Путь Скорби
Шрифт:
— Эх, — опечалился он, — жаль.
— Поехали, — я показал ему, чтобы он взял меня на руки, — завтра будет точно тяжёлый день, за сегодня нужно решить все финансовые и юридические вопросы между нами.
Он с лёгкостью поднял меня и кивнул.
— Я только с радостью синьор Иньиго.
Сидя посреди зала на стуле, поскольку для меня было сделано исключение, я слушал приказ Каликста III о том, что моя задача будет состоять в том, чтобы узнать отправит ли Альфонсо V свои войска папе для помощи
— Тебе понятен приказ? — поинтересовался он, когда закончил говорить.
— Более чем Ваше святейшество, — склонил я голову, — какими ресурсами я буду располагать для этого?
— Моим письмом и огнём веры в своей груди, сын мой, — Каликст III сурово посмотрел на меня, и я отчётливо понял, что от прежнего Альфонсо де Борджиа: мягкого, справедливого и пытающегося во всём найти компромисс, в папе Каликсте III не осталось ничего. Теперь это был жёсткий, самоуверенный в себе правитель, который ставит перед другими невыполнимые цели, думая, что люди будут их выполнять, рвя на себе рубашку.
— Боюсь Святейший отец с таким набором, это миссия изначально обречена на провал, — я прямо посмотрел на него, — по своему прошлому опыту общения с ним, королю Арагона нужно дать что-то более существенное, чем просто приказ папы. Может есть что-то, что можно ему дать? Земли? Титулы? Обещания?
— Он мой вассал! — жёстко обрубил папа, — пусть выполнит мой приказ, иначе он и его королевства будут отлучены от церкви, так ему и передай!
— Святейший отец, — я сделал последнюю попытку договориться, поскольку не хотел просто так мотаться туда-сюда без малейшего результата, — нельзя идти на переговоры с одним кнутом в руке, в другой должен быть пряник.
— Ты саботируешь мой приказ? — изумился он, — высказываешь мне неподчинение?
Я тяжело вздохнул и склонил голову, поскольку понял, что Каликсту III было плевать на мои разумные аргументы.
— Конечно нет Святейший отец, просто пытаюсь увеличить свои шансы на успех, — миролюбиво ответил я.
— Пусть только попробует сопротивляться Святому престолу! — жёстко рубанул он рукой воздух, — и сразу познает на себе наш гнев!
— Не сомневаюсь в этом Ваше святейшество, — низко поклонился я, прекратив спорить.
— Тогда на этом всё, выезжаешь через три дня! — приказал он.
— Слушаюсь Ваша святость, — поклонился я и один из послушников подошёл ко мне, взял на руки и вынес за дверь, поскольку заседание курии продолжилось по другим вопросам, мой был уже решён.
— Синьор Иньиго, — меня нагнал незнакомый священник, когда я собрался уже уходить, позвав Бартоло.
— Брат? — повернулся я к нему.
— Его преосвященство кардинал Орсини просит вас подождать его, в рабочем кабинете, — передал он послание.
Я вздохнул, это было ещё одно предложение, от которого нельзя было отказаться.
— Буду ждать его преосвященство, — кивнул я и сменил маршрут.
Ждать
Нетерпеливым жестом руки он согнал меня со своего места, а когда Бартоло опустил мой зад на кресло напротив стола, приказал ему выйти и закрыть дверь, что тот и сделал, оставив нас одних.
Латино Орсини внимательно посмотрел на безмятежного меня.
— Если ты думаешь, что твои доводы не были услышаны здравомыслящими людьми, то ошибаешься, — спокойно сказал он, — я бы на твоём месте, отвечал бы ровно так же.
— Но не папой, ваше преосвященство, — пожал я плечами, — он либо не хочет, чтобы я справился с этим заданием, либо ищет ссоры со своим старым покровителем. Других вариантов у меня нет.
— Подумай о том, что возможны справедливы оба этих варианта, — Орсини внимательно посмотрел на меня, — Каликст III сейчас всеми силами пытается показать кардиналам и другим королям, что он независим в своих поступках.
— Мне не очень нравится ваше преосвященство, что это происходит за мой счёт, — я открыто посмотрел на него, — я буду бледно выглядеть по возвращении, поскольку оцениваю свой успех в подобной миссии равный нулю.
— Как сказал однажды папа в твой адрес Иньиго, — Орсини внимательно посмотрел на меня, — тебе не хватает смирения. Видимо эта миссия и будет твоим смирением и покаянием.
Говно внутри меня от его слов забурило, начало кипеть и только огромным усилием воля, я не дал этому вулкану дерьма вырваться из меня снаружи. Вместо этого я перекрестился, и прошептал краткую молитву, успокаивая себя.
— Но я тебя не за этим позвал, — вздохнул кардинал, — а по личной просьбе.
— Какой же ваше преосвященство? — удивился я.
— Папа выставил на продажу три принадлежащих Святому престолу вотчины — Джулианелло, Вуллерано и Карбоньяно, деньги от продажи которых он собирается пустить на Крестовый поход, — ответил он, — мой род хотел бы их приобрести.
— И в чём подвох? — не понял я.
— Колонна! — выплюнул он фамилию врагов, словно плевок, — папа не хочет продавать эти вотчины мне, а хочет, чтобы их купили они.
— И? — я всё ещё не понимал, где в этой схеме появляюсь я.
— У Колонны сейчас нет столько денег, они просят отсрочку, — высокомерно улыбнулся он, — папе же деньги нужны здесь и сейчас.
— Что вы хотите от меня ваше преосвященство? — удивился я.
— Тебе одному я доверяю из тех, кто общается с ними, — он внимательно посмотрел на меня, — хочу попросить тебя договориться с Колонна, чтобы земли купили они за мои деньги и отдали их нам в дар.