Путь к спокойствию. Учение Будды
Шрифт:
Сказать, что Сократ продемонстрировал возможность достижения полного самоконтроля, было бы слишком сухо – Сократ вряд ли хотел что-то демонстрировать. Ожидая казни, он общался с друзьями, развивая концепции «справедливости», «блага», «смерти» и «души». Он владел эмоциями – вернее было бы сказать, что они не были властны над ним. При этом его отвага была не того эмоционально-героического сорта, которая превозмогает страх смерти – презрение опасности во имя чести, самопожертвование из любви к Родине, религии, семье… Подобные подвиги достойны уважения, но они не сопровождаются внутренним покоем, который демонстрировал Сократ, в течение месяца ожидая смерти. Он до последних минут жизни был предан своей цели и своим поведением невольно подтверждал правильность своей философии.
«Появился прислужник Одиннадцати и, ставши
– Сократ, мне, видно, не придется жаловаться на тебя, как обычно на других, которые бушуют и проклинают меня, когда я по приказу властей объявляю им, что пора пить яд. Я уж и раньше за это время убедился, что ты самый благородный, самый смирный и самый лучший из людей, какие когда-нибудь сюда попадали.
…
– Понимаю, – сказал Сократ. – Но молиться богам и можно, и нужно – о том, чтобы переселение из этого мира в иной было удачным. Об этом я и молю, и да будет так.
Договорив эти слова, он поднес чашу к губам и выпил до дна – спокойно и легко.
До сих пор большинство из нас еще как-то удерживалось от слез, но, увидев, как он пьет и как он выпил яд, мы уже не могли сдержать себя. У меня самого, как я ни крепился, слезы лились ручьем. Я закрылся плащом и оплакивал самого себя – да! не его я оплакивал, но собственное горе – потерю такого друга! Критон еще раньше моего разразился слезами и поднялся с места. А Аполлодор, который и до того плакал не переставая, тут зарыдал и заголосил с таким отчаянием, что всем надорвал душу, всем, кроме Сократа. А Сократ промолвил:
– Ну что вы, что вы, чудаки! Я для того главным образом и отослал отсюда женщин, чтобы они не устроили подобного бесчинства, – ведь меня учили, что умирать до2лжно в благоговейном молчании. Тише, сдержите себя!» [26]
26
Платон. Федон. С. 474.
Спокойствие и покой
Состояние нашего ума должно быть всегда спокойным. Подобно волне, поднимающейся из воды и снова растворяющейся в ней, возмущения ума должны быть очень непродолжительными, чтобы не искажать общего состояния ума [27] .
За простыми словами «потеря спокойствия» прячется настоящая угроза нормальной жизни. Мы воспринимаем спокойное состояние как привычное, основное. Выход из него – всегда эксцесс. Иногда он может быть волнующим и забавным, но чаще он – разрушительный и угрожающий. В уравновешенном состоянии мы способны размышлять, делать выводы и принимать решения – правильные и ошибочные. На ошибочных учимся, на правильных закрепляем пройденное. Потеря спокойствия ломает этот привычный процесс и ввергает в непредсказуемый хаос. Поступки больше не контролируются разумом, который способен просчитать последствия, а диктуются эмоциями. Вспыхивая, мы ныряем в омут и, вынырнув, оказываемся в такой ситуации, что прошлая жизнь вспоминается как утерянная пастораль.
27
Его Святейшество Далай-лама XIV. Сила сострадания. М.: Открытый мир, 2006. С. 48.
Терзающая жадность заставляет в слепой надежде бросить достойную работу и пойти на более денежную; но там плохой коллектив, выматывающий режим и процветает формализм, начальство
Потеряв самообладание от зависти, известный человек на интервью говорит гадости о конкуренте – возможно, он сохранит часть аудитории, но потеряет уважение гораздо большей. Позже он поймёт, что это было началом конца карьеры – теперь всю жизнь он будет ассоциироваться с той мерзостью, которую себе позволил.
