Путь повстанца
Шрифт:
— Похоже, сегодня твой счастливый день, — сообщил Джин стоявший рядом с ней штурмовик, когда собравшаяся толпа в конце концов рассосалась.
В следующее мгновение прозвучало сообщение о приостановке работ и досрочном окончании смены.
Джин наконец-то опустила руки, позволив им повиснуть вдоль тела. Кровь снова прилила к кончикам пальцев. Девушка уперлась ладонями в пол, чтобы подняться, и поморщилась, когда в кожу впился острый металлический осколок. Узница убрала ладонь.
Кусок был сантиметров десять длиной, один конец квадратный, второй острый как бритва. Большего
«Воин с одной острой палкой...»
Это было нереально. Это было глупо. Но вот он, только руку протяни.
Шанс.
Без лишних раздумий Джин обхватила острый кусок металла ладонью. Просто взяв осколок, она почувствовала силу и уверенность, которых не испытывала с самого прибытия на Вобани, а то и задолго до этого. У окрыленной надеждой девушки распрямилась спина и прояснился взгляд.
— Эй, ты там, — раздался голос штурмовика.
Пальцы похолодели, металл выскользнул из ее хватки и упал на цементный пол с таким звоном, что казалось, его расслышали все до единого живые существа и дроиды на заводе.
— У заключенного обнаружено несанкционированное оружие, — доложил штурмовик.
Другой солдат подскочил к Джин и впечатал девушку в стену.
— Это не оружие... это просто... — начала было Джин, но тут у нее на шее сомкнулся магнитный ошейник, и девушке стало трудно не то что говорить, но даже сглатывать. В считаные секунды ее руки оказались закованы в наручники, а рядом очутилась парочка штурмовиков с оглушающими разрядниками.
Первый штурмовик наклонился, поднял с пола заостренный осколок и, взвесив его на ладони, повернулся к Джин.
— Ты собиралась воспользоваться им как оружием, — обвиняющим тоном произнес он.
Джин отчаянно замотала головой.
— Вызовите надзирателя, — распорядился имперец.
***
Ночная смена шла уже три часа, когда штурмовики наконец приволокли избитую Джин в камеру и бросили ее на пол. Проснувшись, Зорада молча наблюдала, как ее соседка пытается забраться на нары, но даже пальцем не пошевелила, чтобы помочь. Не проявила ни грамма симпатии или сострадания. Она быстро усвоила урок.
Глава одиннадцатая
Джин не уловила момент, когда Рея перестала быть домом только для нее и Со и превратилась в базу для партизанского отряда Герреры. Зосед улетел, но Джари и другие остались. Вернулись и некоторые из бывших подопечных Риза. Сказали, что предпочитают выполнять приказы кого-то опытного. Идрисса прислала горстку новых рекрутов. Со принимал всех, кто доказывал свою ценность. На базе постоянно находилось как минимум с полдесятка бойцов. Некоторые исчезали так же быстро, как и появлялись, и Джин больше никогда их не видела. Иные задерживались.
По мере того как на Рее становилось все больше народу, Джин все труднее удавалось поддерживать свой ежедневный режим тренировок. Когда Со был дома, кто-нибудь обязательно хотел позаниматься вместе с ней рукопашным боем или стрельбой. Джин прекрасно понимала, что новички
— Когда тебя нет, они и не думают тренироваться, — пожаловалась девушка в один из редких моментов, когда они остались с Геррерой наедине. Джин брила наставнику голову, что удавалось ей куда лучше, чем ему самому.
Со рассмеялся:
— Это ты так намекаешь, чтобы я улетел?
Джин стукнула его по руке.
— Они пытаются впечатлить тебя, — раздраженно пояснила она.
Со снова рассмеялся. Девушка решила, что он и в самом деле не замечал, какой эффект производил на окружающих. Со Геррера думал, что новые рекруты прилетают на Рею, потому что верят в идею. Он так и не понял, что на самом деле они верят в него.
С другой стороны, у новичков всегда было чему поучиться. Джин не стыдилась признать, что из Кодо боец куда лучше, чем из нее. Она при любой возможности старалась тренироваться именно с ним, пытаясь перенять его приемы. Изящная и стройная Мая была тихоней, но никто не мог сравниться с ней в меткости. Стейвен знал баллистику. Джин ходила за ними по пятам и впитывала все, что могла.
Потому что где-то в глубине души — и Джин не хотела признаваться в этом даже самой себе — девушка тоже хотела впечатлить Со. Чем больше народу прилетало на Рею и соревновалось за внимание командира, чем больше партизан вынуждали Со стать их лидером и наставником, тем больше Джин скучала по временам, когда они жили здесь вдвоем.
Со тоже менялся прямо на глазах. Он все чаще улетал на вылазки, и Джин не оставалось ничего иного, кроме как сидеть у коммуникатора в ожидании очередной весточки от наставника и надеяться, что с ним ничего не случилось. Когда новостей долго не было, Джин с трудом сдерживалась, чтобы самой не выйти на связь. Но девушка знала свою роль. Она несла свою вахту.
Однажды, спустя неделю, Со вернулся с задания со свежими ранами на лице и чудовищно переломанной ногой. Джин попыталась расспросить, что случилось, но Геррера лишь отмахнулся от нее и пробурчал, что миссия прошла успешно.
Однако от сломанной ноги он так просто отмахнуться не мог, поэтому на какое-то время партизан застрял на базе, срываясь на всех и каждого. В том числе и на Джин. По правде говоря, когда он наконец оклемался и улетел на очередное дело, девушка была только рада. И это сильно ее беспокоило.
— Что стряслось, малышка? — спросила Мая, к этому моменту уже четыре месяца жившая на аванпосту.
Джин сидела на самом краю скалистого острова, свесив ноги вниз и уставившись на маленький грот, в котором плавало несколько парней. Солнце клонилось к закату.
— Все меняется, — насупившись, буркнула она.
— Это естественный ход вещей, — отозвалась Мая.
— Мне это не нравится, — призналась Джин.
Мая развела руками, и внимание Джин привлекли синтекожаные перчатки, которые та повадилась носить в последнее время. Партизанка выиграла их у Кодо и теперь не упускала случая посветить трофеем перед лицом проигравшего. Вот и сейчас стоявший в воде Кодо попытался обрызгать девушек, но промахнулся и принялся сыпать проклятиями. Мая лишь рассмеялась.