Путь Найденыша
Шрифт:
А затем – тишина взорвалась криками, воплями – к Неду кинулась возбужденная толпа и, подняв его на руки, понесла вокруг площадки, топча останки бойца, отдавшего жизнь на потеху зрителям.
Нед как будто очнулся от наваждения – он недоуменно смотрел на тех, кто подбрасывал и теребил его тело, вертел головой, как будто впервые увидел площадку и зрителей, восторженно выказывающих ему знаки любви и уважения. Офицеры присоединились к общему торжеству, хлопая в ладоши, а полковник Хеверад достал из кармана кошелек с несколькими монетами и крикнул:
– Дополнительный приз от командования! Десять золотых! (Надо сказать, что полковник, в общем-то, ничем не рисковал, отдавая монеты. Потом он провел этот приз
Толпа заревела и поднесла Неда, лежавшего на спине, как покойник – со скрещенными на груди руками, – прямо к столу командования.
Следуя примеру полковника, каждый из офицеров достал из кармана некую сумму денег и положил ее на стол, где образовалась приличная кучка монет. (Попробуй не положи, когда командир это сделал! Сочтут за неуважение. Может навредить карьере.)
Сержант Дранкон аккуратно ссыпал их в мешочек с деньгами, предназначенными для выплаты победителю, и отошел в сторону, наблюдая, как чествуют Неда. Потом, когда того отпустили, подошел к парню и, передав мешок, сухо сказал:
– Это было интересно. Только стоило ли убивать парня? Это же не реальный бой с врагом, это всего лишь соревнование! Зачем ты это сделал? Не ожидал от тебя такого…
– Да ладно, Дранкон! – жизнерадостно хохотнул полковник Хеверад, подошедший сбоку. – Об этом бое будут рассказывать во всех подразделениях королевской армии! Вот каких бойцов мы готовим! Пусть враг боится! Взял – и голыми руками оторвал парню голову! Молодец! Вот тебе и готовый капрал, сержант! Ты же еще не назначал капралов? Нет? Вот тебе готовый! Я сегодня же прикажу подготовить приказ! Теперь, парень, ты будешь получать полтора золотых в неделю вместо одного золотого! Так-то было бы больше, но выслуги мало, да и в боевых действиях не участвовал. Ты грамотный? Нет? Сержант – упущение. Научите его грамоте. Подготовим из него офицера! Из него получится великолепный сержант!
– Вряд ли, – так же сухо ответил Дранкон. – Задача офицера сделать так, чтобы была выполнена задача командования и максимально сохранены солдаты. В задачах офицера ничего нет про бессмысленное убийство своих солдат.
– Да перестаньте, что вы как девственница – убийство, убийство! Лучше распорядитесь, чтобы первая рота выполнила условия договора – пусть ползут через плац на четвереньках, а мы посмотрим! Господа! – крикнул полковник своим сослуживцам. – Сейчас будет прелюбопытнейшее зрелище! Наливайте бокалы, без смеха смотреть на это будет невозможно!
Глава седьмая
В город они попали только через три недели. Карантин сократили – всех, кто мог болеть и заболел, вылечили или убрали из лагеря новобранцев, остальные продолжали подвергаться жесточайшей муштре с утра до вечера.
Ходили слухи, что быстрое освобождение из карантина было результатом активности армии Исфира, строящего козни вокруг островов, и что королевству срочно понадобилось новое «мясо» для войны, но, как всегда, – слухи оказались верными лишь наполовину. Теперь речь шла не об островах, а о полосе в восемьдесят ли длиной и двадцать ли шириной вдоль границы с Исфиром. Армия этой страны захватила этот участок земли Замара и срочно окапывалась на предмет ответных действий. Потому изматывающая, старая, как дряхлые штаны нищего, война продолжалась и продолжалась, унося в топку сражений новые и новые души людей.