В приступе гнева мы орём и оскорбляем родственника или друга и навсегда теряем близкого человека…
Уравновешенность – не единственная причина успешной жизни, но совершенно точно – необходимое условие, некий фон, позволяющий принимать верные решения.
Давайте ещё раз оговорим различие между «спокойствием» и «покоем».
Можно вывести как минимум три разных стадии внутренней успокоенности:
1. Душевный покой – редкое и ценное состояние, в котором хотелось бы оставаться всегда. К сожалению, покой редко посещает нас. Пребывание в умиротворении не только приятно – мы ощущаем, что ещё и полезно: не делаем глупостей, имеем разумную позицию, можем дать правильный совет и чувствуем, что умиротворяюще действуем на окружающих. Можно сказать, что это состояние пробуждает скрытую мудрость и приносит чувство полноценности.
2. Спокойствие – это нормальное состояние без выраженной эмоции, в котором мы можем относительно трезво мыслить. Это основное состояние, которое просто охарактеризовать: в нём мы не ощущаем явного беспокойства. Но если явное беспокойство и не ощущается, то скрытое всё равно при нас – тревожащие мысли, навязчивые желания, глупые мечты, мелкие обиды – всё то, что занимает пространство ума в привычном состоянии. Спокойствие позволяет довольно успешно взаимодействовать с окружающими, однако наши аналитические способности работают не всегда корректно. В абстрактных вопросах или в проблемах, в которых человек лично не выступает заинтересованной стороной, он может оказаться неплохим советчиком и судьёй, учёным, инженером и показать «высокий IQ». Но в вопросах, с которыми он связан эмоционально, там, где у него есть предпочтения, желания, амбиции, здравомыслие улетучивается и весь интеллект оказывается бесполезным – в очевиднейших ситуациях мы иногда творим поразительные глупости. Эмоции перехватывают контроль, и мы принимаем импульсивное, продиктованное желанием решение, которое совершенно противоречит тому, как объективно будут складываться анализируемые события.
3. Беспокойство. Для некоторых людей, к сожалению, как раз это состояние и является основным. Пребывание под властью явного выраженного беспокоящего аффекта: тревоги, жадности, ревности, зависти, страха, скуки… Если человек достаточно часто подпадает под их влияние, то даже временное избавление воспринимает как приятный отдых.
Самостоятельное наблюдение за этими состояниями нужно для того, чтобы чётко усвоить – нет никакого тонкого и грубого беспокойства, с которыми мы должны справиться или уничтожить, чтобы потом выработать в себе «спокойствие» и «покой». Мы можем ошибочно решить, что в противовес существующему в нашем сознании «беспокойству» должны притянуть к себе его противоположность – «покой». Познакомившись с этим приятным ощущением и эмоционально привязавшись, мы пытаемся его воспроизвести – это ошибка. Бесполезно пытаться вырастить в себе покой. Мы можем решить, что покой – это «расслабленность» и «удовлетворённость», и потратить уйму времени на то, чтобы расслабляться и имитировать чувство удовлетворения.
Покой возникает спонтанно при отсутствии будоражащих факторов. Можно сказать, что он – всего лишь их отсутствие. Попытка «найти» его исходя из страстного желания обречена на провал – сильное желание обрести покой само по себе (как и любое другое) несовместимо с ним. Мы можем вообразить себе, что некое состояние тонкого беспокойства стоит между нами и желанным умиротворением, и попытаемся насильственно, с помощью воли, успокаивать себя. И всё – мы в ловушке.
Беспокойства самого по себе, вне спровоцировавшей эмоции, также не существует – это просто последствия влияния группы эмоций-провокаторов. А вот навязчивое желание «устранить беспокойство» как раз может оказаться вполне реальным; его можно выделить и ощутить – мы опять придумали себе очередное желание, которое полностью противоречит своей задаче – оно уводит нас от покоя.