Путь Сашки. Гексалогия
Шрифт:
— Простите, если я чем — то обижу. А разве вы, дварфы, деньги и сокровища не копите?
— Это не мы, а гномы сокровища копят.
— Простите еще раз, а гномы — они какие?
— Маленькие, нам по пояс. Вы люди нас раньше часто путали. А мы — разные. И друг друга не любим. Хотя это они нас сюда сейчас привели. Эта гора ведь гномья. Здесь они несколько тысячелетий копаются. Все свои магические артефакты старые властители Атлантиса хранили здесь. Что — то нашли гномы, но часть самых ценных оказалась в верхнем подземелье, куда гномы не успели добраться. Теперь они в руках людей и орков.
— Из нашего мира таскать людей? Как это?
— А так. Вас всех вытащили, ведь так? До вас другие были. Несколько человек смогли сбежать, поселились у западных гор. От них я и выучил этот варварский язык. Ужасный язык, как на нем только разговаривают? Впрочем, что еще ожидать от людей?
— Ну, а мы вам зачем?
— Зря, значит, спасали? Так я и знал, говорил, что не надо. Так нет, послушал Трога!
— Что вы! Мы вам признательны за спасение, если бы не ваша помощь, пришедшая столь вовремя, то мы бы погибли, — Себастьян вспомнил, что гномы любят вежливое обращение. Эти, правда, себя гномами не считают, но дварфы — всё те же гномы, только покрупнее.
— Ладно, ладно, — дварф перестал ворчать, видимо, слова немца пришлись ему по душе. — Спасли и спасли. Чего уж теперь. Выведем мы вас отсюда наверх, подальше от орков. Но куда дальше пойдете, что делать будете?
— Мы вообще не знаем, куда попали. Поможете еще?
— Этак вы нам на шею сядете. Корми, пои. Помочь — то поможем, а что от вас ждать? — дварф прищурился и Себастьян догадался, что ради этого вопроса, наверное, и затевалось всё это спасение. Он помнил, что гномы, а значит, и дварфы, были существами не сторонящимися технического прогресса, мастерами на разные выдумки по созданию всяких механизмов, а как не людям из цивилизованного двадцать первого века, помочь им в этом? Теперь все упирается в его спутников, насколько они могут заинтересовать их спасителей.
— Уважаемый дварф, не знаю вашего имени…
— Дром. Меня зовут Дром, — гном важно погладил свою окладистую бороду.
— Уважаемый Дром, мы здесь люди разные, еще не очень знакомые друг с другом, но в нашем мире, оттуда, откуда мы прибыли, наука и техника ушли далеко вперед. Люди даже сделали механизмы, с помощью которых могут летать. И есть немало другого. Но далеко не все из нас это знают и умеют. Насколько мы сможем вам помощь, сразу сказать нельзя, но вы можете рассчитывать на все, что мы способны и чем мы можем поделиться, пусть это даже будет намного меньшее, чем вы, возможно, ожидаете. Любыми знаниями мы поделимся открыто.
— Хорошие слова, но чует моя борода, что знаний этих будет с гномий нос. Ну да что с вами поделаешь? Нашей добротой пользуются все, дай то, дай это, а сами взамен ничего. Вон та железка для чего?
— Это оружие нашего мира. Что — то вроде арбалета, только стреляет быстрее.
— Во как! Не соврал. Значит, оружие. Гм — м. У меня дома оружия много. Многие из нашего народа любят его собирать. А вот такого нет ни у кого. Да — а. А ведь у меня скоро день рождения. И дата круглая. Сто лет! А подарят опять какой — нибудь ржавый арбалет, из которого не то что быстро,
Себастьян сразу понял, куда клонит Дром, но решил пока не подавать виду.
— Сто лет?! И так хорошо выглядите, уважаемый Дром.
— Издеваешься, да?
— Не понял… — Себастьян, действительно, не понимал, что имел в виду дварф, Может быть, он догадался, что Себастьян понял, к чему тот клонил, намекая на подарок на день рождения?
— А не понял, так и молчи. Мы, каапиё, живем дольше вас людей и сто лет — это мужчина в самом расцвете. Теперь понял?
— Да, уважаемый Дром.
— Это хорошо. Другое плохо: на такую круглую дату подарят, гоблины знают что! И куда мне еще один арбалет? Мне и старые не нужны, разве только что для коллекции. Боевой топор — другого оружия нам не нужно. Вон как сегодня мы орков ими накрошили. А твоей железкой сколько их убили?
— Семерых. Семь выстрелов — семь убитых орков.
Глаза Дрома жадно заблестели.
— Мы и больше, уважаемый Дром, этих орков могли бы убить. Только проблема в патронах. Это что — то наподобие стрел или арбалетных болтов, только размерами много меньше. Без этих патронов эта железка, мы называем ее пистолет, ничего не стоит, потому что становится бесполезным куском металла. У нас остался только один патрон, больше нигде нет.
— И напрасно. Мы, каапиё, лучшие металлурги. Покажи этот твой патрон, мы откуем лучше и надежнее.
— Отковать… Не куются они, здесь требуется другая, очень тонкая работа. Размеры у патронов должны совпадать с точностью до волоска, ну, или чуть больше. Да и начинка нужна, здесь ее не делают, только в нашем мире.
Дром запустил широкую ладонь в свою бороду и, почесывая ее, с сомнением задумался.
— Можно попробовать сделать одинаковыми эти твои патроны. Если не получится, то к гномам придется обратиться. Мы, каапиё, лучшие кузнецы, чтобы ты знал, куда гномам до нас. Но они маленькие и руки у них маленькие, а у нас вон какие! — Дром показал свою руку, настоящее лапище. — А начинка, случаем, не порох называется?
— Да, порох, — удивленно ответил Себастьян.
— Значит, здесь проблем не будет. Гномы порох делать умеют, секретами не делятся, но за серебро принесут. Да и ваши люди порох сделали. А твои люди знают его секрет?
Себастьян обернулся к своим спутникам, стоящим или сидящим за его спиной и слушавших разговор с дварфом. Все молчали, покачивая головами. Один из них только решился сказать:
— Вроде, как нужна сера и селитра.
— Если бы всё так просто было… Да и порох разный бывает. Для патрона кустарный не подойдет. Нет, ничего не получится.
— А зачем ваши люди, которые тоже посланцы, его делают?
— Это те, что сбежали?
— Они, они. Так для чего они порох делают?
— Не для патронов. Но порох можно и по — другому использовать. Скалы взрывать.
— Как это?
— Выдолбил узкую и длинную ямку в скале, засыпал порох, поджег, взрыв и вместо скалы или ее части лишь обломки камней. Так можно пещеры делать, только осторожно, чтобы самих не засыпало. Можно взрывать козырьки скал, когда враг идет по ущелью. Скала взорвется и засыплет врага. Можно попробовать пушки сделать.