Путь наемника

Мун Элизабет Зухер

— Госпожа, — обратился к ней Гаррис, — вы уверены? Вы не скажете, куда мы направляемся?

Некоторое время Пакс ехала молча, продумывая ответ. Никто не торопил ее. Наконец она чуть натянула поводья, гнедой остановился, и оруженосцы подъехали к ней вплотную.

— Все вы видели, с какой опасностью и с каким противником довелось нам встретиться прошлой ночью, — сказала Пакс. Оруженосцы кивнули. — Наверняка вы уже догадались, что нечисти не угодно, чтобы наследник престола был найден и возведен на трон. Поначалу я было надеялась, что нам удастся опередить силы зла, пройти мимо их соглядатаев незамеченными. Но должна вам признаться, что паладины — не шпионы богов, а их воины. Увы, я не приношу мир туда, куда прихожу.

— Это я понимаю, — вырвалось

у Сурии, которая тотчас же покраснела, заметив, как посмотрели на нее остальные. Пакс улыбнулась:

— Сурия, я тебе доверяю. На твоем месте… знаешь, я, наверное, сказала бы то же самое. Но все же позволь мне договорить. Да, я не сказала вам всего, что мне известно, и не собираюсь говорить, по крайней мере пока. Поверьте только, что дело не в моем недоверии к вам. Просто, прислушавшись к направляющим меня богам, я решила, что пока будет лучше не делиться ни с кем этой тайной.

— Но… если с вами что-нибудь случится… ну допустим, вас тяжело ранят… — Гаррис нетерпеливо пытался подыскать менее тревожные и зловещие слова.

— Гаррис, если потребуется, я все вам расскажу. Но до поры до времени, если вы согласны ехать со мной дальше, вам придется оставаться в неведении.

— Разумеется, мы поедем с вами туда, куда вы нас поведете, — сказал Эскерьель, попросив взглядом поддержки у друзей. Все согласно кивнули. — Мы доверяем вам, госпожа.

— Скорее уж не мне, а богам, в воле которых мы все находимся, — сказала Пакс. — Вы поклоняетесь Фальку и можете молиться ему. Я также чту этого святого. — Посмотрев на восток, где уже показалось солнце, Пакс потянулась и более жизнерадостным голосом добавила:

— Так-то оно лучше будет. Повелительница Паутины — порождение тьмы. Во тьме она плетет паутину своих заговоров. Нападать в открытую она не любит, если только заранее не уверена в победе. Я думаю, что можно защититься от всех ее козней, если бдительно нести стражу по ночам и стараться проехать как можно большее расстояние при свете дня. Она не особенно любит леса, тем более такие, куда частенько заглядывают эльфы и рейнджеры, чувствующие вибрацию тонких энергий, отражающих состояние души этих мест. Появление зла не останется для них незамеченным. Куда больше я опасаюсь другого. Скажите, знаете ли вы о том, кто такой Лиарт, Повелитель Мук?

— Я знаю, — поежившись, ответил Гаррис. — В Ааренисе…

Пакс выжидательно посмотрела на остальных.

— В офицерской школе нам о нем рассказывали, — сказала Льет. — Я знаю, что это злое божество и… пожалуй, и все. В Лионии, к счастью, у него нет последователей, и поэтому мы никогда не обращали на него особого внимания.

— А я вообще думала, что он может действовать только в тех странах, где сохранилось рабство, — сказала Сурия.

— Увы, нет, — огорошила их Пакс. — Последователи Лиарта могут оказаться где угодно. Самое опасное заключается в том, что он иногда объединяется с Ачрией ради того, чтобы осуществить какой-нибудь из сплетенных ею заговоров. Он куда быстрее Ачрии, он более подвижен, и, боюсь, наше продвижение на север не осталось для него незамеченным. А теперь слушайте меня внимательно. Последователи Лиарта пытают своих пленников в ритуальных целях, его сила — в страхе и боли пытаемых жертв. Я не хочу пугать вас, но должна предупредить. Если вдруг нам придется разделиться и кто-то из вас попадет в плен к тем, кто поклоняется Повелителю Мук, вашей единственной защитой останется молитва. Не отчаивайтесь. Великий Господин защитит ваши души, если вы не забудете его имя и обратитесь к нему с просьбой о помощи.

Лица ее спутников изрядно помрачнели. Никто не стал спрашивать ее, откуда ей все это известно. С минуту Пакс внимательно смотрела на оруженосцев, переводя взгляд с одного на другого. Затем, усилием воли стряхнув с себя мрачное настроение, она вдруг почувствовала, как силы возвращаются к ней вместе с первыми лучами солнца.