Поколение за поколением люди рождались и умирали в состоянии вялотекущей войны, и никто уже не помнил, что может быть иначе. Каждый король, восходя на престол после своего предшественника, торжественно обещал, что он покончит с войной, что его народ заживет счастливо и богато. И каждый король, умирая, передавал своему преемнику страну, находящуюся в состоянии войны с тремя соседними, родственными
Надо отдать должное нынешнему королю Замара: несмотря на то что в его правление никаких подвижек в сторону замирения сделано не было, он сумел устранить одну из самых больших неприятностей, которая досаждала всем трем государствам, – приструнил ардов, северный народ пиратов, грабителей… и путешественников. Сделать это было сложно, но, как ни странно, Иунакор это смог, создав мощный корпус морской пехоты, в которую вливал огромные деньги. И этот корпус дал отдачу – после рейда по островам ардов был подписан мирный договор, который арды неукоснительно соблюдали.
Впрочем, соблюдали не потому, что испытывали священный ужас перед подписанной и украшенной королевскими печатями бумагой, совсем нет. Пятитысячный корпус головорезов, полубандитов, готовых на все по приказу короля, сдерживал мятежных мореходов лучше всяких бумаг и увещеваний.
Морская пехота Замара. У каждого из пехотинцев на его парадной фуражке гордо светился начищенный знак морской пехоты – три начальные буквы их подразделения. Они гордились этим знаком. И знали, что доживут до демобилизации не все. Хорошо если каждый второй. А раз жизнь впереди не светит – почему бы и не пожить на те деньги, что щедро отсыпал король?
И когда новобранцев, получивших свои «смертные» золотые, выпускали в город – он трещал по швам. Вино текло рекой, продажные девки жадно гребли монеты, обирая пьяных посетителей, трактирщики не успевали готовить, опустошая свои кладовые за один день солдатского увольнения.
Когда-то, когда здесь стоял один маленький гарнизон в сто человек, город был тихим, патриархальным, хотя и довольно большим – десять тысяч населения это не шутка. После строительства базы морской пехоты население города увеличилось в три раза, практически перейдя на обслуживание нужд корпуса. Кто-то поставлял продукты, кто-то воду, кто-то шил и тачал сапоги для армии – все делалось рядом, в городке. Везти сюда обмундирование и сапоги из столицы было просто глупо.
И весь этот бурный поток поставок шел через полковника Хеверада, командира базы, щедрой рукой оплачивающего все закупки из армейской казны. Часть денег тут же возвращалась к нему в виде взяток и затем осаждалась в имперском банке. Впрочем – не все. Львиная доля этих денег шла и наверх, главнокомандующему армией Замара. Но хватало всем. Армия, как частенько и бывает, была коррумпированной до последней степени. Вернее, не вся армия, конечно, – высшее руководство. Низшие чины, начиная с лейтенантов, довольствовались жалованьем и мечтали влезть повыше, чтобы хоть немного отщипнуть от этого сладкого пирога.
Интересно то, что все местные жители недолюбливали солдат и относились к ним довольно презрительно, что не мешало обдирать клиентов как липку. В лицо они им улыбались, а за спиной называли тупыми солдафонами и «фуражками», не упуская случая воткнуть нож в спину. Поэтому, когда командование выпускало солдат в увольнительную, строго-настрого приказывало: ходить только группами, не отбиваться от коллектива, а еще – слушаться капралов, надзирающих за процессом накачивания вином.
И вот это было самое противное. Для всех. Для солдат – потому что какой-то придурок будет висеть над плечом и ныть, мешая наслаждаться свободой, а для капралов – кому охота отлавливать десяток расползающихся, как вши по макушке нищего, солдат? Да еще и находящихся в состоянии «пьянее вина»? Не уследишь, сбежит какой-нибудь свободолюбивый или просто дурной пехотинец – получишь денежный вычет в виде недельного жалованья (за каждого потерянного) плюс можешь огрести до пяти палок горячих, если отток военного мяса будет слишком велик. Потому в капралы брали самых авторитетных, самых сильных бойцов, и притом тех, которые сами не смотрели на сторону, собираясь в бега.