Путь наверх, или Слишком красивая и слишком доступная (Королева отморозков, или Я женщина, и этим я сильна!)
Шрифт:
– Нет, Чупа. Так не пойдет. Мой брат жив. Не надо его живьем хоронить. Объясни гостям, что он жив, – вмешался Лешка.
– А это уже не твое дело! – разозлилась я. – Мне шумиха не нужна! Потом во всем разберемся.
Я перевела взгляд на Юльку и заметила едва уловимый ответный кивок. Юлька все поняла. Она вообще понимает все с полуслова, даже без слов. Взяв Лешку за руку, она потащила его в беседку.
– Не переживай, Чупа, все улаживай, а мы с Лешиком шашлыков пока поедим.
– Не хочу никаких я шашлыков! –
Я с облегчением вздохнула и посмотрела на Гарика.
– Ну что, мы с ребятами поедем Фому хоронить… Вернее, не Фому, а этого незнакомого жмурика… – испуганно промямлил он.
– Фому, понял, Фому! – закричала я. – Поезжай и закопай Фому обратно, откуда вытащил!
Гарик поднял с земли труп и пошел к машине. Остальные ребята двинулись за ним.
– Гарик! – окликнула я его.
Он остановился и преданно посмотрел мне в глаза.
– Ты кого пошел хоронить?
– Фому.
– Тогда иди. Захвати с собой двоих, а остальные поедут со мной на поминки.
Я села на заднее сиденье одной из машин, и мы отправились в ресторан. Сидевший рядом со мной мордоворот нервно почесывал громадные руки, не переставая повторять:
– Прямо мистика какая-то… Ужас… Ужас…
– Никакая не мистика, потом разберемся. Сейчас самое главное сделать так, чтобы перед гостями все уладить. Этот факт ни в коем случае нельзя обнародовать. Нам лишний скандал не нужен. Если уж Фома так сильно захотел, чтобы мы посчитали его умершим, – так выполним его последнее желание.
– Ты хочешь сказать, что он сам все придумал?
– В данный момент я ничего не хочу сказать. Меня больше всего волнует, чтобы этот факт забылся и не всплыл в какой-нибудь бульварной прессе.
Мы приехали, и я молча вышла из машины. В ресторане взбудораженная публика рассказывала фантастические сплетни – одна хуже другой. При виде меня толпа заметно поутихла. Я встала во главе стола и громко произнесла:
– Дорогие мои! Прошу внимания! Дело в том, что произошла непростительная ошибка. Брат моего мужа очень тяжело переживал смерть Фомы, настолько тяжело, что временно потерял рассудок. Я думаю, его можно понять. Кто хоть раз хоронил близкого человека, наверняка сталкивался с похожими проблемами. Так вот: я пошла навстречу пожеланиям брата покойного мужа и отвезла тело обратно в морг. Как выяснилось, это оказалось совершенно ненужным. Патологоанатом подтвердил, что это тело принадлежит моему мужу. Мне жаль, что так произошло, но такова была воля брата покойного. В данный момент тело моего мужа, как и положено, предано земле. Прошу прощения у всех собравшихся за случившееся и предлагаю почтить память моего
На секунду приложив платочек к глазам, я подняла рюмку и выпила ее до дна. Люди встали и молча последовали моему примеру. Я села за стол и положила на тарелку пару ложек салата.
– А где сейчас брат Фомы? – спросил кто-то из зала.
– Он под наблюдением врачей. Ему надо немного отдохнуть – и он придет в норму.
Через полчаса ненужные разговоры поутихли. Гости с энтузиазмом принялись опустошать рюмки и тарелки. Некоторые так хорошо поднабрались, что вообще перестали понимать, по какому поводу закатили столь шикарный обед и почему отсутствует музыка. Еще через полчаса собравшиеся хором запели русские народные песни. Я поняла, что мне здесь больше нечего делать, и, пожелав всем хорошо отдохнуть, направилась к выходу. У двери меня ждал Бульдог.
– А ты как здесь очутился? – удивилась я.
– Я за тебя переживаю, Чупа, – засмеялся он.
– А что за меня переживать? Я что, маленькая, что ли?
– Нет. Просто ты женщина…
– Забудь, что я женщина! Ладно, раз уж ты здесь, то поехали на кладбище. Посмотрим, как моего суженого закопали.
Бульдог открыл дверцу, и я вытянулась на заднем сиденье машины.
– Тебе плохо, Чупа?
– Да нет. Просто голова трещит. А где пацаны?
– Не знаю. После того как на кладбище уехали, не появлялись. Половина в ресторане остались.
– Понятно. Позвони Гарику и скажи, чтобы все старшие собрались у могилы Фомы. Все семеро.
– Может, на даче? А то что – у могилы?!
– Не спорь. Я так хочу. И вообще, мне совершенно неинтересно выслушивать твое мнение.
Бульдог надулся и принялся звонить по мобильному. Закрыв глаза, я медленно массировала виски.
– Послушай, а где этот придурок? – неожиданно вспомнив о Лешике, спросила я.
– Какой?
– Да Лешик! На хрен ты его одного оставил?! Он же может сбежать и рассказать в любой газете, что мы не Фому похоронили!
– Да не волнуйся ты так! Я его наручниками к перилам беседки приковал. Я что, не соображаю, что ли, что он сбежать может! Сидит теперь как миленький и ждет твоего приезда. А Юлька там рядом шашлыки наяривает.
Если этот придурок вздумает сбежать, то тут и Юлька не поможет.
– Да как он сбежит?! С перилами от беседки, что ли! – засмеялся Бульдог.
– Будем надеяться, что ты прав.
– Послушай, Чупа, что с ним дальше делать-то будем? Мне кажется, что придется мочить, чтобы языком не трепал.
– Посмотрим. Мочить тоже не хочется. Уж больно он перед сегодняшней публикой засветился. Дома жена, двое детей. Всем известно, что брата полетел хоронить. Для начала я хочу с ним побеседовать. Если, конечно, не убежит к тому моменту, когда мы приедем.
– Я же тебе сказал, что не убежит.
– Смотри. Головой отвечаешь.