрю, ты или нет? Разрешишь пригласить тебя на белый танец? Или как обычно нет?
— Галка? — искренне удивился Коля. — Тебя и не узнать, совсем взрослая стала!
— Танцевать-то пойдём? — улыбнулась Галина.
—
Глава третья
Через два дня после встречи с Николаем Таню, отправившуюся на обед через запасной выход, остановила высокая темноволосая женщина средних лет в светлом плаще.
Что-то неуловимо знакомое было в лице женщины, и вскоре Таня поняла, что именно.
— Погода сегодня хорошая, ласковая, — сказала женщина после обмена приветствиями. — Может, посидим на скамейке во дворе за домом? Мне очень нужно с вами поговорить.
Выглядела женщина вполне миролюбиво и говорила доброжелательно, потому Таня согласилась. Она почувствовала вдруг, что этот разговор важен и для неё. А ещё она не ждала от него ничего хорошего.
— Вас ведь Татьяной зовут? — спохватилась женщина.
— Да, — кивнула Таня.
— А меня Зинаида Васильевна. Я мать Александра… Саши, с которым вы встречаетесь. Он сегодня вечером сам придёт к вам с разговором, а я решила его опередить. Вы ещё молодые, объясниться толком не сможете. Боюсь, оба наломаете дров. Ох…
Женщина тяжело вздохнула.
Таня молча смотрела на неё, не мешая и не помогая. Она просто не знала, что именно следует говорить.
— Вы так юны оказались, так очаровательны, естественны, Татьяна… Я не готова была. Думала, вертихвостка какая-то Сашу окрутила, воспользовавшись случаем, а теперь понимаю, что и вправду увлёкся он. Поймите, вам нельзя с ним ехать, потому не настаивайте, прошу вас! Ведь Саша — семейный человек.
— Как… семейный? — тихо спросила Таня.
Каждая буква в каждом слове давалась ей с огромным трудом.
— А вот так. Женат он. Правда, жена его, Ляля, подала на развод в начале июля, вот он сюда и уехал. А потом выяснилось, что невестка беременна, ребёнка ждёт. У неё и так характер не сахар, капризная очень, взбалмошная, профессорская дочка, единственное дитя у своих родителей. Да ещё беременность повлияла, видимо, хоть Ляля тогда о ней и не подозревала даже. У нас Саша тоже единственный. Мы с мужем педагоги, всю жизнь школе отдали. Я учитель-словесник, а муж преподаёт черчение. Саша окончил школу с золотой медалью, решил поступать в Москву, в строительный, и там показал успехи. У сына очень большое будущее, Таня. Когда у вас будут собственные дети, вы поймёте меня, хоть и мысленно осуждаете. Если Саша сейчас привезёт вас в Москву, будет настаивать на разводе и превратится в приходящего отца для собственного ребёнка… Отец Ляли все перспективы ему зарубит. Он вчера сам Саше звонил, переговоры заказывал. И Ляля звонила. А теперь она на сохранении лежит. Подумайте, Таня, зачем вам это всё? Крепко подумайте. Как с такого совместную жизнь начинать?
— Хорошо, подумаю, — кивнула
Последняя фраза прозвучала совсем по-детски, и Зинаида Васильевна опять вздохнула. Тане очень хотелось остаться одной, чтобы поплакать наконец.
Есть расхотелось, и остаток обеда Таня провела в маленьком сквере неподалёку. Сидела и рыдала на скамейке, скрытой за кустарником.
Остаток рабочего дня прошёл как в тумане, а вечером Тане пришлось выдержать прощание с Сашей. Любимый был бледен и прятал глаза, хотя цветы принёс. Таня понятия не имела, о чём нужно говорить в такой ситуации, потому просто попрощалась, пожелала Саше счастья и быстро пошла по дорожке мимо выключенного пересохшего фонтана.
* * * * * * *
Спустя два месяца, конец октября 1963 года
— Коленька, а почему ты мне предложение не делаешь? — спросила Галина, прижавшись к боку Николая.
Коля лежал на спине, заложив руки за голову, и смотрел в потолок так, будто видел там что-то важное.
— Я ведь совершеннолетняя уже, мне восемнадцать ещё в августе исполнилось. Я в школу поздно пошла, восьми лет, болела в детстве много. А сейчас я уже взрослая.
— То, что ты уже взрослая, я ещё в первый раз понял, — Николай покосился на Галю.
— Кто ж знал, что тебя всё же дождусь когда-то? Повезёт?
Коля помрачнел, и Галка поспешила сменить пластинку. Зачем опять напомнила ему о Таньке? Порой ведь кажется, что совсем Коля эту гордячку «городскую» забыл. Вроде, с ней он, с Галей, а всё будто не с ней…
— Коленька, так что? Может, заявление подадим?
— Замуж за меня хочешь? — Николай опять скосил глаза на Галю.
— Очень хочу! — с воодушевлением воскликнула Галка и приподнялась на локте.
— Вот ты говоришь, что взрослая, а сама до сих пор не работаешь нигде.
— Так я училище только весной окончила!
— А сейчас октябрь, скоро уж мухи белые полетят. Да и я что-то загулялся после демобилизации, хватит шабашками перебиваться. Ты ведь отделочница?
— Да, — Галя сдвинула подведённые брови, силясь понять, куда клонит Николай. — При чём тут это? Я тебе про Фому, а ты мне про Ерёму, Коля!
— Нет, Галка, я тебе тоже про Фому. Если хочешь за меня замуж, поехали со мной.
— Куда?!
— Я, Галка, собираюсь года на два-три уехать в Новокузнецк, на комсомольскую стройку. Ты хоть знаешь, что там возводят огромный металлургический комбинат? Нет, не знаешь. Рабочие руки там очень нужны.
— Коль, но это ведь так далеко!
— И что? Мне скоро двадцать один исполнится, тебе уже восемнадцать, сама говоришь, взрослая. Или ты только в одном взрослая, а во всём остальном за мамину юбку держишься?
— Вовсе нет!
— Ну а если нет, то поехали со мной! Там и свадьбу сыграем. Комсомольско-молодёжную.
* * * * * * *
Декабрь 1963 года
Чтобы максимально занять себя делами, меньше думать и вспоминать, Татьяна осенью записалась на курсы кондитеров, потому и задержалась в комнате дольше всех, — из-за экзаменов на этих курсах.