Путь смертных
Шрифт:
Поначалу Рейвен не думал, что будет работать с профессором над подобными вещами, но идея ему неожиданно понравилась. Если он примет участие в открытии нового анестезирующего агента, его дальнейший успех на профессиональном поприще будет обеспечен. А уж доля в патенте – да, это может стать основой будущего состояния.
– И вы верите, что сможете добиться успеха? – спросил Рейвен; подобные радужные перспективы всегда будили в нем осторожный скептицизм.
Профессор подался вперед.
– Я верю, что страстное стремление чего-то добиться и непреклонная решимость
Дверь дома номер пятьдесят два по Куин-стрит открылась в ту же секунду, как экипаж остановился у обочины. Юная женщина в накрахмаленном чепце стояла в дверях, оправляя фартук. При виде Уилла она непроизвольно вздрогнула, и он с грустью подумал, что теперь ему придется к этому привыкнуть.
Собака первой ворвалась в дом, профессор вошел следом, скинул с плеч пальто и передал его слуге, словно бы возникшему из воздуха за спиной молодой женщины. Он был высок, чисто выбрит и безупречно одет, что только подчеркивало полнейший беспорядок в одежде Рейвена, не говоря уж о лице. Слуга разглядывал нового, не слишком опрятного домочадца с явным неодобрением.
– Джарвис, я буду пить чай у себя в кабинете, – сказал Симпсон.
– Очень хорошо, сэр, – ответил дворецкий, а потом кивнул на Рейвена, который все еще мялся на пороге: – А что прикажете делать с этим, сэр?
Доктор рассмеялся.
– Это мистер Рейвен, мой новый ученик. Не думаю, что он присоединится к нам за ужином, поскольку кровать ему явно нужнее.
Тут Симпсон посмотрел Уиллу в глаза с таким всезнающим видом, что тот с секунду лихорадочно размышлял о том, что профессору может быть известно. Но главное, что он испытывал в этот момент, – облегчение.
– Сара, покажи ему, пожалуйста, куда идти. – И доктор направился дальше по длинному коридору, уходившему в глубь дома. – Джарвис устроит, чтобы ваши вещи забрали, – бросил он через плечо.
– Это если допустить наличие того, что стоит забирать, – отметил дворецкий и закрыл дверь.
Следом за горничной Рейвен поднялся вверх по лестнице в спальню на четвертом этаже, и подъем этот стоил ему последних сил: в какой-то момент он начал опасаться, что горничная сейчас схватит его за лацканы и потащит наверх сама. Торопливо протиснувшись мимо него в спальню, она поскорее, пока он не успел сесть, постелила на кресло полотенце. Видимо, состояние его одежды перевесило опасения задеть его чувства.
– Надо приготовить вам ванну, – сказала она, явно имея в виду, что в нынешнем своем состоянии он не годится для белоснежных простыней, которыми была застелена кровать.
Уиллу уже давно не приходилось видеть настолько чистого белья. В этот момент ему хотелось одного: забраться поскорее под простыни, но спорить не было сил. Он сидел, обхватив голову руками, едва замечая суетившихся вокруг Сару и Джарвиса.
Когда опять поднял голову, то увидел, что у огня уже стоит небольшая сидячая ванна, наполненная теплой водой. Дворецкий помог ему освободиться от одежды и подал руку, чтобы было легче забраться в ванну. В воде плавали какие-то лепестки и веточки,
– Ромашка, розмарин и лаванда, – пояснил Джарвис. – Сара говорит, помогает от синяков. И от запаха тоже.
Уилл уселся, погрузившись в теплую ароматную воду, и почувствовал, как расслабляются ноющие мышцы. Он и припомнить не мог, когда в последний раз вот так принимал ванну. Ма Черри, бывало, с большой неохотой наполняла для него старый жестяной таз еле теплой водой – которой едва хватало, чтобы прикрыть ступни и ягодицы. В ушах до сих звучали вздохи и ворчание старой карги, когда она таскала воду, будто купание было некой странной и чуждой процедурой, на коей он настаивал по каким-то своим необъяснимым причинам. Судя по исходившему от нее запаху, для миссис Черри именно так оно и было.
Кто-то положил губку и брусок мыла поближе, чтобы удобно было дотянуться, но Рейвену совершенно не хотелось двигаться. Он позволил здоровому глазу наконец закрыться и, кажется, задремал. Пару раз услышал шаги – кто-то входил и выходил из комнаты, но он решил не обращать на это внимания. А потом почувствовал, как кто-то трет ему плечи губкой. Было понятно, что это еще одно оскорбление со стороны Джарвиса, который явно не верил, что Уилл самостоятельно способен вымыться как следует. Но Рейвен слишком устал, и сил возмущаться не было. Глаз он так и не открыл, потому что ему совершенно не хотелось видеть презрительное выражение на лице дворецкого.
– Наклонитесь вперед, чтобы я сполоснула вам голову.
Голос был женский. Рейвен, вскинувшись, открыл глаза. Перед ним стояла горничная, Сара, держа в обеих руках большой кувшин.
– Да что вы такое делаете? – спросил он, поспешно прикрываясь руками.
Она насмешливо улыбнулась.
– Помогаю вам мыться. И не нужно так стесняться. Помимо того, что я горничная, я еще и медицинская сестра, так что все это, поверьте, уже видела.
Уиллу в его состоянии оставалось только покориться, но руку он оставил на месте.
Действовала Сара очень мягко – быть может, щадя синяки, которыми он был покрыт целиком, от грудины до лобка. Пахла она чаем, лавандой и свежевыглаженным бельем. Запах чистоты и здоровья. Запах Нового города.
Когда его голова была должным образом вымыта, Сара предложила помочь выбраться из ванны.
– Я не инвалид, – возразил Рейвен, немного более резко, чем следовало бы.
Она собрала его одежду, сказала, что положила ночную рубашку на кровать, и оставила его домываться в одиночестве.
Когда Уилл попытался встать, голова закружилась так, что он чуть не упал. Рейвен опять сел и немного подождал, пока перед глазами все не перестало вертеться. Учитывая впечатление, которое он уже должен был произвести на прислугу в этом доме, ему не слишком хотелось быть обнаруженным на полу с голой задницей.
Поднявшись на сей раз с большей осторожностью, он успел вытереться полотенцем и добраться до кровати, прежде чем Сара вошла опять, в этот раз с подносом в руках.
– Говяжий бульон, хлеб и масло.