Путь Пустой Руки
Шрифт:
Завершив работу, я вернулся в дом старца — и вот теперь застал там и Миюки, и Егора. Выслушав мой немногословный доклад, Кииоши-сама напоил меня бодрящим чаем и отпустил восвояси. Черных и девушка свои дела на сегодня также уже заверили, и до додзё мы шли втроем: похоже, задачи бегать закоулками перед Егором более не стояло.
Сперва мы шагали молча и словно в некотором напряжении – казалось бы, беспричинном. Но потом Черных о чем-то спросил Миюки, та ответила — и мало-помалу между ними завязался разговор – не особо предметный, прыгающий с темы на тему, однако вполне себе живой. Я же — как-то само собой так
Между тем речь у моих спутников зашла о луте — выпадающих из побежденных мобов Предметах. Мне бы тут, кстати, тоже нашлось что рассказать – одна книга о Мастере Бокудэне, редкая в своей бесполезности, чего стоила — но как-то снова не сложилось. А вот Черных разливался соловьем (в детали я, признаться, не особо вслушивался), а в какой-то момент сунул руку в Инвентарь и торжественно извлек на свет небольшой серый прямоугольничек.
– - Вот! – гордо продемонстрировал вещь собеседнице Егор. – Если приложить его к куртке, он превратится во флажок. Как этот, – ткнул он пальцем в трехцветную нашивку на своем левом рукаве, которой, помнится, хвастался передо мной еще в первый день. – И даст целых «+2» к Боевому духу! Жаль, несколько одновременно нельзя носить! Короче, у меня такой уже есть, а у тебя, смотрю, до сих пор нет. Хочешь, подарю?
– Нет, спасибо, – с вежливой улыбкой покачала головой Миюки. – Я уж как-нибудь сама себе добуду.
– Они довольно редкие, хотя и считаются всего лишь Необычными! – и не думал отступать Черных. – Вдумайся: «+2» к Боевому духу! Но мне второй не нужен. Бери, мне не жалко!
– Спасибо, но как-нибудь обойдусь, – все с той же сдержанной улыбкой ответила девушка. – Раз самому не нужен – продай на аукционе. Или в лавку сдай. А то, вон, Артуру подари, – кивнула она в мою сторону.
– Перебьется, – в свою очередь покосился на меня Егор – беззлобно, скорее с хитринкой во взгляде. – Он и так уже впереди меня в строю стоит! Дело это мы, конечно, скоро поправим, но факт остается фактом…
– Так я тем более впереди, – хмыкнула Миюки. – Еще пара дней – и, глядишь, до черного пояса дорасту…
– Вот именно, – вопреки всякой логике подхватил Черных. – Без пяти минут черный пояс, а флажка на рукаве так и нет! Интересно, кстати, какой у тебя проявится – российский или японский? Это же не от локации зависит, и даже не от того, откуда в игру заходишь! По-моему, не от гражданства даже – то ли от внутреннего настроя, то ли вообще непонятно от чего…
– Ни разу не интересно, – буркнула девушка уже без улыбки.
– А мне безумно интересно! – словно на контрасте, растянул губы до ушей Егор – и внезапным движением прислонил свой хваленый трофей к рукаву куртки собеседницы.
Миюки отшатнулась, взмахнула рукой, но было поздно – нашивка уже встала на положенное ей место.
– Не благодари! – сияя, брякнул Черных.
Судя по выражению лица его собеседницы, чего-чего, а уж благодарить его она точно не собиралась – скорее, готова была прибить на месте! Не исключено, что учинить расправу над наглецом ей помешала лишь занятость рук: вцепившись правой в левый рукав, девушка принялась судорожно отдирать непрошенную
Флажка я там, кстати, не заметил: ни нашего, ни японского. Прежде, чем пальцы Миюки скрыли нашивку от моего, что греха таить, любопытного взгляда, я успел разглядеть на прямоугольничке лишь какие-то серые, почти неразличимые на сером же фоне цифры. Возможно, цвета флага проявляются не сразу?
– Ну, кто тебя просил?! – не переставая яростно, но, похоже, безрезультатно, скоблить ногтями рукав, почти прокричала девушка в лицо Егору.
– Да что такого-то? – несколько растерялся от столь бурной ее реакции Черных. – Ты мне здорово помогаешь в додзё, да и вообще… Маленький подарок хотел сделать…
– Сказано же было: не надо!
– Какой хоть флажок высветился? – спросил все же Егор – ненавистную нашивку Миюки загородила не только от меня, но и от него.
– Еще слово о флажке – и раскрашу кому-то рожу в его цвета! – прорычала девушка.
Тут мы как раз подошли к додзё и, бешено сверкнув напоследок глазами – лезвие ее ледяного взгляда полоснуло не только по Черных, но за что-то и по мне, хотя я-то с этим дурацким флажком был вовсе не при делах – Миюки скинула сандалии (проявив при этом чудеса ловкости – забросив обувь в Инвентарь без помощи рук, прямо с ног) и стремительно взбежала по ступеням крыльца.
Некоторое время мы ошалело смотрели рассерженной девушке вслед.
– Что это она? – развел затем руками Черных.
– Гордая? – неуверенно предположил я. – Сама всего хочет добиться…
– Может быть, – пробормотал Егор. – Может быть… Но не настолько же… Ты случайно флажок не рассмотрел? – попытавшись выдавить улыбку – вышло, надо признать, так себе – спросил он после короткой паузы.
– Не успел. Она его сразу рукой закрыла.
– Может, стесняется японского флага? Хотя с чего бы вдруг? Или, наоборот, русского?
– Не похоже на нее, – покачал я головой.
– Вот то-то и оно! – многозначительно заключил Черных.
От додзё до гостиницы мы брели в молчании – каждый думал о чем-то своем.
[1] Навык: Ремонт гидротехнических сооружений IV класса
22. Разбойники
За рутиной работы в поле и последовавшим за ней скандалом с участием Миюки и Егора я совершенно забыл о необходимости перестроиться на новый режим: старшая тренировка, на которую я теперь должен был ходить, начиналась на добрых три часа позже младшей, проснулся же я, как и в прошлые дни — аккурат к занятию для новичков. Поднялся, собрался и только уже на пороге комнаты осознал, что идти мне покамест некуда. «На автомате» все же открыл раздвижную дверь – и едва не налетел на склонившуюся в глубоком поклоне фигуру в цветастом кимоно.
«Азуми-сан» – это имя всплыло у меня в памяти даже прежде, чем я прочел его над головой неписи. Точно: «Азуми-сан, Уровень 6». Та самая японка, что встретилась нам с Егором у гостиницы в мой первый игровой день.
– Э… Доброе утро… – пробормотал я, тут же, впрочем, вспомнив, что в локации пошел аккурат седьмой час вечера.
– Доброе утро, Бирофу-сан, — покладисто поддержала мою версию времени суток Азуми-сан, совершенно не торопясь при этом распрямить спину. И вдруг добавила печально: — Если, конечно, его можно назвать добрым…