Путь тьмы

Sleepy Xoma

Шахрион начал с фанатизмом одержимого пробовать себя в фехтовании, стрельбе, чародействе, и везде он терпел поражение. Слабое тело не позволяло хорошо владеть оружием, плохое зрение - метко стрелять, а отсутствие природного таланта - овладевать премудростями Даров.

Повезло еще, что у наследника престола были хотя бы какие-то способности, сам император не мог чарами зажечь даже шарик света. Поэтому победители его великодушно и пощадили... Пускай тень некогда могучего правителя влачит свое жалкое существование, бесполезная и презираемая.

Он мотнул головой. Не время

жалеть себя, этим он и так занимается непрерывно.

Коридор закончился перед большими окованными медью дверьми, ведущими в библиотеку Черной Цитадели. Хорошо, что ее удалось сохранить практически целиком, хотя это стоило невероятных усилий и унижений. Быть может, бесценные труды спасло то, что венценосцы почти поголовно неграмотны, а у сведущих эльфов и дварфов есть свои книгохранилища? Такой вариант тоже нельзя было исключать.

Как бы то ни было, с первых снегов сын буквально замуровал себя в пыльных помещениях, по-видимому, осознав всю тщетность попыток стать великим воином и магом. Наверное, им стоило бы гордиться - иные после перенесенных невзогод ломаются, но принц держался достойно. Вот только, надолго ли хватит его настроя, и не попробует ли обозленный и несчастный подросток совершить какую-нибудь глупость?

Паштион в очередной раз вздохнул и вошел внутрь.

В обширной библиотеке царил полумрак и тишина, нарушаемая лишь слабым скрипом пера по пергаменту, да редким покашливаниям.

Император пошел на звук, и вскоре обнаружил в лабиринте книжных полок небольшой закуток, в который был установлен стол и кресло. Все пространство закутка было буквально завалено книгами и свитками разной степени сохранности, а в центре этого хаоса устроился худощавый юноша четырнадцати лет, чья макушка торчала над кожаным переплетом какого-то древнего жизнеописания, венчавшего собой книжную гору.

– Сын, мне доложили, что ты уже два дня не выходил.

Рука юноши дернулась, и тот поднял голову.

– Добрый вечер, отец. Я не слышал, как ты пришел.

– Думаю, ты бы не обратил бы внимание даже на Черный огонь.

Принц улыбнулся.

– Не согласен, такое не заметить трудно.

Император вздохнул.

– Могу я присесть? Хочу спросить кое-что.

– Конечно, - Шахрион кивнул в сторону ближайшей кучи.

Паштион Пятый осторожно примостился на огромную книгу с заглавием "Жизнь великого пророка Отца Гарша Святого".

– О чем ты хочешь поговорить, отец?
– Юноша с трудом отложил несколько свитков в сторону, чтобы лучше видеть Властелина.

– Чего ты добиваешься?

Взгляд принца стал холодным и колючим, и он непроизвольно коснулся головы. Только когда его пальцы нырнули под копну волос, Шахрион осознал, что делает и отдернул руку, но отец все понял и без слов.

– Ты не сможешь отомстить. Ни у страны, ни у тебя не хватит на это сил.

– Я знаю. Армии нет, денег нет, чародеев нет. Я неуклюж и не обладаю талантом к магии. Мы с тобой, пожалуй, самые слабоодаренные Властелины, отец.

– Не нужно щадить мои чувства, - с горькой усмешкой ответил император.
– Ты хоть что-то можешь сделать. Я же ни разу не чувствовал дара

Шестерых.

– Это так.
– Шахрион кивнул, соглашаясь со словами отца.
– Но я не отступлюсь.

– Почему?

– Не бывает безвыходных ситуаций. Всегда есть шанс, нужно только его найти и воспользоваться.

Говорил он столь уверенно, что Паштион в глубине души восхитился сыном - тот оказался куда крепче, чем он сам. Быть может, такой наследник и нужен доживающей свое стране. Но как же он изменился! Два года прошло со дня дуэли, и куда девался тот взбалмошный и непослушный ребенок? Казалось, что принца подменили. Император не поверил бы, если бы ему сказали, что Шахрион когда-нибудь станет поглощать знания с такой одержимостью.

– И ты хочешь найти ответы на страницах старых пергаментов?

– Да. Она была права - книги знают все.

– Она?
– Принц смущенно кашлянул и отвел взгляд. Даже спустя столько времени мальчику было тяжело вспоминать свое фиаско.
– А не выдаешь ли ты желаемое за действительное?

– Сам не знаю, - честно признался Шахрион.
– Но у меня уже появилось много идей и вопросов.

– Вопросов? К кому?

– К тебе, к себе, к предкам, к истории, - пожав плечами, перечислил принц.
– Например, я не могу понять, почему мы никогда не обучали собственных стихийных магов?

Император с удивлением посмотрел на сына и хмыкнул.

– А для чего? Любой маг смерти всегда стоил в бою двоих-троих стихийников Лиги, а верховные чародеи, такие, как покойный Гартиан вообще не имели себе равных. Даже эльфийские зрящие их боялись! Мать всегда была щедра на дары своим слугам.

– И где теперь эти верховные чародеи?
– резонно поинтересовался принц.
– Труп Гартиана даже найти не получилось. Его просто разорвало на части.

– И это Стоило Ордену едва ли не всех высоких сынов!
– горячо возразил император.

– Ну и что? Зато мы потеряли нечто большее. Империя осталась без своего последнего великого мага.

– А найдись у нас стихийные маги, все было бы иначе?

– Не исключено, - неожиданно проговорил Шахрион.
– Представь, что было бы, сумей мы навязать врагу классический чародейский бой.

– Схватку стихий?
– император задумался.
– Занятно, эффективно только если обучать стихийной магии хорошо подготовленных некромантов, каждый из которых прошел не по одному ритуалу усиления, а это очень большой труд. Магам придется отказаться от нормальной жизни.

– Зато представь перспективы! Почему нельзя было подготовить хотя бы сотню таких чародеев, пока они были? Пока их не перебили, а труды сотен поколений не обратились в пепел?
– В голосе юноши появилась боль, и он опустил взгляд на стол.

– Некроманты бы не согласились.
– Ответил ему отец.
– Никогда. Они бы лучше умерли, чем осквернили дар Матери магией врагов.

– Они и умерли, - резко, почти зло, ответил Шахрион, но тут же он успокоился и взял себя в руки.
– Но если каким-то чудом в Империи отыщется, хотя бы один некромант, будь уверен, что все, кого он обучит, сперва получат диплом Академии!