Путь в Эдем

Хинеман Артур

– Кощей, – позвал Кирк. Маккой считывал показания.

– Яд. Плод смертоносен.

Спок наклонился и поднял тело; огромная сила позволяла ему проделать это без труда. Он посмотрел на Кирка.

– Его звали Адам.

Все поняв, Кирк уверенно направился к челноку; Спок шел рядом с ним. Кирк нажал на кнопку, двери открылись. И он тихо сказал:

– О вас позаботятся.

Девушки

и Рэд похромали к выходу, кряхтя от боли.

– Это ранит, – сказала Ирина.

– Я знаю, – сказал Спок. – Это ранит нас всех.

Чехов тут же оказался рядом с Ириной и обнял ее, стараясь утешить, когда Маккой принялся за нее. Кирк прошел внутрь челнока.

Доктор Севрин сидел на палубе в йоговской позе, недвижимый, не обращая внимания на свои покрытые волдырями босые стопы. Его раны были куда серьезнее, чем у остальных.

– Кощей, сюда, пожалуйста! Доктор Севрин, доктор Севрин… Взгляни на него, Кощей. Как он может терпеть такое?

– Его нужно доставить на борт "Дерзости". Он требует большего внимания, чем я могу уделить ему здесь.

– Нет! – внезапно сказал Севрин. – Нет. Мы не уйдем.

– Мы позаботимся о вас на борту корабля, – сказал Кирк.

– Мы не покинем Эдем. Никто из нас.

– Будьте благоразумны, Севрин.

– Мы не уйдем!

Когда Кирк наклонился, чтобы помочь ему, Севрин грубо оттолкнул его, бросился к двери и побежал, хотя это, должно быть, многого ему стоило. Он устремился прямо к огромному плодовому дереву. Его было никак не остановить; к тому времени, как Кирк и Маккой выскочили из челнока, он уже добрался до дерева, схватил плод и впился в него.

– Нет! Я нашел свой Эдем! Потом он застонал, согнулся пополам и упал. Стоявшие у челнока на мгновение застыли, потрясенные. Потом Чехов повернулся к Ирине.

– Он тоже мертв, Ирина.

Она ошеломленно посмотрела на него.

– И мечта тоже мертва. Он так многим для нее пожертвовал… Когда мы приземлились, и он наконец увидел Эдем, он заплакал, и все мы чувствовали то же самое. Это было так прекрасно. А потом мы выбежали сюда, и…

– Спок – "Дерзости". Мистер Скотт, будьте готовы

принять на борт раненых. Медбригаду – в транспортерный отсек.

***

На мостике снова все шло нормально. Ухура сказала:

– Есть контакт со Звездной базой, капитан.

– Предупредите их, что у нас четверо, которых мы скоро нуль-транспортируем. И отметьте, что инцидент исчерпан.

– Есть, сэр.

– Мостик – транспортерной станции. Скотти, они у тебя?

– Трое, сэр.

– Оставайся на связи. Мистер Чехов, хотите сходить к ним?

Чехов в нерешительности поднялся.

– Капитан… сэр, я хочу сначала принести извинения за мое поведение в последнее время. Я… вел себя неподобающе. Мое поведение поставило под угрозу корабль и команду. Я прошу наложить на меня дисциплинарное взыскание.

– Мистер Чехов, – сказал Кирк с легкой улыбкой. – Вы сделали то, что должны были сделать. Как и все мы. Даже ваши друзья. Можете идти.

– Благодарю вас, сэр.

Он пошел к лифту, но, как только он сдвинулся с места, двери лифта открылись и оттуда шагнула Ирина. Несколько мгновений они молча смотрели друг на друга.

– Я шел попрощаться, – сказал Чехов.

– А я шла попрощаться с тобой.

Они поцеловались – нежно, печально. Ирина сказала:

– Будь иногда неправильным.

– А ты будь правильной.

– Иногда.

Она повернулась к лифту, но ее перехватил Спок.

– Мисс Галлиулина, примите мои самые искренние пожелания не бросать поиски Эдема, – сказал он. – Я не сомневаюсь, что вы его найдете… или сотворите сами.

Она склонила голову, вошла в лифт и исчезла. Чехов и Спок вернулись к своим постам. Чехов какое-то время все еще был погружен в свои мысли, но потом ощутил тишину вокруг себя, понял, что он – в центре внимания всех, и огляделся.

Кирк чуть улыбнулся и повернулся к Споку, чье лицо, как всегда, не выражало никаких чувств. Спок кивнул Кирку.

– Мы въезжаем, мистер Чехов.