Путь Сашки. Гексалогия

Максимов Альберт Васильевич

— Так и я всего — навсего только сообщу королю.

— Барон! Мы идем на юг! Начинайте движение.

Когда после отъезда Брюлета, Волан остался наедине с Суркосом, он первым делом воскликнул:

— Барон! Сколько можно ждать и терпеть!

— Ваша светлость, все эти дни Ноксон ни разу не оставался один. С ним все время был кто — то из его людей.

— Можно подумать, что есть люди, которые отказываются от денег. Заплатили бы не только Ноксону, но и его человеку!

— Вы правы, милорд. Но правая рука

Ноксона… Его зовут Лайс. Я навел о нем справки. Очень непонятно. Или продувная бестия, почище любого, либо… совсем непонятно. Такое ощущение, что он чей — то человек. Был случай, когда его взяли с поличным за ограбление с убийством. И ведь выпустили!

— Значит, заплатил.

— Такие деньги? Откуда они у него?

— Вот как? Тогда почему отпустили?

— Как бы он не наблюдает за Ноксоном. Пургес очень недоверчив.

— Ты хочешь сказать, что этот Лайс шпионит?

— Это называется стукачество, милорд. Я думаю, что Лайс — королевский стукач.

— Вот как? Но он же не все время находится подле Ноксона, верно?

— Да, милорд, это так. Но тогда рядом с Ноксоном оказывается кто — то другой из гвардейцев.

— И он тоже стукач?

— Не знаю. Но может быть.

— Суркос, убей Лайса! Найди возможность и сделай это! И тогда с Ноксоном можно найти возможность поговорить наедине.

— Я попробую милорд, но тогда нужно, чтобы Лайс на какое — то время остался один.

— Суркос, решай сам, не сваливай на меня всякую ерунду! Один, не один, — я хочу, чтобы Лайса убрали. Кинжал, яд или что еще — решай сам! Но выполни!

— Хорошо, милорд.

Между тем, войско, ведомое Брюлетом, двинулось вперед. Через несколько часов солдаты остановились на ночной привал и уже в первой половине следующего дня перешли сейкурскую границу. Здесь начинались земли Волана. И в пяти днях перехода лежал его столичный город. Еще утром барон Суркос послал несколько десятков своих людей в замки местных баронов с известием о появлении сейкурского графа. А через пару часов после перехода границы к Волану доставили гонца от барона Гридура, чей богатый замок находился в одном дне пути от столицы графства.

В этот момент Волан вместе со своим неразлучным фаворитом Суркосом разговаривал с десятником Ноксоном. К графу десятника позвал Суркос, рассчитывая, что на этот раз Ноксон останется один. Но вместе с ним, к явному неудовольствию Волана и Суркоса, увязался Лайс.

— Ваша светлость, к вам гонец от барона Гридура.

— Вот как? Зови… Гридур послал тебя ко мне? — спросил граф гонца, когда тот предстал перед Воланом.

— Да, милорд. Он велел мне передать вашей светлости сообщение устно.

— Что же, послушаем.

— Четыре дня назад вражеские солдаты доставили к стенам замка двух человек: хаммийца — торговца и раба. После этого ларцы сразу же уехали обратно. По словам торговца, доставленный раб является

настоящим бароном Венсаном.

Лайс, стоявший позади Ноксона, вздрогнул.

— Но он же был убит. Давно убит! — Волан возмутился.

— Ваша светлость, речь идет о сыне убитого барона. Это младший его сын по имени Тирт. Он был совсем маленьким, когда происходили те события.

— Настоящий барон Венсан находится в моем войске. А это… самозванец. Или бунтовщик!

— Ваша светлость, я только передаю слова моего барона.

— Продолжай.

— Хаммиец предложил графу Ксандру выкупить этого раба, называющего себя Тиртом, но Ксандр отказался и Венсана — младшего вместе с его хозяином приказал отправить в один из замков к северу от Сейкура. Это оказался замок моего господина барона Гридура. И барон сразу же отправил меня в Лоэрн к вашей светлости.

— Это хорошо, — Волан самодовольно улыбнулся. — Твой господин правильно поступил. Ведь этот раб — самозванец, которого заслали к нам враги, чтобы внести смущения в ряды сейкурской знати. Самозванец! Езжай обратно к своему барону и прикажи посадить самозванца на кол. И торговца тоже.

— Будет исполнено, милорд, — ответил гонец и повернулся, чтобы уйти выполнить приказ графа.

— Гонец, подожди, — неожиданно раздался голос гвардейца, стоявшего позади королевского десятника. — Да простит меня, ваша светлость, но это дело королевской важности. И самозванца, прежде чем казнить, следует расспросить. Возможно, здесь заговор против жизни его величества.

Ноксон с удивлением смотрел на своего помощника, не понимая, почему тот решил вмешаться в, по сути, пустяковый вопрос. Ну, самозванец, решивший назваться бароном, но причем здесь его величество? Впрочем, этот Лайс себе на уме и имеет нюх на деньги. Но где здесь нажива?

Волан, от возмущения, что какой — то солдатишка, пусть даже королевский гвардеец, посмел ему указывать, что делать, уже открыл рот, чтобы поставить мерзавца на место, но его опередил барон Суркос.

— О, интересная мысль! Действительно, а вдруг это заговор против нашего короля? В таком случае, господин Ноксон, вам нужно послать своего проверенного человека в замок Гридур, чтобы на месте разобраться в этом деле. Лайс, так, кажется? — уточнил барон у Лайса его имя. — Вот ему и ехать, не так ли, ваша светлость?

— Да, — медлительно мысля, граф Волан понял, к чему клонит Суркос. — Да, пусть едет Лайс.

— И мы дадим ему в помощь десяток солдат — дороги не спокойные, враг совсем близко.

— Благодарю, милорд. В таком случае, мне нужна бумага, подтверждающая ваши слова.

— Зачем? Впрочем, бумага будет. Через час можно выезжать.

Когда Ноксон с Лайсом, а также гонец, ушли, Суркос, льстиво улыбнулся Волану.

— Милорд, скоро с Ноксоном можно разговаривать без свидетелей.