Путь на юг
Шрифт:
— Какие права? — удивился Гостомысл.
— Право выбирать правителя принадлежит народу от Бога, его не может кто-то дать народу или не дать, — сказал Лисий хвост.
Стоум вмешался:
— Лисий хвост, говори прямо — чего вы хотите? Затеяли смуту, а толком ничего не объясняете. Как же тогда договариваться?
— Ладно, — сказал Лисий хвост, — князь, мы хотим, чтобы ты согласился со следующим: первое, — князь и его дружина не могут судить горожан. Судить горожан должны только избранные горожанами судьи. Второе, — князь
Гостомысл взглянул на Стоума и поманил рукой. Стоум наклонился.
— Это неслыханная дерзость — требовать от меня отказаться от своих прав. Я на это никогда не соглашусь, — тихо сказал Гостомысл.
— Не спеши, князь, отказывать, — тихо проговорил Стоум.
— Если я не соглашусь с их требованиями — что будет? — спросил Гостомысл.
— Они прогонят тебя. А на это у них сейчас есть сила. И право — они сами изгнали разбойников, — сказал Стоум.
— Без нашей помощи они не смогли бы это сделать, — с обидой напомнил Гостомысл.
— Этого уже никто не помнит. И не хочет помнить. Старшин можно понять — они используют удобный момент, чтобы укрепить свое положение. Тут надо проявить хитрость. Сейчас не стоит открыто ссориться с ними, а пройдет время и все непременно переменится, — сказал Стоум.
— А если я соглашусь с их условиями? — спросил Го-стомысл.
— Ты останешься князем, — сказал Стоум.
— Если им их права дадены от Бога, то зачем же им тогда надо, чтобы я признал их права? — с сарказмом спросил Гостомысл.
Стоум тихо рассмеялся.
— Да ты взгляни на них. Они же торгаши. Сейчас они ищут выгоду для себя, а не для города. Им хочется укрепить свое положение. А на сборе дани они получат барыш. А если ты не признаешь их права, то они окажутся в сложной ситуации — им придется искать нового князя. А где им его взять? Они же, как малое дитя, — сегодня им пообещай, а дальше видно будет.
— Ладно, как вижу, придется дать им слово. Но все же надо подумать, что делать, если они захотят меня прогнать, — сказал Гостомысл.
— Сегодня они это могут сделать и без твоего согласия. Но, видишь же — пока не хотят, — сказал Стоум.
— А завтра? Завтра они могут прогнать меня, — сказал Гостомысл.
— А завтра будет завтра. Боги решат судьбу каждого так, как им будет угодно. Сегодняшние обещания завтра могут потерять силу. Поэтому надо дать им обещание, которое они хотят услышать, чтобы не потерять сегодня то, что можно потерять завтра... а может, и не потерять. Сегодня надо думать о сегодняшнем дне, —
— Хорошо, — сказал Гостомысл и поднял руку.
Старшины, тихо перешептывающиеся между собой, затихли.
Гостомысл торжественно начал говорить:
— Я обдумал ваши слова. Несомненно, право народа избирать себе вождя дано ему богом. Я уважаю богов. А потому перед всеми говорю, я признаю право народа выбирать себе князя и изгонять его, когда он им станет неугодным! Если я стану неугодным народу, то я уйду сам, и так буду поступать дальше.
Гостомысл замолчал, и кто-то из старшин, радуясь, что дело обошлось без большой ссоры, воскликнул:
— Слава мудрому Гостомыслу!
Гостомысл снова поднял руку. Старшины затихли.
— Я признаю права города, но и город должен обещать, что впредь не сдастся врагу и не потребует ухода князя, без веской на то причины.
В горнице послышался облегченный выдох.
— Законное требование, — сказал Лисий хвост, едва скрывая радость. — От города обещаю, что мы будем поддерживать тебя, князь Гостомысл, всем, чем сможем. И не щадить своей жизни ради защиты города.
Богдан, цепляясь за последнюю возможность поссорить князя с городом, неуступчиво проговорил:
— Не спеши, Лисий хвост! Князь не все обещания дал. К тому же он может сказать потом, что не давал никаких обещаний, поэтому пусть даст обещания перед всем народом.
Гостомысл вспыхнул:
— Княжеское слово нерушимо. Только смердячий пес может обвинять князя во лжи. Я признал все права города. И дань собирайте с горожан сами. И судите сами. Кроме, разумеется, тех преступлений, что совершены против князя и его дружинников. Что же вам еще надобно?
— Пусть князь Гостомысл повторит свои слова перед народом! — крикнул Богдан.
— Князь уже дал старшинам обещания, так зачем нам собирать вече? — сказал Лисий хвост.
— Затем, что ты — не народ, — сказал Богдан.
— Как «не народ»? — возмущенно схватился Лисий хвост. — Мы избраны народом, поэтому говорим от его имени. Значит, мы и есть народ.
— Но и Богдана никто не выбирал старшиной. А он здесь, — вдруг промолвил Тишила. И его слова прозвучали словно гром среди ясного неба.
— Я голова города, — возразил Богдан.
— Бывший. Ты предал свой город, — сказал Лисий хвост, добивая Богдана.
Лисий хвост уже знал, чем это обвинение обернется. Но он понимал, что именно открытая ссора между старшинами поставит точку на споре старшин с князем.
— Я предал город?! — воскликнул яростно Богдан. Его лицо от злости налилось кровью, и он, размахнувшись, нанес удар Лисьему хвосту по шее.
Этого Лисий хвост ожидал и не остался в долгу Он тут же заехал кулаком в нос Богдану. После этого старшины сцепились и, громко ругаясь и пыхтя, пытались свалить друг друга на пол. Но силы были приблизительно равны.