Путь наемника
Шрифт:
— Ты здесь главный? — спросил Са-аг так, как будто спрашивал это у кучи навоза.
— Нет, что вы, я обычный рабочий, — заикающимся голосом ответил мужчина. Ка-ас, Первый и Второй спустились с лестницы, встали за Са-агом.
— Первый, посади человека возле стены.
— Да, — ответил Первый и схватил мужчину за шиворот.
— Где Третий? — спросил Ка-ас, оглядываясь по сторонам.
— Оказался слаб, — тихо сказал Са-аг и направился к мужчине, спиной облокотившемуся на стену.
— Ты здесь главный? — снова спросил Командующий
— Да я же говорю вам, нет, я просто занимаюсь сборкой и расфасовкой.
Са-аг пристально посмотрел в глаза мужчине. Человек сглотнул. «Сплошные зрачки» ирни всегда наводили жути на людей, заставляя их нервничать и делать ошибки.
Молниеносное движение левой рукой. Катар покидает ножны. Широкий замах. Лезвие клинка отсекает ладонь мужчины. Глаза человека округляются от ужаса. Кровь незамедлительно начинает хлестать в разные стороны из обрубка. Кисть падает на землю. Мужчина издает нечленораздельный звук и теряет сознание от болевого шока.
— Ка-ас. Приведи этого человека в чувства, только сделай так, чтоб он был в сознании и ощущал всю причинённую ему боль.
Ирни подошел к обвисшему телу, закрыл глаза. Направил магический поток к одной из своих татуировок. Провёл ладонью с тремя пальцами над опущенной головой мужчины.
— А-А-А-А! — заорал человек спустя секунду. Са-аг ударил его по щеке. Еще раз. Крик сменился всхлипыванием.
— Ты здесь главный?
— Да. Я главный в этом филиале, — тихо ответил мужчина, баюкая свою культю.
— Кто твой руководитель?
— Я ни разу не видел его, — всё такой же тихий ответ.
Са-аг садится на корточки. Смотрит в глаза человека. Тишина. Командующий Тайными хватает культю мужчины, крепко сжимает ее чуть ниже локтя.
— Кто твой руководитель?
— Я не знаю! Ирни какой-то! — завопил в ужасе человек.
Са-агу этого было мало. Он снова взял в левую руку катар. Резким и коротким движением ирни вогнал лезвие клинка в кость, торчащую из обрубка. Мужчина опять заорал. Это был крик истинной боли. Са-аг слегка крутанул катар по часовой стрелке, при этом крепко сжимая локоть мужчины. Раздался хруст.
— Я видел его всего раз. Ирни. В сером балахоне. Была ночь. Он был в капюшоне. Но я сумел разглядеть шрам на его носу.
— Он хромал? — не задумываясь, спросил Са-аг спокойным голосом.
— Что? — ошарашено переспросил мужчина, не понимая, что от него хотят. Его глаза были направлены только в одну точку — на клинок, острие которого находилось сейчас внутри руки.
— Ирни со шрамом на носу, хромал?
— Да! Точно! Хромал! На правую ногу, — подтвердил человек, заливаясь слезами. Он уже не вопил и не орал, лишь всхлипывал.
— Ка-ас, — коротко сказал Командующий Тайными, извлекая катар из культи мужчины.
Выстрел. Во лбу человека появилась красная точка.
— Задание выполнено. Возвращаемся во дворец.
Глава четвертая (Дорм)
Ведро
У Дорма открылся только один глаз. Второй отказывался взглянуть на мир. Парень легонько дотронулся пальцем до века и невольно зашипел от боли. К физической боли тут же присоединилась её сестра — боль головная. Да уж, получить летящей на всех парах пяткой гиганта — это вам не об косяк зацепиться. Интересно, сколько же он провалялся в отключке? Пару часов? Пару дней?
— Я сказал подъем, дохляки! — настойчивый рев Борова самую малость намекал, что есть возможность снова отхватить пяткой в глаз.
По мере того, как Дорм наконец приходил в себя, до его страдающего мозга стала доходить информация об окружающей среде.
Он и его товарищи по несчастью, Рыжая и Худорба, лежали на земле возле шатра. Им, как и Дорму, досталось прилично. У девушки распухла и посинела левая рука, а Кравчик дышал очень часто и с хрипом.
— У вас пятнадцать минут. Бадья с водой позади шатра, форма и все нужное — внутри, у входа.
Указания звучали с левой стороны, именно с той, которую Дорм не видел, по техническим причинам. Парень повернул голову на звук. Боров сидел на массивом, покорёженном пне, пил что-то из дымящейся жестяной кружки и наблюдал за своими новыми подопечными. Обуви на нем по-прежнему не было, а вот оружие и сосредоточенный взгляд — на своем месте.
— Лупоглазый, Худорба, вы хоть еще и не до конца, но все же мужики, и находитесь в военном учебном лагере, а значит, через пятнадцать минут я не должен видеть патлы и дебильные челки, вы не бабы, волосы вам красоты не добавят. И побрейтесь, особенно Худорба, бесят эти куски щетины, если растет абы как, то и не хрен выращивать.
Тройка новобранцев послушно встала и поплелась в шатер.
Обстановка внутри сугубо военная: деревянный топчан с тонким матрасом, письменный стол без особых изысков, огромный вещмешок, три котла разных размеров ну и всякая другая мелочевка вроде ложки и точильного камня.
Справа от входа на земле аккуратно уложены три стопки одежды. Сверху каждой из них лежали мыло, зубная щетка и опасная бритва.
Рыжая деликатно покашляла и парни, взяв свои новые вещи, вышли из шатра.
Спустя немного больше времени, чем дал им командир, новобранцы выстроились в шеренгу.
Боров молча встал с пня, заложил руки за спину и приступил к осмотру.
Размер бледно-желтых штанов, черной майки и горчичного цвета берц, у всех был одинаковый, что придавало новобранцам немного нелепый вид. На Худорбе майка висела, как мешок на новорожденном, а вот у Рыжей берцы были явно большего размера, чем надо.