Путь Лэйси
Шрифт:
— Почему, Лэйси? — резким и злым голосом требовал он ответа.
Лэйси смотрела на него, не в состоянии придумать какую-нибудь правдоподобную ложь, не в силах вообще о чем-либо думать, когда он был так близко. Она все это время мечтала о нем, страстно желала его, и вот сейчас он здесь, так близко, что она могла ощутить исходящий от него пьянящий мужской запах.
— Почему, черт побери!
— Я не обязана тебе ничего объяснять.
Она забыла, какой он высокий, широкоплечий и дьявольски красивый. На нем были черные штаны и темно-серая рубашка, он выглядел огрубевшим и, ах, таким
— Еще как, черт побери, обязана.
— Я устала жить в бедности, — солгала она, подняв голову, и встретила его пылающий взгляд. — Джи-Джи может дать мне все, что я захочу.
— Может ли он дать тебе это? — прохрипел Мэтт, и она очутилась в его объятиях, даже не успев осознать, что происходит.
Пакеты вывалились у нее из рук, когда его рот приник к ее губам, его губы были твердые, поцелуй зверский, и она погрузилась в него с наслаждением, вздохнув, когда его рука скользнула по ее спине, чтобы притянуть ближе. Его тело напряглось, охваченное неистовым желанием, и она помимо воли ответила на этот призыв, прильнув к нему. Она подняла к его груди руку, расстегнула рубашку и провела пальцами по мускулистой груди, плавно огибая волны густых черных волос. Она прижалась к нему всем телом, чувствуя его жар через слой одежды и накидку, которые были на ней.
Мэтт глухо застонал, когда ее ищущая рука скользнула по его груди и стала спускаться все ниже и ниже, пока не коснулась пояса. Он обезумел от одного лишь ее прикосновения и начал дико целовать ее снова, все сильнее и глубже, стремясь слить воедино их уста. Он поднял руку к ее груди, тихо ругая слой одежды, отделявший его от ее тела.
Мэтт отодвинулся немного назад, чтобы взглянуть на ее лицо. Ее глаза затуманились от желания, а губы распухли от его страстных поцелуев. Она не протестовала, когда он медленно опустил ее на землю и быстро снял с нее одежду, а затем разделся сам.
— Лэйси, — простонал Мэтт ее имя, устранив последнее препятствие, которое было между ними. Она была здесь, в ее глазах была страсть, а голос был хриплым от желания, когда она шептала его имя. Она принадлежала ему, и только ему.
Их тела слились в едином порыве. Лэйси пожирал огонь страсти.
Все ее мысли улетели прочь, кроме одной: любить и быть любимой. Она задрожала от наслаждения, когда он стал частью ее, а все остальное, как прошлое, так и будущее, потеряло значение, не затронув лишь настоящее и рот Мэтта, сомкнувшийся на ее устах.
Мэтт вздохнул, когда чувство реальности вновь вернулось к нему. Он медленно сел. Он совсем не хотел заниматься с ней любовью, но оказаться рядом с ней было достаточно, чтобы пробудить в нем желание и воспоминания о тех днях и ночах, которые они провели вместе
— Мэтт, что с тобой?
Он встал и схватил свои штаны.
— Одевайся.
Она вздрогнула от резкого тона его голоса и презрения в глазах. Что случилось? То он занимается с ней любовью так, будто никогда не позволит ей уйти, то смотрит на нее с глубочайшим презрением. А затем она заметила, как он бросил взгляд на ее живот, и сразу же отвел в сторону. Так вот в чем дело. Мгновение назад его не заботило, что она беременна, а сейчас он испытывает ревность и злость от мысли, что она переспала с Джи-Джи, а теперь вынашивает его ребенка.
Чувствуя гнев и боль, она поднялась и стала торопливо натягивать одежду.
Будь он проклят! Почему он никак не может понять, что она презирает Джи-Джи Таккера? Почему он так быстро подумал о ней самое худшее? Как он мог делать вид, что любит ее, верит в ее любовь и одновременно считает, что она позволит Джи-Джи или любому другому мужчине дотронуться до нее?
— Ты хам! — прошипела она. — Я не хочу тебя больше видеть.
До того, как он смог придумать ответ, она собрала свои пакеты и ушла с высоко поднятой головой, вне себя от ярости.
Он не стал догонять ее.
Что-то необъяснимое привело его этим вечером в салун «Черная Лошадь». Он взглянул на Таккера с кривой усмешкой, опустился на стул и швырнул пачку зеленых банкнот на игорный стол. В первых трех партиях он выиграл больше сотни долларов.
Таккер медленно приблизился к столу, когда Мэтт сгребал очередной выигрыш.
— Отдохни, Макс, — сказал он, похлопав дилера по плечу. — Я посижу немного вместо тебя.
Человек, которого он назвал Максом, встал из-за стола, и Таккер сел в кресло. Он вскрыл новую колоду карт, перетасовал и протянул колоду Мэтту.
— Снимешь?
Мэтт снял карты, и Таккер раздал на троих: Мэтту, еще одному игроку за столом и себе.
Лицо Мэтта ничего не выражало, когда он посмотрел на свои карты: пара тузов, два короля и тройка треф. Он сбросил три карты лицевой стороной вниз на стол.
— Еще одну, — тихо сказал Мэтт. Выражение лица Таккера не изменилось, когда он сдал четверку червей снизу колоды и протянул ее Дрего. Другой игрок взял три карты. Таккер взял одну.
Мэтт посмотрел, удивленно приподняв брови, на Таккера, когда тот скинул ему в руку четверку, но ничего не сказал.
Таккер выиграл эту партию, собрав полный набор карт.
— Почему бы тебе не вернуться в «Красный Туз», Дрего? — спокойно предложил он. — Я думаю, что удача отвернулась от тебя.
— С удачей ничего не случилось, — бесстрастно возразил Мэтт. — Я сам раздам следующую партию.
Джи-Джи перевел взгляд на другого игрока за столом.
— Гарри, почему бы тебе не попытать счастья другой игре? Эта на сегодня закрыта.
— Я думаю, что попытаю счастья в «Красном Тузе», — пробормотал Гарри, смахнув в шляпу свой выигрыш, и отошел от стола.