Путь в тысячу ли (цикл)
Шрифт:
Капитан ни на секунду не усомнился в словах Бутончика. Если он говорит, что корабль не развалится, значит, так оно и есть. И все-таки… Что же это за планета, которая так встречает звездного гостя? Богатырю стало плохо при одной мысли о том, что кто-то может вот так же завязать узлами и бантиками антенны «Полундры».
Люк открылся сам, едва капитан прикоснулся к замку. Замок при этом остался в его руках. Ну что же…
Он не успел сделать и шагу, как мимо него проворно пробежало маленькое пушистое существо и вприпрыжку поскакало прочь от люка, не особенно, впрочем,
– Это же…
– Котенок! – восхищенно выдохнул Лом. – Какая прелесть!
Котенок удивленно оглянулся, похоже, «прелести» он как-то не ожидал.
– Кис-кис! – неуверенно начал Лом.
– Ну – мяу, – ответил котенок. Ростом он был Лому по пояс. – Дальше что?
– Да ты говорящий!
– Ну!
– Ну… Тогда меня Ломом зовут. А еще – Андреем…
– Тишка. – Котенок скромно шаркнул ножкой. – А вы чего все – без хвоста? Больные, что ли?
Капитан посмотрел на Питера Нори, тот – на капитана, затем они снова уставились на ведущих оживленную дискуссию Лома и котенка.
– А спорим – не перепрыгнешь! – доносилось оттуда.
– А вот запросто.
– Лом!
– Да, капитан?
– Бери его на корабль, поиграйте, расспросите… Мы тут одни справимся.
– Есть!
– Это – капитан? – недоверчиво поинтересовался котенок.
– Еще какой! – гордо ответил Лом, словно Богатырь был его собственностью.
– А я думал, капитан злым должен быть… – Котенок с сомнением посмотрел на Илью. – Прежний был такая злюка… Разве…
– Капитан – не обязательно злой, – возразил бортинженер. – Зато у нашего – черный пояс!
Котенок с сомнением посмотрел на белый ремень на брюках у капитана, но промолчал.
– Пошли на «Полундру», – хлопнул его по плечу Лом. – Я тебе свой глюк покажу…
– Глюк… – Капитан проводил взглядом странную парочку. – Я, может, чего-то не понимаю? А?
– Они прекрасно поладили и с глюком, и с котенком, – заметил Бутончик. – А первый экипаж, похоже, нет… Не потому ли, что они были слишком серьезны?
Он опять направился к кораблю, затем замер на полпути.
– Что такое?
– Вон там, капитан. Под деревом…
Теперь Богатырь тоже видел – в полусотне шагов от корабля, под деревом, полулежала кошка. Большая, в человеческий рост. То, что это именно кошка, а не кот, не вызывало ни малейших сомнений, от всей ее позы веяло, можно сказать, женственностью. Наконец-то им встретился кто-то взрослый, кто-то, кому можно задать серьезный вопрос, например – где находится экипаж «Кондора»? Дня они еще здесь не пробыли, но капитан уже мечтал только об одном – вернуться.
– Простите, – начал он, подходя. Кошка зевнула, потянулась и принялась изучать Богатыря и державшегося чуть позади Бутончика. – Мы ищем…
– Это ловушка, капитан, – вдруг сказал Бутончик. Богатырь не успел удивиться. Поток холодной, пахнущей духами воды обрушился из кроны дерева прямо ему за шиворот. Ведро, не меньше. В кустах кто-то обидно захохотал и пустился наутек, когда мокрый Богатырь двинулся в том направлении. – Это кукла.
– Вижу, что кукла. – Богатырь стряхнул головой, вытряхивая из волос воду. –
– Не знаю, что-то в воде…
– И ведь как сделали, черти… – Богатырь шагнул вперед, желая поближе рассмотреть подделку, и тут же пожалел об этом шаге – еще одно ведро выплеснулось ему на голову, запах духов усилился.
– Сволочи! Я же весь мокрый! – Богатырь переступил с ноги на ногу, нелепо растопырив руки. С него лило. – А! – Громко хлюпая на каждом шагу, он направился к «Кондору».
«Кондор» был не просто покалечен – он был… лучше всего, наверное, подходило слово «осквернен». Больше всего поразил Богатыря кусок мыла, от которого кто-то очень зубастый отхватил половину. Затем, судя по следам, этот кто-то осознал свою ошибку, он пронесся по корабельным помещениям, опрокидывая мебель и отплевываясь мыльной пеной, откусил кусок от глобуса, чтобы заесть неприятный вкус, забрался в радиорубку… И там издох, судя по вони. Стекла навигационных приборов были разбиты, тоже ничего сложного, Богатырь мог раздавить любое из них просто пальцем, тайваньское барахло, но разбиты были ВСЕ стекла, словно кому-то невыносимо было его отражение в любой блестящей поверхности. Кресло капитана было раздавлено, словно по нему проехал танк, а в двигательном отсеке из деталей турбин, форсунок плазменного конвертора, котла распределителя мощности и выдранных с мясом тепловых трубок кто-то построил паровозик. Настоящий – с трубой и кабиной машиниста.
– Ну и что ты об этом думаешь? – поинтересовался Богатырь, прошлепав к паровозику и оставляя на полу мокрую дорожку.
– Это… странно. – Бутончик вертел головой, осматриваясь, постучал костяшками пальцев по стене, пощелкал тумблерами на пульте, затем привстал на цыпочки и заглянул за пульт. В следующий миг он с диким воплем отскочил назад, едва не сбив Богатыря с ног.
– Что там? – С пистолетом в руке Богатырь направился к пульту.
– Не надо, капитан, – тихо сказал Бутончик. – Не надо туда смотреть…
– Да что там такое? – Богатырь заглянул за пульт, затем в точности воспроизвел Бутончиковы действия с воплем и отскакиванием.
– Я же говорил…
– Мерзавцы! – прорычал Богатырь. Его трясло. – Они ЗНАЛИ, что мы туда заглянем. Знали ведь!
– Я думаю, что это сделали скорее котята, чем глюки…
– Да… Дети… балуются… – Капитан перевел дух. – Так что вы думаете об этом месте, Бутончик?
– Что здесь нет ни одного глюка, – сказал инженер по технике безопасности. – В остальном же… Вы сами видите.
– Ох вижу! Этот корабль никогда больше не взлетит…
– В частности, потому, – заметил Бутончик, водя счетчиком Гейгера вокруг «паровозика», – что активная зона реактора более не активна. Совсем.
– Что?!
– Кто бы ни надругался над этим кораблем, – сказал Бутончик, – он принял все возможные меры, чтобы планета не пострадала. Глюк или человек, но он, безусловно, разбирается в атомном машиностроении лучше нас с вами.
Глава 8