Путь Никколо
Шрифт:
Это было ошибкой Клааса. Причиной тому, как и подозревала Марианна де Шаретти, оказалось слишком ясное понимание чувств и мыслей ее старшей дочери. Оскорбить сегодня Тильду, относясь к ней как к ребенку, было немыслимо. Именно поэтому он и заявил, что, как старшая из сестер Феликса, сегодня вечером Тильда должна занять место матери и стать его официальной спутницей. В тот момент это казалось вполне разумным. Тильда раскраснелась от удовольствия, и он старался, одновременно забавляя прочих детей, уделять ей чуть больше внимания, чем остальным, чтобы она могла наслаждаться этим, однако
Когда подобное случалось с Феликсом, Клаас старался увлечь его куда-нибудь подальше от людей и находил способ утихомирить приятеля. Но как вести себя с юной особой, которая то и дело выдергивает руку у несчастного капеллана и бросается в самую гущу толпы? Тем более, что толпа к этому времени сделалась отнюдь не столь благопристойной и трезвой, как еще совсем недавно, и на пути все чаще попадались молодые богачи в шелках, мехах и в странных и восхитительных масках. Целыми группами в сопровождении слуг и музыкантов они переходили из дома в дом и вполне могли грубо оттолкнуть девочку, попавшуюся им на пути… или подхватить ее под руки и увлечь за собой.
Дважды Клаас успевал удержать ее и со смехом вернуть на место. Но во второй раз Тильда вскинула руку и с такой силой ударила сестру по щеке, что Катерина отчаянно взвизгнула и со слезами на глазах уставилась на нее в неприкрытой ярости. Дочери Адорне изумленно воззрились на них обеих, а капеллан принялся издавать странные звуки, точно лошадь, шлепающая по грязи.
— Эй! — воскликнул Клаас, перехватывая Тильду за запястье, а другой рукой обнимая Катерину за плечи. Он слегка потряс стиснутый кулачок Тильды. — Вы только посмотрите! Ты меня пугаешь! Как я могу сопровождать даму, которая в любой момент способна избить меня?
Катерина захихикала, и он обернулся к ней.
— О, взгляни на отца Бертуша! Он ведь не может присматривать за остальными, пока я бегаю за тобой. Ему придется всех отвести домой, и мы пропустим танцоров на канате и фейерверк. А ведь вам еще не успели предсказать судьбу.
— Я хочу, чтобы мне предсказали судьбу, — заявила Катерина.
— Но как же я могу тебе доверять? — возразил Клаас. — Придется проследить, чтобы ты больше не смогла сбежать. — И, продолжая удерживать ее за руку, он расстегнул пояс и, продев сквозь ее кушак, привязал к себе.
Именно этого она и добивалась. Слезы мгновенно высохли, подхватив его, она потащила Клааса к шатру астролога. Следом с угрюмым видом зашагала Тильда.
— Мама ее бы отшлепала.
Теперь она больше не была его единственной спутницей. Катерина семенила с другой стороны.
Клаас отозвался:
— Конечно, отшлепать следует, если больше ничего не остается и есть какая-то опасность. Но сперва следует попробовать что-нибудь другое.
— А Феликс тебя бьет, — возразила Тильда.
Она помолчала, затем промолвила, прежде чем он успел ответить:
— Хотя, конечно, мама этого не делает.
Толпа взревела. Высоко наверху, у самой вершины звонницы, появились канатоходцы. Мария, Кателийна, Катерина, отец Бертуш и даже Матильда невольно
— А, вот ты где! Где ты был? Тебе же было сказано отыскать меня! Ты даже не пытался!
О, Ирод, где же ты? Легче вьючной лошади пересечь Альпы… Низенькая грузная фигурка в дорогих мехах решительно направлялась к ним, и где-то он уже видел ее прежде… А, Гелис. Младшая ван Борселен, с кем он катался на коньках и которая пыталась заполучить его на сегодняшний вечер. Следом за ней, хвала Господу, проталкивался лакей в ливрее и служанка в плаще и белом чепце. На голос первая обернулась Тильда, затем капеллан.
Младшая ван Борселен сурово взирала на него. Надеть им мешки на голову, вот и все. Мешки из-под овса, и они вполне счастливы.
— Я захватила плащ и маску на тот случай, если ты не можешь себе этого позволить. Вот. — Лакей, ни на кого не глядя, передал своей госпоже свернутую в рулон чрезвычайно дорогую ткань, густо украшенную перьями. Все это она протянула Клаасу.
— Демуазель, — сказал ей Клаас. — Разумеется, мы очень рады вас видеть. Мы надеялись, что вы сможете присоединиться к нам. Но нас слишком много для маскарада. Вы знакомы с Тильдой и Катериной де Шаретти? И, разумеется, это Мария и Кателийна Адорне. Отец Бертуш…
Отец Бертуш, вытирая платком покрасневший нос, враждебно уставился на сие угрожающее дополнение к его пастве.
— Разумеется, мы не будем участвовать ни в каком маскараде. Более того, после этого представления мы собирались возвращаться домой.
— Я согласна, — бесцветным тоном отозвалась Тильда.
С другой стороны от Клааса Катерина нахмурилась. Малышки Адорне перешептывались рядом со священником Наконец старшая, Мария, зардевшись, что-то прошептала ему на ухо.
— Что? — переспросил отец Бертуш.
Дерзкая девчонка ван Борселен раздраженно уставилась на него.
— Она говорит, что ее сестре нужно домой. У вас что, нет с собой служанки?
Капеллан наконец убрал платок от носа и воззрился на нее с потрясенным видом. Клаас улыбнулся.
— Ничего страшного, я могу взять ее с собой, если она не против. Я знаю здесь немало девушек.
Бедняжка Адорне была так же потрясена, как и капеллан.
— Я хочу домой, — придушенным голосом повторила она.
— Ладно, — скомандовала Гелис ван Борселен. — Возьми мою служанку. Маттеи, ступай с ними. Помоги демуазель, если понадобится, и можешь не возвращаться.
Господи Иисусе.
— Тогда мы все вернемся в особняк Адорне, — заявил Клаас.
Толстая девочка сердито уставилась на него.
— Я никуда не пойду. И я только что отослала домой лакея. Я останусь здесь одна если ты не хочешь выполнять свои обещания. А ты обещал.
С неприятной, но вполне объяснимой скоростью группа вокруг него начала рассасываться. Отвязав Катерину, найдя какие-то подходящие слова для Тильды и капеллана, Клаас уже готов был броситься вслед за ускользающим лакеем и за руку притащить его обратно. У него был напуганный вид. И не без причины.