Путь над бездной
Шрифт:
— Наконец-то! Я уж думал, что случилось!
Ириус недобро прищурил глаза.
— Случилось, — и, видя растерянное выражение лица полукровки, рявкнул, вымещая накопившуюся злобу, — Зима случилась! Это такое время года, когда снег, листьев нет, и по стволу не отличить, что за дерево: дуб или ясень!
— Так по коре можно… — начал было полуэльф и осекся под грозными взглядами приятелей.
— Ссскажешшшь ещщще ссслово — придушшшу! — прошипел дракон, из его ноздрей вырывались тонкие струйки пара.
— Лучше испепели, у тебя
— Неподалеку, — он мотнул головой куда-то в темноту леса.
— Веди! — коротко приказал Ириус.
Все еще опасливо оглядываясь на злого и замерзшего дракона, Энданиэль вывел их сквозь кусты на небольшую полянку, где под защитным покровом уютно потрескивал костер. Дым от него уже скопился у границ защиты, заставив инквизитора недовольно поморщиться.
Дарина сидела у костра и о чем-то неспешно разговаривала с гномом. Увидев пришедших, она едва заметно выдохнула, а потом махнула рукой, раскрывая контур. Тень, лежащая рядом с хозяйкой, насторожила уши, но, признав своих, вновь задремала.
Ириус обречено вошел в круг и сел к костру, обвел тяжелым взглядом своих соратников:
— Могу я поинтересоваться, что вы здесь делаете?
— Кашу варим, — Дарина спокойно помешала в котелке, — будешь?
— Буду, — он требовательно протянул руку за миской, здраво рассудив, что ругаться можно и на сытый желудок. Остальные придерживались того же мнения. Каша была теплая, рассыпчатая, в меру сдобренная маслом. Ириус неторопливо ел, чувствуя, как усталость сменяется желанием подремать на сытый желудок.
— Почему ты ушел один? — тихо спросила Дарина, когда они уже пили отвар из трав, приправленный бальзамом от простуды, — мы же решили…
— Решили, — с горечью обронил инквизитор, — Конечно, вы решили геройствовать!
— Геройствовать? — оскорбился Кердрик, Энданиэль шикнул на него, но гном проигнорировал это, — конечно, как от мертвяков драпать, так мы нужны, а как королевство спасать, так мы — лишние! И ведь наверняка все потому, что мы — не люди!
— Верно, — инквизитор говорил очень зло, — Вы — не люди, это — не ваше королевство, что сделает твой клан, Кердрик, узнав, что ты погиб в Приграничье? Поднимает родственников и объявит священную войну, мстя за гибель сородича? Что сделает твой отец, Дан, да и твоя мать, если им скажут, где и как погиб их единственный сын?
Он мрачно посмотрел на ухмыляющегося Грига:
— О вас, Волленберг, я вообще промолчу!
— Полагаю, мне ссстоит счччитать это любезззностью, — прошипел тот, с подчеркнутой заботой забирая у ведьмы из рук котелок.
— Разумеется, — процедил инквизитор. Два взгляда скрестились, в воздухе слегка заискрило.
— Думаю, ваши споры мы можем оставить на потом, — одернул их Энданиэль, — вокруг нас защитный контур, и мне не хотелось бы оказаться разорванным на кусочки от магического взрыва.
Оба кивнули и нехотя
— Мои родители прекрасно понимают, что я здесь не розы выращиваю, — твердо сказал полуэльф, — да и Кердрик не просто так к охотникам примкнул, верно?
— Верно, — нехотя сказал тот, — меня из клана выгнали.
— Из клана? За что? — изумились все хором. Гном смущенно потеребил боролу:
— Я приказ отца нарушил, жениться отказался…
Ириус с драконом переглянулись, словно вспоминая что-то.
— Твой отец…
— Глава владетелей алмазных копий? — Ириус застонал, — час от часу не легче, за что мне такое наказание?
— Не сщщщтоит принимать всшшше так близко к сшшердцу, — Григ с сочувствием посмотрел на соперника. Тот лишь мазнул рукой, игнорируя обиженно сопящих охотинков, и молча уставился на костер, пытаясь отыскать в отблесках пламени ответы на мучавшие его вопросы.
Собрав миски и кружки, Дарина присела рядом с ним. Инквизитор даже не шелохнулся. Но она поняла, что он заметил ее присутствие.
— И ты решил пойти один, — тихо спросила ведьма, — Почему?
Инквизитор с надменным снисхождением посмотрел на нее:
— Разумеется, чтобы приписать себе всю славу, уж ты-то должна понимать!
Он ожидал, что она обидится или рассердится, но девушка лишь покачала головой:
— Зачем ты наговариваешь на себя и пытаешься выглядеть хуже, чем есть на самом деле?
Ириус заметно вздрогнул.
— Что? Почему вдруг такая перемена, Дарина? К чему все это самопожертвование? — спросил он, пытаясь прочесть ответ на её лице. Она сглотнула, не в силах отвести взгляд от его золотисто-зеленых глаз.
— Я… я была несправедлива к тебе. Все это время… я ненавидела тебя, а ты… — ведьма с изумлением смотрела, как с каждым ее словом лицо Ириуса все больше искажает ярость. Он стиснул ее плечи так, что она вскрикнула от боли.
— Только этого не хватало! — зашипел он, встряхивая её, — Не смей, слышишь, никогда больше не смей жалеть меня!
— Тавишшш! — зашипел Григ, подлетая и отталкивая его от девушки, — вы в своем уме!
Ириус дернулся, явно желая начать драку, но многолетняя выдержка взяла свое, и он опустил руку, отведенную для замаха. Все еще тяжело дыша, инквизитор отошел в темноту, пытаясь успокоиться.
— Никогда. Больше. Не смей… — проговорил он сквозь стиснутые зубы и осекся. Невольно отступил на несколько шагов обратно к костру, с каким-то ужасом посмотрел на остальных, — За нами наблюдают.
Проследив за его взглядом, дракон с Энданиэлем синхронно выругались. Кердрик одними губами прошептал: «мама», Дарина побледнела. Мертвяки, окружив контур со всех сторон, стояли и безмолвно смотрели на них. Люди и звери, они стояли молча, распространяя вокруг себя приторную вонь полуразложившейся плоти, из прорех которой уже кое-где желтели кости. Пустые глазницы были направлены в сторону огня.