Путь познания

Freedom

– И все это правда? Магия и остальное?

– Все полуночные ведьмы были злыми, - продолжала она, словно и не слыша меня, - и действительно именно из-за них Зитрен пришел в упадок. Они специально делали все, чтобы люди ненавидели их, ненавидели и боялись. Тогда и была введена инквизиция. Не как в твоем мире, здесь все это было страшной реальностью. Но сейчас полуночных ведьм почти не осталось, а ни в чем не повинных женщин и девушек все равно продолжают сжигать, потому что бояться. Стоит какому-то злому языку пустить слух, и за женщиной немедленно приходят. Нет ни суда, ни следствия. Сжигают всех. Я...возможно

я одна из последних, если не последняя. Большинство ведьм уже давно истребили, а я ушла в игру, как только появилась такая возможность. Мне было все равно, куда уйти, лишь бы убраться отсюда и больше никогда не возвращаться. Если ты оказался в десятке лидеров, тебе позволено жить в любом мире по собственному выбору. Я никогда не хотела быть тем, что я есть на самом деле. Я не сделала ничего плохого никому здесь, но это вовсе не означает, что меня здесь любят или хотя бы терпят. Если кто-то узнает, что я здесь, меня сожгут сразу же. А они не смогут не узнать после того, что ты сделал.

В коридоре послышались шаги, а в следующий миг загрохотала решетка.

– Еда, - раздался грубый голос.

На подносе стояли две тарелки с какой-то похлебкой и два черствых куска хлеба, а также пол-литровая стеклянная бутылка с водой, в какой у нас обычно продается молоко.

Ди подошла к двери и забрала поднос. Затем она поставила его на пол и сама села рядом со мной. Ничего не опасаясь, Ди взяла одну из тарелок и попробовала.

– Надо же, вполне приличный здешний суп.

С сомнением посмотрев на тарелку, я тоже решил попробовать. Вкус у супа был совершенно ужасный. Судя по всему, в его состав входила картошка, капуста и что-то еще, но все оно было совершенно одинаково на вкус. Во рту остался неприятный горький привкус какой-то гнили. Будто бы попробовал грязь.

– Дрянь?
– спросила Ди, поставив на пол пустую тарелку.
– Еще и ни к такому привыкаешь, если нечего есть. Это сейчас ты такой привередливый, а посидишь голодным несколько недель и будешь лопать все, что дают. По праздникам в тюрьме подают мясо, - сказала она мечтательно.
– Хорошо прожаренная крысиная тушка с хрустящей корочкой...

Меня едва не вывернуло наизнанку, и я ограничился тем, что разом осушил полбутылки воды. У нее оказался уже знакомый тухлый привкус.

На этом развлечения в тюрьме Зитрене закончились. Ни карт, ни выпивки, ни девочек здесь, к несчастью не предлагали. От нечего делать, я облокотился спиной о стену и стал разглядывать карту, думая о том, что я сейчас смог бы сделать с помощью моей силы. Может, превратить тюрьму в карточный домик, или уж лучше в бордель? И еще я бы сейчас не отказался от нескольких порций горячего свежего шашлыка. Я даже поморщился от того, как неуместно здесь звучало слово «свежий».

Замечтавшись, я не сразу разглядел на карте едва заметную темно-бардовую точку. Она то зажигалась, то гасла, определенно двигаясь в нашу сторону.

– Посмотри, - сказал я Ди.

– На что?

– Взгляни на карту.

Она засучила рукав и несколько секунд пристально смотрела на свою карту, явно не замечая ничего необычного.

– Ничего не вижу. Здесь нет никого и ничего, кроме нас.

– Взгляни на мою.

 Ди подсела чуть ближе ко мне.

– И кто это?

– Судя по цвету, это кто-то из местных, обладающих силой. Не обычный человек.

–

Почему его нет на твоей карте?

– Потому что он идет сюда к тебе.

Вновь послышались едва различимые шаги в глубине коридора. Затем грохот и быстрый вскрик, в камерах зашевелились крысы. Я придвинулся к двери камеры, пытаясь услышать что-то, но безрезультатно.

– Отойти, - посоветовала Ди, и я сделал шаг назад за несколько секунд до того, как в замок вставили ключ.

Когда дверь распахнулась, я увидел грубое лицо, покрытое шрамами, освещенное светом факела.

– Быстро выходите отсюда по одному, - приказал стражник.

– Что случилось?
– Ди первой вышла из камеры, и стражник тут же заковал ее руки в железные наручники.

– Пожар в тюрьме, - ответил он бесцветным голосом.

Я втянул носом воздух и тут же закашлялся. Сверху валил ужасный дым. Стражник приковал меня к себе, чтобы я не смог убежать. Ди он явно в расчет не брал. Я в очередной раз пожалел о том, что со мной не осталось никакого оружия.

Стражник повел нас не прямо по коридору, а куда-то вниз, отворив громадную железную дверь. Дыма с каждой минутой становилось все больше, дыхание затруднялось. Мы спускались вниз по узкому лазу, ступеньки были такими высокими, словно лестницу строили для каких-то очень высоких и очень худых существ. Единственный источник света - факел в руке стражника - коптил и постепенно гас.

Ди шла впереди, я за ней, нож стражника упирался мне в лопатку. Трудно сказать, сколько именно мы спускались. Было темно, сыро и, тем не менее, дымно. И чем ниже мы спускались, тем больше становилось дыма. Точно ли у охранника на уме вывести нас отсюда, или же мы должны сгореть заживо?

– Куда мы выйдем?
– спросил я, закашлявшись. Кислород нужно беречь.

– Не разговаривай, лучше быстрее шевели ногами...если, конечно, не хочешь остаться здесь навсегда.

Лестница становилась равнее, а площадки между пролетами длиннее. Под ногами захрустел гравий. Вскоре Ди остановилась, уперевшись руками в закрытую дверь.

– Возьми, - сказал стражник, протянув мне большой железный ключ.

Я неловко взял его, едва не выронив, но сумел все-таки с завязанными руками передать Ди.

Ей пришлось провозиться несколько минут, прежде чем замок поддался. В лицо ударил свежий морской ветер, и стало очень холодно.

Мы стояли на песчаной косе. Позади отвесная гранитная скала, а впереди только море. Оно было неспокойно, и волны то и дело с грохотом врезались в камень. Все небо покрывали тучи, и, если бы не факел, мы бы ничего не увидели. Для меня все равно оставалось загадкой, куда мы должны двигаться дальше. Это явно была запасным выходом из тюрьмы. Значит, где-то рядом должна была располагаться небольшая бухточка и причал, откуда можно было уплыть...

Или же это место использовали совсем для других целей.

– К стене!
– приказал стражник, вынимая ружье.

Факел в его руке погас от сильного ветра. Воздух был тяжелый, влажный и вызывал удушье.

Ди осталась на месте. Ветер завыл с такой силой, что у меня чуть уши не заложило. Я и так уже продрог до костей, так началась еще и мелкая моросейка.

– К стене я сказал!
– повторил стражник, снимая ружье с предохранителя. О черт, не думал, что здесь есть хотя бы порох.