Путь в тысячу ли (цикл)
Шрифт:
– Нам побьют стекла в машине, – возразил Майк.
– Ну и что с того? Машина прокатная и застрахована. И кроме того – поганая машина, я сразу тебе сказал, бери «форд», а ты – «крайслер», «крайслер»! И потом, – он оживился, – они могут меня напугать. Представляешь, ты привозишь меня на комиссию, а у меня руки трясутся…
– Тебе этого не сыграть, – неуверенно начал Майк, затем замолчал, задумавшись. Идея была неплоха, и раз уж они решились пуститься во все тяжкие, чтобы заставить «mental abuse program» оплатить им эту
– Едем! – решительно произнес он. – Я попытаюсь их спровоцировать, только имей в виду, если ТЫ вмешаешься в это тонкое дело…
– То побить могут не только стекла! – с оптимизмом поддержал Пьер. – Представляешь, ты приносишь меня на комиссию, кладешь на стол, а я так жалобно…
– Ты – шпана! Ты самый несносный шкет…
– Да, – с достоинством отозвался Пьер. – Я такой.
– В категории до пяти лет, – безжалостно продолжил его товарищ.
– Мне двенадцать!
– Через восемь месяцев.
– Мы едем или спорим?!
– Я еду, – сказал Майк, запуская двигатель, – что же касается тебя…
– Извини, пожалуйста. – Теперь Пьер был чистый ангел. – Я не буду больше с тобой пререкаться…
– Хороший мальчик…
– Сколько туда дороги?
– Минут тридцать.
– Тридцать минут. – Пьер задумался, глядя на пролетающие за окном пригороды Бостона. – И пять минут на мордобой…
– Бить будут стекла, – строго поправил Майк,
– Как получится.
– И час на полицейский протокол. – Майк подумал и добавил: – Минимум. Можно запросто опоздать на комиссию.
– А если без полиции? – жалобно протянул Пьер. – Приехать, по морде и уехать, а? Одна нога…
– Не понимаю, почему ты так любишь насилие? – Майк, похоже, рассердился всерьез. – Дня не проходит, чтобы ты не встрял в какое-нибудь приключение! Ну почему? Приведи мне хоть одну причину!
– У меня были хорошие учителя? – робко предположил Пьер. Он сидел в кресле пассажира, худенький белобрысый мальчик, в брючках со стрелкой, белой рубашке и галстуке, и право, если не знать его поближе и не читать «Вождя краснокожих»…
– Ты много себе позволяешь, – строго сказал Майк. – Да, я не боюсь применять силу, но у меня она есть, а у тебя – нет. И еще – не было ни одного случая, чтобы я искал драки просто так, от нечего делать…
– Подумаешь! – Пьер умолк и молчал всю дорогу.
– Соберись, – вздохнул Майк, – приехали.
– В мор… – оживился Пьер и осекся под тяжелым взглядом своего наставника. – Молчу, молчу!
Небесно-голубой «крайслер-полет» аккуратно притормозил, въезжая на стоянку, забитую легкими «этажерками» – скоростными флаерами «мух». Движение «мух» набирало силу с каждым днем, и полиция начала уже выражать недовольство этими рокерами двадцать первого века. В баре их было человек сорок, и еще сотня расположилась вокруг, в сквере и прямо на проезжей части. Они мирно пили пиво и никого не трогали.
– Вот
– А те два не лучше будут? Они на склоне?
– Да… пожалуй.
– Держись. – «Крайслер» аккуратно протиснулся к свободному месту на стоянке, но вот беда – зацепил опору одного из стоящих там летательных аппаратов.
– Я же говорил – пластмасса! – возликовал Пьер, глядя, как то, что некогда было изящной «стрекозой», съезжает в сточную канаву.
– Схожу извинюсь, – улыбнулся Майк, вылезая из машины.
– Я с то…
– Сидеть!
Сидящие на открытой веранде «мухи» с интересом наблюдали за Майком. Сначала тот выскочил из машины и бросился к канаве, словно желая остановить разбившийся агрегат, затем попятился, бросил быстрый взгляд на зрителей, внимательно осмотрел бампер своей машины, затем вновь поглядел на упавшую «стрекозу». После этого он сделал жалкое подобие улыбки и направился к хозяевам флаера. Из машины у него за спиной выбрался мальчишка и двинулся следом.
– Э… – начал Майк. – Я…
Зрители безмолвствовали. Затем один из них потянулся с хрустом и произнес:
– Новый ведь был флаер.
– О! Не сомневайтесь! – Майк суетливо переступил с ноги на ногу. – Я готов компенсировать. – Тут глаза его расширились, он увидел Пьера за спиной своего собеседника.
«Господи! – подумал он. – Зачем я согласился присматривать за этим ребенком!»
Он оглянулся, только чтобы увидеть, что к ним поспешно направляется еще три десятка воздушных хулиганов.
– Нам негде было парковаться! – заявил Пьер. – А ваша этажерка мешала…
– Не слушайте его! – поспешно сказал Майк.
– Молчи, сопляк! – сказал один из «мух», грузный бородач в белой пластиковой куртке..
– Нет, в самом деле… – начал Майк.
– Вон та синяя зона – это инвалиды, – не унимался Пьер. – А вон та желтая – там вообще парковаться нельзя.
– Я сказал – молчи, сопляк, – так же равнодушно произнес бородач. Затем, обращаясь к Майку: – Этот флаер стоил уйму денег…
Он потянулся за пивом, привстал, и в этот момент Пьер вытянул из-под него стульчик. Секунду бородач пытался сохранить равновесие, затем грохнулся наземь, опрокинув на себя стол. Его спутники как один вскочили на ноги.
– Сам ты сопляк! – прозвенел в наступившей тишине обиженный детский голос. – Только под бородой не видно.
– Ну – все! – сказал бородач, поднимаясь.
– Ну – все, – повторил Пьер. – Майк, теперь твоя очередь.
Майк скрестил на груди руки и улыбнулся.
– И не подумаю, – произнес он.
В следующий миг его сбили с ног.
Глава 2
В контору «mental abuse» они попали вовремя. На такси. То, что осталось от «крайслера», уже никого никуда не могло привезти.