Путь Сашки. Гексалогия

Максимов Альберт Васильевич

Но вместо неприятности, а что еще можно ожидать от таких людей? — раздался юношеский голос:

— Как тебя зовут, мальчик?

— Лешка.

— За сколько тебя купили?

— За восемь серебрянок, — ответил Лешка и тут же поправился, добавив: «господин».

— Хелг, — вновь раздался тот же голос, — заплати хозяину восемь серебрянок и отвези мальчишку в замок.

— Да, милорд, — послышался второй, тоже молодой голос.

После этого богатенький баронет развернул коня и продолжил путь. Ускакали и почти все солдаты. Остался только этот Хелг с двумя солдатами. К ним навстречу уже спешил хозяин рабов, поэтому Лешка осмелился поднять голову

и немного рассмотрел этого Хелга. Молодой крепкий парень, судя по ресницам — рыжий. Двое других солдат были такими же молодыми, тоже лет по восемнадцать — девятнадцать. Но сильные, крепкие, уверенные в себе. Это Лешка почувствовал сразу.

Тем временем Хелг, достал горсть монет, пересчитал их и бросил на землю к ногам подошедшего хозяина.

— Купчую на этого. Давай.

— Но это разбой!

Хозяин осмелел, за ним уже маячили хозяйские стражники, державшие руки на рукоятях мечей, да и надсмотрщики явно напряглись, руки их тоже потянулись к оружию.

— Я буду жаловаться графу!

— Графу Дарберну? — усмехнулся рыжий Хелг.

— Да, его светлости. Эти земли принадлежат ларскому графу и ему судить на них!

— А почему бы тебе не обратиться к виконту Ксандру? — Вкрадчиво спросил рыжий. — Разве ты не знаешь, что слово виконта столь же весомо, как и слово самого графа? И даже, бывает, весомей.

— Я это знаю. Могу обратиться и к виконту.

— Тогда за чем же дело? Виконт только что проехал в Ларск. Вон еще не скрылся. Ты успеешь его догнать. И можешь пожаловаться.

Рыжий смеялся над хозяином, Лешка это понял. Засмеялись и оба солдата, хотя внимания не ослабили, контролируя ситуацию, хорошие, значит, были солдаты.

— Виконт сегодня в хорошем настроении. Даже велел денег заплатить. Хотя обычно он вешает. Или деревьев хороших поблизости нет? Да нет, вижу хороший сук. Странно. На него это не похоже.

Хозяин сильно побледнел, а его солдаты уже испуганно пятились назад. Значит, этот высокомерный мальчишка виконт? Надо же! И не просто виконт, раз, по словам этого Хелга, имел такое влияние в этом графстве, что его слова были весомее слов самого графа. О графе Ларском Лешка почти ничего не знал, разве то, что граф был калекой. Вот этот виконт, значит, и подмял немощного графа. К тому же виконт был жесток, раз просто так вешает людей. И не простых каких — то крестьян, тем более рабов, а уважаемых всеми торговцев. И этот виконт теперь покупает его. Для чего? Ничего хорошего от такого хозяина ждать не придется.

— Купчую! — жестко повторил рыжий парень и хозяин, вихляя толстым задом, бросился к своей повозке.

С поклоном вручив сидящему на коне Хелгу бумагу, хозяин заискивающе смотрел на него, а тот внимательно прочитав купчую, улыбнулся, а затем посмотрел на Лешку. Лешка сразу же опустил голову. Этот Хелг, видать, не последний человек у виконта, а значит, тоже опасен.

— Ну, и что же мне с тобой делать? — услышал он голос Хелга. — Пешком ты неделю будешь добираться до замка. И на лошадь раба не посадишь… Ларет! Возьми — ка мальчишку, положи его перед собой. Так будет правильнее. А приедем, милорд решит, что с ним делать.

