Путь наверх
Шрифт:
– Бежим? – жалобно спросила Настя, чьи ноги все еще гудели от напряжения и долгой ходьбы (а также бега и лазанья по лестницам).
– Поздно, – протянул Димка, вставая в полный рост. – Ну да ничего. Если что не так, этому-то мы бока намять сумеем…
В этот момент мальчишка с мешком спустился с горы, и теперь дети смогли внимательнее разглядеть его внешность. Он был темноволосым, кареглазым, подстриженным коротко-коротко, чтобы реже мыть голову. Огромный нос, заметный даже с немалого расстояния, смотрелся забавно и немного неестественно,
Выглядел носатый, словно пестрое лоскутное одеяло – казалось, его одежда собиралась из обрывков и различных фрагментов. Так бежевая куртка (покроем напоминавшая школьную) имела один рукав синего цвета, а второй – красного, причем еще к ней был пришит серый капюшон. Плотные штаны с множеством кармашков носили цвет сухой земли, ботинки тоже были разными – один выше и на шнурках, а второй ниже и на липучках. Однако нелепость одеяний не беспокоила мальчишку, как и причудливый нос, с помощью которого тот учуял спрятавшихся чужаков. Улыбнувшись, он опустил мешок на пол, еще раз помахав рукой.
– Привет, вы новенькие?
И как только Настя (в очередной раз за путешествие, как вы помните, но такова уж была простодушная натура этой девочки) приготовилась неосмотрительно выложить необычному незнакомцу всю правду, братья так быстро и сильно ткнули ее в бока, что она только пискнула.
– Ага, новенькие, только прибыли, – шмыгнув носом, кивнул Димка, призывая остальных молчать и дать ему вести беседу. – А ты кто?
– Я Подметка, – дружелюбно сообщил пацан. – Погляжу, вы совсем недавно тут. Если хотите, можете работать со мной.
– Что это за имя такое? – насупившись, поинтересовался Димка. – А нормального имени у тебя нет?
– Было когда-то, пока сюда не попал, – не переставая улыбаться, бодро подтвердил мальчик. – Только к чему оно мне теперь? Васьков, Колянов, Мишек всяких полно – Подметка один такой. Мне нравится, Хранителям Нор нравится, всем нравится.
– А что означает «работать вместе с тобой»? – осторожно спросил Витя, не обращая внимания на испепеляющий взгляд брата, просившего помолчать и не мешать ему вести переговоры.
– У, ребята, – разочарованно протянул Подметка, почесывая свой огромный нос. – Да вас, я чую, никто даже не проинструктировал… Ну ладно, время есть еще, можно и отдохнуть…
И он уселся прямо в мусорную кучу, на которой стоял. Теперь становилось очевидно, что он все же на несколько лет старше наших героев, хотя этого почти не было заметно из-за слоя грязи, покрывавшей его лицо.
– В общем, сейчас в двух словах расскажу, а подробнее пусть старшие, когда в Норы вернемся. Эта поляна называется Свалка. Сюда вы попали либо по собственной воле в надежде разбогатеть, либо из интернатов за плохое поведение – меня не интересует ни то, ни другое.
Подметка достал из кармана изжеванную зубочистку, принявшись задумчиво ее посасывать. Дети слушали, открыв рты, и понимание медленно накрывало их теплой удушливой
– Сейчас вы пискуны. Пока не достигнете старшего возраста, все, что находите, отдаете пасюкам, – продолжал свою лекцию беззаботный Подметка. – Они за это кормят, одевают и охраняют от всяких напастей. Становитесь старше – переходите в сероспинки, потом в черноспинки, получаете право носить маску, определенный процент найденного оставляете себе… Самые решительные пробиваются в пасюки. Еще есть деньги, которые там, наверху…
Он прервался, красноречиво потыкав пальцем в систему монорельсов, над которой виднелся потолок поляны.
– Как только повзрослеете, все, что вы получили, работая на благо Спасгорода, будет переведено с вашего детского банковского счета на взрослый. Начнут капать проценты. Ну а дальше выбирать вам – либо дождаться окончания контракта и свалить наверх, либо остаться тут в пасюках и наслаждаться жизнью…
– И много таких? – от волнения говоря тихо-тихо, просипел Витька. Он чувствовал, как перехватывает горло, будто от простуды. – Разбогатевших, что в итоге наверх уходит?
– А? – Подметка пожал плечами. – Не очень, насколько я знаю. Были единицы, целые состояния скопили, говорят. Но как наверх забрались и что стало с ними, не знаю – никто потом не слышал ничего. Да и зачем наверх? Если пасюком или черноспинкой стал, блестящей маской обзавелся, никакой верхне нужен – тут жизнь лучше всякого сыра.
И он засмеялся, обнажив крохотные острые зубки.
Вдруг стал серьезен, внимательно оглядев каждого по очереди:
– Но помните, если не работать, будут проблемы…
– Проблемы? – не удержалась перепуганная Настя.
– Ага, проблемы, – с важным видом подтвердил Подметка. – Лентяев и лодырей никто не любит, им крепко достается. Кто-то даже пропадает, да… А еще достается тем, кто приносит мало полезных или вкусных вещей, пока старшие утилизацией занимаются. Поэтому болтать с вами, фырки-пырки, интересно, но пора и за работу…
Он поднялся на ноги, деловито отряхивая штанины от налипшей луковой шелухи.
– В общем, если со мной работать надумали, ищите себе мешки и палки, и вперед! Не отставайте только, а чему надо – научу.
И он тут же полез обратно на гору, что-то насвистывая под свой исполинский нос и высматривая под ногами полезный мусор.
– За ним! – злобно прошептал Витька, первым бросившись вперед. – Вдруг он про Лифты знает?!
Они принялись карабкаться следом за Подметкой, с легкостью перемещавшимся по скользкому и подвижному мусору. Кряхтели, отставали, падая и обдирая руки, но почти у самой вершины догнали.
Отсюда открывался вид на всю поляну – мрачную и однообразную. Повсюду горы, снующие туда-сюда манипуляторы и чинно перемещающиеся контейнеры. Только в центре, где горы были повыше и потолще, к потолку поднимались дымы костров, выдавая наличие поселка.