— Веселей, ребята! Прочь печали и тревоги! Посмотрите, какая красота вокруг. По крайней мере, боги избавили нас от снегопада и сильного

ветра. Что же касается опасностей и лихих людей, в конце концов, может быть, боги помогут нам избежать встречи с ними, а если и нет, все вместе мы зададим жару кому угодно. А пока слушай мою команду: едем дальше еще часок-другой. А там солнце поднимется повыше, станет теплее, и можно будет спокойно остановиться, чтобы перекусить. — Одним движением поводьев она пустила гнедого в галоп. Снег вихрем взвился у него под копытами. За спиной Пакс слышались ржание и топот копыт остальных скакунов. Через несколько минут лошади вновь перешли на шаг, но за это время настроение всадников заметно улучшилось. Словно почувствовав это, лошади стали поигрывать друг с другом и довольно фыркать. Пакс замурлыкала себе под нос «Кедровую долину». Услышав ее, Сурия запела во весь голос:

Скажите мне, кедры в долине, Увижу ли дом свой родной Иль обрету на чужбине Я вечный могильный покой?

Остальные хором подхватили припев:

Эх вы, кедры в долине, эх вы, кедры на ветру! Пакс пропела следующий куплет:

Скажите мне, кедры в долине, Где же возлюбленный мой? Иль суждено мне отныне Дни коротать одной?

Припев все пропели хором. Очередь дошла и до Гарриса:

— Эх вы, кедры в долине, спойте… нет, подождите… расскажите нам про то…

— Слушай, Гаррис, петь у тебя получается еще хуже, чем на флейте дудеть, — громко расхохотавшись, заявил Эскерьель.

— Ну вот, из-за тебя сбился, — огрызнулся на него Гаррис. Он с удовольствием затянул куплет с начала и не успокоился, пока не допел до последней строчки:

Кольчуга сверкала на нем.

Пакс вполуха слушала все новые и новые куплеты, а их как в Лионии, так и в Тсайе насочиняли великое множество. Эту песню солдаты с давних пор использовали как походный марш, чтобы скоротать время в долгих переходах. С куда большим вниманием Пакс присматривалась к левому уху гнедого, которое то и дело беспокойно вздрагивало. Наконец Пакс не выдержала и подняла руку. Льет замолчала на полуслове. Пакс внимательно прислушалась. Ничего, кроме хруста снега, позвякивания и поскрипывания сбруи да дыхания лошадей. Отряд остановился. Пакс по-прежнему ничего не слышала, но гнедой все тревожнее косился на полосу леса слева от путников. Он хотел было заржать, но поборол страх и лишь обеспокоенно всхрапнул. Пакс передалось его напряжение. Эскерьель вопросительно поднял брови, и Пакс негромко, почти шепотом ответила:

— Я пока ничего не слышу и, по правде говоря, понятия не имею, что нам может грозить. Но поверьте, у меня уже была возможность убедиться в том, что на мнение этого коня стоит обращать внимание. — С этими словами она вынула меч из ножен. Тревожной волной пробежал синий свет по эльфийскому клинку. Пакс услышала, как прошелестели вынимаемые из ножен мечи ее спутников. Гнедой опять тревожно захрапел. Пакс огляделась. Они стояли на широкой поляне, слева по ходу движения виднелось почти заметенное снегом русло замерзшего ручья. За ручьем стеной поднимался лес. Такая же темная стена окаймляла поляну и по правую руку. Путники снова отправились вперед, стараясь двигаться пусть не быстро, но максимально бесшумно. Вьючные лошади были взяты на короткий повод.

Если бы гнедой не продолжал тревожно коситься в левую сторону, Пакс решила бы, что им ничто не угрожает, — ее отряд проехал уже достаточно большое расстояние, и ничто вокруг не предвещало опасности. С правой стороны лес подступал все ближе и ближе к ручью. Само русло стало ветвиться, обтекая обширную россыпь разного размера валунов и обломков скал. Эти камни, торчащие из-под снега, серьезно осложнили бы путь вперед и вниз по течению. Пакс присмотрелась к опушке леса. Как назло, именно в этом месте он был очень плотным: деревья росли близко друг к другу, густой кустарник перекрывал все проходы между ними. И все же, чтобы не рисковать лошадьми, Пакс стала высматривать проход вдоль ручья по краю леса, а не через коварные, прикрытые снегом камни. Едва заметное движение поводьев — и гнедой послушно направился к опушке.