Путь силы. Первый пояс
Шрифт:
О чём он? До этого я слушал с изрядной долей сомнения и кривой ухмылкой, но здесь не выдержал и откровенно изумился его предложению:
– Я убил главу теневиков Феуса, кто бы стал со мной договариваться?
Мириот замолчал и, впившись в меня взглядом, протянул:
– Что? Этого мне не сообщали. Да и поверить в это могу с трудом. Ты пятая звезда, талант, но совсем не так опасен, чтобы суметь убить равного мне. Мы никогда не сходились в схватке с Феусом, но я отлично представляю себе его силу. Уж на покупку техник и амулетов он никогда не скупился. Ты уверен в том, что убил именно Феуса?
– У
– Парни Амира, возможно, поторопились и сообщили мне только главное, а детали тоже важны… – Волк задумался лишь на миг, с уверенностью продолжив. – Тебе досталось что-то еще? То, от чего поляна почернела, верно?
– Верно, – довольный крохотной победой, я кивнул, впрочем, радовался недолго.
– И ты это хотел добавить в плату за наем? Допустим, но чем ты будешь расплачиваться с Орденом? Я говорю о тех, чей переезд из Нулевого ты оплатил.
– Найдём, – впервые подала голос мама. – У нас будет несколько месяцев, чтобы собрать виру за случившееся. А мы с сыном умеем зарабатывать.
Я снова промолчал. Родные… Они будут считать, что едут сюда как семья Воина, ученика Ордена, а встретят их как семью предателя и убийцы. Мне сложно представить количество денег и сокровищ, которое от меня потребуется, чтобы выкупить родных. Насколько серьёзны обвинения против меня? Похоже, пока, во всяком случае, подробности боя у меня дома скрыли. Возможно, простые жители и не узнают, что у теневиков выпили души. Но во сколько оценит мои преступления сам Орден? Поневоле подумаешь, а не отбить ли их на границе, раз уж я всё равно преступник и убийца? К тому времени я стану сильнее, а Гарлом не стал бы равным противником и сейчас. Волк усмехнулся, резанув мой слух грубым обращением:
– Глупая женщина, такую обиду могут стерпеть от сильного, принять виру от полезного, а кто вы Ордену? Нищие одиночки?
Мама лишь вскинула подбородок, не опуская глаз:
– Что тогда предлагаете вы, Волки?
– Я предлагаю обрести силу, – теперь Волк глядел на меня. – Ты слышал об основателе нашей ватаги?
– Да, историю его путешествия в Миражный.
– Он передал карту моему отцу, теперь она у меня. Там, в самом городе, мало того, что самое высокое количество силы в наших землях, способное и меня поднять до следующей звёзды, так есть ещё и залы техник, павильоны стражи, да и просто уцелевшие тогда дома Древних… Ты хоть представляешь, сколько там сокровищ для ищущего могущество? Понимаешь, какую силу можешь обрести?
– Почему же вы ещё не взяли всё это в свои руки? Сами?
На этот вопрос впервые зажглись символы в его указах. Тех же самых, что и в прошлый наш разговор. В трёхцветных. Волк медлил с ответом, а вспышки символов становились всё слабее, наконец, он хмыкнул:
– Думаешь, это так легко? Места силы – это то, что ревностно охраняют звери. И чем они сильнее, тем умнее становятся. Цари зверей превзошли уровень Воина, и к ним не рискуют сунуться и отряды Ордена во главе с комтурами. А главное место силы Гряды в Миражном. Стоит мне лишь попытаться добраться до него, как против меня объединятся все Цари предгорий.
– Вы хотите, чтобы
Хм. Это не лишено смысла. Я помню, как меня словно не замечала та Черепаха. Я для неё казался пустым местом со своим уровнем Возвышения.
– Почти, – кивнул Волк маме. – Есть старые договорённости с ними…
– Договорённости с теми, кто не обладает разумом? Такой байки я еще не слышал!
Символы снова вспыхнули, а Мириот скривился:
– Называть можно по-разному, как и оценивать их ум. Суть от этого не изменится. Слабый, но юный и талантливый, или просто упорный, пользуясь лишь своими силами, может дойти до города и войти на его улицы. Именно так сделал основатель. Он был шестой звездой тогда. А я уже упустил этот момент. Стал слишком стар, слишком силен, но так и не сумел использовать талант.
Я в сомнении покачал головой:
– Хорошее предложение…
– Леграа-а-ад.
Не обращая внимания на стон матери, закончил свою мысль:
– Но зачем тогда всё это вам?
Улыбка Волка снова превратилась в оскал:
– То, что талант, обретший силу, станет мне обязан, недостаточно?
– Нет.
– Ты прав… Мы пойдём вслед за тобой.
– Что?
– Да, по проторённому пути могут идти и другие. Я предлагаю равную сделку. Ты прокладываешь дорогу, а я говорю куда идти и даю советы. И одними ими дело не ограничится, поверь. Ведь только я могу показать тебе дорогу в малый, – Мириот странно усмехнулся при этих словах, – тренировочный зал, что нашел предок. Но Небо будет внимательно приглядывать за нами в пути, чтобы не было оказано и…
Мама сорвалась в крик:
– Леград! Ни за что! Чем это лучше того, от чего я пыталась спасти тебя в Ордене? Всего лишь слухов о предгорьях хватает, чтобы даже я поняла – это верная смерть!
– Слухи – это женское дело. А мы водим к городу даже детей.
А я внезапно зацепился взглядом за его волосы и спросил совсем о другом:
– Старший, из того, что я слышал, ваша стихия Дерево и вам известна лечебная техника высокого уровня?
– И даже не одна, – взгляд Мириота обежал нас и безошибочно остановился на Лейле. – Что с ней?
Время пути в лагерь явно дало понять, что с Лейлой всё не так хорошо, как я надеялся. Она быстро, слишком быстро уставала, словно на ней висел Указ, делающий ее едва ли первой звездой Закалки. Выдавил из себя:
– В неё попала игла.
Волк нахмурился:
– Ты что, шел вдоль реки? А потом промедлил и запустил рану?
– Нет, старший, игла теневиков. Я сразу дал зелья. Даже воинские. Но ей всё равно нехорошо. Там был какой-то яд, но противоядия не помогают.
– Подойди!
Жест главы Мириота не оставлял сомнений, и Лейла шагнула к нему. Лицо Волка закаменело. Палатку озарила вспышка какой-то техники. Раз, затем другой. Глава ватажников отнял руку от живота сестры и поднял голову, а моё сердце пропустило удар. Его голос буквально ударил меня:
– Глупец! Ты что, из тех, кто закрывают глаза на правду? Оставь свой лепет старухам Закалкам, что будут причитать, увидев беду, – палец Мириота метнулся ко мне, словно клинок, безошибочно упираясь в броню там, где находилось самое важное для Воина. – Куда было нанесено ранение? Живо!