Путь к золоту Рюрика
Шрифт:
Аудитория потихоньку забурлила, переваривая услышанное.
– А точно он пропал? – поднял руку Новоселов. – Вы хорошо посмотрели? Везде?
Марина Эдуардовна недобро улыбнулась.
– Точно-точно, везде-везде. Ты из нас дураков-то не делай, Новоселов.
– Сергей Юрьич, – подскочила со скамейки Стефания, – а что теперь будет? Если свиток не найдется, то все – экспедиции не будет? Мы домой, что ли, возвращаемся?
– Хороший вопрос, Белинская, очень хороший вопрос, над ним будем думать. Будем надеяться на лучшее, в экспедицию
– А я говорил, что не нужно молодых студентов сюда тащить, вон что вышло, – крикнул со своего места Федор Углов.
Он отвечал за хозяйственный блок в вузе и, мягко говоря, студентов не очень-то и любил.
– Лучше давайте все вспоминайте, кто крутился утром возле главной палатки, кто кого там видел, – подал умную мысль Сан Саныч Корнеев.
– Ну, сначала завтрак был здесь, на террасе, план работ вместе со всеми документами на столе лежал, – ответила Марина.
– Со вчерашнего дня лежал? – ехидно поинтересовался Корнеев.
– Да, со вчерашнего, – так же ехидно ответила Кузнецова. – Не успела я все дописать и систематизировать, вот после завтрака собиралась – а он уже тю-тю.
– Кто утром заходил в главную палатку? – спросил строго Апраксин.
– Мы с Авдюшиным заходили еще до завтрака, часов в семь, – ответила аспирантка Люда Тихомирова. – Точнее, мы заглянули, там никого не было, мы сразу ушли.
Толстенький и кругленький аспирант Авдюшин, весь похожий на сладкий пончик, энергично закивал, подтверждая слова Тихомировой.
– Кто еще там был? – снова спросил Апраксин.
Котов встал с места и задумчиво ответил:
– Я знаю, кто вчера вечером там был и вышел оттуда весьма радостный и веселый. – Его толстый заскорузлый палец уперся прямо в съежившуюся Майю Виноградову. – Это она украла рукопись…
– А, это снова вы? – Сегодня на княгине Мильфорд была другая шляпка, теперь уже и вуали не было, и юное красивое личико с немного печальными глазами можно было разглядеть без проблем, что Глафира и сделала.
– Добрый день, ваша светлость, – поприветствовала она гостью.
– Доложи своему хозяину, Аристарху Венедиктовичу, что я приехала, чтобы передать ему аванс за детективные услуги.
– Извините, но Аристарх Венедиктович с утра уехал в город по важным делам, должен вернуться с минуты на минуту. Просил вас подождать его, проходите, пожалуйста.
Глафира провела княгиню в хозяйский кабинет, та привычно устроилась в кресле, теперь уже не в дальнем углу.
– Может быть, чаю? – предложила Глаша, когда пауза затянулась.
Надежда
Княгиня, жеманно оттопырив мизинец, отпила горячий чай из блюдечка.
Глафира застыла в дверях, как мраморное изваяние.
Надежда Яковлевна пила чай, и было видно, что ей смертельно скучно.
– Ваша светлость, попробуйте, пожалуйста, варенье, сама варила, очень вкусное, – решилась подать голос Глаша.
– Спасибо, э… Глафира? Правильно, да? А скажите, когда Аристарх Венедиктович пожалует?
– Он скоро будет, не волнуйтесь, – поспешно ответила служанка.
– А вы не знаете случайно, он сейчас занимается моим делом? Это как-то связано со старым дневником Яновского?
– Ах, ваша светлость, мое дело маленькое – щи варить и рубашки стирать, со мной Аристарх Венедиктович дела не обсуждает, – Глафира развела руками.
– Не знаю, какие у вас щи, но варенье – просто объеденье. – Надежда даже облизнула серебряную десертную ложечку. – Очень жаль, что вы не слышали, просто иногда служанки все и вся знают о своих хозяевах.
– Разные бывают служанки и разные хозяева, – покачала головой Глаша.
– Да, разные, – кивнула Мильфорд. – А скажите, действительно господин Свистунов такой хороший сыщик, как о нем говорят?
– Аристарх Венедиктович хороший человек, великолепный хозяин и необыкновенный сыщик, – быстро проговорила Глаша.
– И он сам распутал столько сложных дел?
– Ну да, конечно.
Обе девушки помолчали, потом служанка подала голос:
– Ваша светлость, а можно мне задать вопрос?
– Да, можешь. Спрашивай, – великодушно ответила княгиня.
– А почему в прошлый раз вы были в темной вуали и сели в дальнее кресло? – выпалила на одном дыхании Глаша.
Княгиня Мильфорд от души расхохоталась.
– Ах вот вы о чем!
Она смеялась очень задорно и так заливисто, что невольно и Глафира заулыбалась.