Путь к Золотистой
Шрифт:
– Рэй, ты что, опять обижаешься?
– Нет, Вик, это ты должен на меня обижаться.
– За что?
– Я почти полностью исключил себя, ну то есть ту свою часть, что ты называешь Рэем, из своей, ну то есть машинной, структуры интеллекта. Сейчас, когда ты видишь меня здесь, я могу сделать разве что чуть больше, чем ты… И ведь это обоюдно. Ты видишь меня в этом продолжении рубки, но и сам я ощущаю себя здесь и так же, как и ты, не могу пройти через эту стенку.
– Иллюзорная реальность для меня оборачивается иллюзорной реальностью для тебя?
– Да, так оно и есть… Меня вообще-то предостерегали, чтобы я никогда не создавал
– Почему?
– Ну, во-первых, потому, что тогда ты останешься один. А этого я не допущу, потому что обещал Риксту… да и потому, что сам себе этого не прощу. Ну, а во-вторых, зачем мне вообще такая иллюзия, если в ней не будет тебя.
Говоря это, он был явно смущен и, к тому же выглядел так, словно бы хотел сказать больше, но не договаривал. И мне показалось, что он меня обманывает.
– И чем же это я так тебе дорог, если для меня ты готов отказаться от своего счастья.
Услышав это, он возмущенно зыркнул на меня, но тут же отвёл взгляд в сторону и остыл:
– Тебе этого не понять, ты ведь человек, человек на все сто процентов. А дорог ты мне потому, что, зная, что я всего лишь машина, всё же увидел во мне человека.
После этого мы ещё долго молчали. Просто так молчали, сидели и молчали. Я на полу в рубке, а Рэй в её иллюзорном продолжении за экраном. Он отвернулся от меня и сидел ко мне почти что спиной. Я воспользовался этим, чтобы получше разглядеть его и не заметил ничего странного и необычного. Парень, как парень, такой обычный и живой. Поуже меня в плечах, но не настолько уж намного для землянина, длинноногий и длиннорукий. Тёмноволосый и коротко, как и все звездолётчики, постриженный, только из-за уха торчит маленькая прядка не достриженных волос. На мочке правого уха небольшая тёмная родинка. Вот он почесал себе затылок. Ладонь у него правильной формы, немного удлинённая. Небольшой белый шрам у основания большого пальца, я знаю, откуда он у него, это Рэй порезался, упав рукою на нож, у него тогда ещё долго не заживало, и он потом долго боялся порезаться снова. Тут я потряс головой и, не выдержав, прервал молчание:
– Рэй.
Он повернулся ко мне, недоверчиво глядя в глаза. Я же ему улыбнулся:
– Не обижайся, Рэй, а если можешь, то извини меня.
Он улыбнулся в ответ и сказал:
– Мир.
Он положил свою ладонь на "стену", я приложил туда же свою и снова почувствовал тепло, но спросил опять не об этом:
– Рэй, почему ты мне вчера свою историю не до конца показал?
– Потому что дальше у меня просто не получилось бы. Дальше я превращался из человека в то самое существо, каким я сейчас и являюсь. Это началось ещё до того, как мы тогда вернулся с Луны на Землю. Но это целая история, не очень-то и простая.
– Расскажешь?
– Обязан рассказать. Но рассказать как человек человеку. Для этого я и затеял всё это, ну то, что ты сейчас видишь меня здесь таким.
– Ты будешь таким только здесь?
– На "Игле" немного экранов подходящего качества передачи. Обзорные в главной рубке, основной в инженерной, главный в информатории. И ещё - экран в твоей каюте. Я могу использовать их, если ты, конечно, не будешь против.
– Конечно, не буду. Это ведь больше твой корабль, чем
– Твой, почти что целиком твой, я же составная часть этого корабля… Но у этих экранов другое предназначение.
– Такое назначение будет для нас лучшим. Ты меня понимаешь?
– В том то и дело, что прекрасно понимаю. Но боюсь, что это сначала покажется тебе игрой, а потом уже не знаю чем, может быть даже начнёт раздражать. Но боюсь, что к этому времени я уже не смогу без этого обходиться.
– Ну и пусть. Я ведь не могу быть один. Рэй, я прошу тебя.
Он вскочил на ноги так, что подошвы ботинок стукнули об пол, и засмеялся.
– Хорошо, Вик, пусть будет так. Мы будем встречаться здесь и в информатории. А рядом с твоей каютой я устрою что-то вроде своей, а экран будет окном между ними.
– Здорово. Я сейчас иду туда, и ты тоже иди. А то здесь и в самом деле не очень-то располагающая к разговору обстановка.
– Ты прав, Вик, только не удивляйся, если "окно" откроется не сразу. Этот вариант я сейчас ещё только делаю. Поэтому не торопись, а я исчезаю.
Но Рэй не исчез, как исчезает картинка с экрана, а вполне по-человечески вышел в ту же "дверь", в которую входил. Призрачное продолжение рубки вслед за его уходом не исчезло, а осталось на месте. Немного помедлив, я поднялся с пола и вышел из рубки. Посмотрел на стену, за которой был вход в подлинное обиталище Рэя, привалился к ней. Почувствовав приближение стартключа, открылась щель-скважина приёмника. Я провёл по ней рукой, но доставать стартключ не стал. Зачем, да и всё равно мне туда не попасть. Вчера я так и не запомнил кода.
Оторвавшись от стены и медленно переставляя ноги, я пошёл в каюту. На душе у меня сейчас было тяжело и неспокойно. Сам не знаю почему, на меня навалилось это, словно бы я и в самом деле был виноват в чём-то серьёзном и непростительном, и что уже очень скоро мне придётся за это отвечать. В каюте ничего не изменилось, всё было точно так же, как и утром. Я уселся на тщательно заправленную кровать, привалился к стене, подтянул к себе ноги и только после этого посмотрел на экран. Экран сейчас и в самом деле словно бы превратился в окно. Но только окно это оказалось задёрнуто с другой стороны цветными и непросвечивающими матерчатыми шторками. И я, как и просил Рэй, не стал торопиться и торопить его. Глядя в это "окно", я просидел несколько минут. Обстановка за "окном" постепенно менялась: сначала появился звук, он, конечно же, доносился из укрытых в стенах динамиков, но при этом создавалась полная иллюзия, что идёт он из соседнего с каютой помещения. Потом шторки слегка колыхнулись и раздвинулись. За окном стоял Рэй.
– Ещё раз привет, - не поднимаясь, сказал я.
– Ну-ка, посмотрю, как ты тут устроился, - он буквально прильнул к самому "окну".
– Ты ведь всё это уже видел.
– Видел, но с другой точки зрения, как ЦНЛ. А сейчас вижу почти как человек.
– Лучше я посмотрю, как там устроился ты.
– Пожалуйста, - он немного отодвинулся от "окна".
Я забрался на стол и придвинулся к самому экрану. За этим "окном" была почти точно такая же, как и у меня, каюта, наверняка за образец Рэй её и взял. Но и отличия были: на стене над кроватью были развешаны фотографии, после вчерашнего дня хорошо мне знакомые. А ещё, на столе, в узкой прозрачной вазочке, стоял большой букет незнакомых мне земных цветов.