Один из двух солдат нагнулся над Лешкой и рывком приподнял его над землей, а затем уложил перед собой животом вниз на спину лошади. Теперь голова Лешки свисала вниз с одной стороны, а ноги с другой. Солдат развернул лошадь и поехал в обратную от торговой колонны сторону. Краем глаза Лешка увидел, как торговец ползает в дорожной пыли, собирая брошенные Хелгом деньги.

Вечером следующего

дня утомительная поездка, наконец, закончилась. Лешка совсем ошалел от жары, монотонной тряски в неудобной позе и пыли, забившей нос и рот. Когда его спустили с лошади, он не мог стоять и повалился на землю, стараясь осмотреться, куда его привезли. Но пыль запорошила и глаза, поэтому он почти ничего и не рассмотрел. Больше слушал.

— Ксенон, этого мальчишку купил наш милорд. Сам он будет через несколько дней. Пристрой его куда — нибудь до приезда милорда.

— Слушаюсь, господин Хелг… Верди, отведи мальчишку в подвал. В правую камеру. Пусть принесут ему еды и воды… И дай ему умыться…

Умывался Лешка прямо здесь, во дворе замка. Заодно и вволю напился, неизвестно, когда принесут в камеру воды, да и сколько ее будет? Он помнил те крохотные чашки с водой, что давали ему на рабовладельческом рынке в Амарисе. Здесь может быть не лучше. Ведь хозяева, как он слышал, начинают знакомство раба с ними с приручением раба к покорности. А лишение раба воды — верное для этого средство. Да и камера в подвале… Лешка зримо себе представил мрачную маленькую сырую и вонючую камеру, холодный пол и множество крыс, снующих взад и вперед, не обращая внимания на узника.

Однако помещение, куда отвели Лешку, камерой назвать было трудно. Хотя это и была камера, с небольшим оконцем вверху стены и крепким запором на железных дверях. А в остальном больше напоминала комнату в сельской харчевне. Стол, табурет, лежанка и куча свежего, душистого сена на полу. И совсем не сырая, наоборот, очень даже теплая комната. И еды дали вдосталь. Каша, в которой даже были кусочки мяса. Очень даже непонятно. Впрочем, все изменится, когда приедет его новый хозяин, этот надменный юноша, столь влиятельный в графстве. Интересно, кто ему граф? Наверное, отец. Старый и немощный калека. Вот и балует своего сыночка. Как Лешка ненавидел таких вот маменькиных, точнее, папенькиных сыночков. Они с детства имели все. Каждый их чих выполнялся. Вот и этот такой же. Наверняка такой, разве может быть иное?

Прошло два дня. Скорее всего, приехал хозяин. Лешка это понял по тому, что в этот раз его обедом не накормили. Только позавтракать сумел. Вот, значит, и начинается его муштра. Еще и бить будут. А ближе к вечеру дверь открылась, и в камеру вошел Верди, местный слуга, раб, это видно по его прическе. Вошедший молча отвел его на улицу. Здесь уже ждал чан с теплой водой. Но вначале Лешку подстригли, а затем и побрили. Но выбрили не только полоску посередине головы, как это было на голове у Верди, а выбрили всю голову. Так, как бреются свободные люди. Затем хорошенько оттерли в теплой воде чана, а когда Лешка вылез, его ждала новая одежда. Конечно, не новая в смысле новизны, а новая в смысле другая. Обычная одежда, поношенная, но чистая, которую здесь носили крестьяне и их дети. Из небедных крестьянских семей, Лешка знал разницу.

Недоумевая, что же это все значит, он пошел вслед за Ксеноном, управляющим замка. Прошел холл, поднялся на второй этаж. Ксенон постучался в дверь, вошел и тут же вышел из нее, взмахом руки приглашая Лешку войти. Лешка шагнул в дверь и замер. Перед ним была столовая. За большим столом разместилось пять человек. В центре сидел тот самый юный виконт, с интересом смотревший на Лешку. По правую и левую сторону разместилось трое, судя по их виду, аристократа, а четвертым был Хелг. Выходит, этот Хелг не маловажная птица, раз сидит за одним столом с этим влиятельным виконтом. То — то он так нагло вел себя с тем торговцем.