Путь в Версаль

Голон Анн

Глава 31

Однажды мадам Марен попросила мадемуазель де Паражен поговорить с кем-нибудь, чтобы ее проводили в Тюильри. Теперь мадемуазель де Паражен стала постоянной спутницей Анжелики. Она знала все и всех и показывала то одних, то других своей подруге, которая под ее руководством начала узнавать новые для нее имена придворных.

Бедная де Паражен, некогда красивая, сейчас представляла собой уродливую старуху, она была похожа на старую сову, выглядывающую из дупла. Мадемуазель де Паражен

вращалась в высшем обществе. Теперь она стала преподавать Анжелике хорошие манеры.

— В Тюильри, — говорила мадемуазель, — надо небрежно расхаживать и разговаривать, чтобы казаться жизнерадостной, ходить не сгорбившись, чтобы показать фигуру, широко раскрывать глаза, кусать губы, чтобы они были красивыми.

С точки зрения мадемуазель де Паражен, Тюильри был ареной светского общества.

Сегодня старая дева повела подругу к месту, где обычно собирались люди из высших кругов. Принц Конде бывал там почти каждый день. К сожалению, сегодня его там не было.

Анжелика досадливо топала ногой.

— Почему вы так страстно хотите увидеть его высочество? — удивилась де Паражен.

— Мне нужно его видеть.

— У вас к нему дело? — Она вдруг повернулась. — А вот и он, так что не расстраивайтесь.

И действительно, принц Конде только что подъехал. Он шел по большой аллее, окруженный фаворитами и челядью.

— «Какая же я глупая, — подумала Анжелика. — Ну что я ему скажу? Отдайте мне мой отель дю Ботрен, который вы получили в дар от его величества. Или, например: монсеньор, я — жена графа де Пейрака, у которого король отобрал все. Помогите мне». Разозлившись на себя, она подумала:

«Если ты и дальше будешь так продолжать, то никогда не станешь знатной дамой!»

— Пойдемте, — обратилась Анжелика к мадемуазель де Паражен и, повернувшись, пошла за группой каких-то гуляющих.

Погода была великолепной, весеннее небо излучало бледный свет, свежий ветерок ласкал лицо мадам Марен. Вдруг их остановил какой-то повеса, расфуфыренный, как петух.

— Мадам, — обратился он к Анжелике, — мой друг и я поспорили. Он говорит, что вы — жена прокурора, а я утверждаю, что вы не замужем. Разрешите наш спор.

Анжелика засмеялась, но настроение у нее было мрачное. Она ненавидела этих богатых выскочек, разодетых, как куклы.

— Вы и ваш друг глупы и грубы! — резко ответила она.

Молодые люди в смущении отступили. Старая дева, идущая рядом, была шокирована.

— Анжелика! — воскликнула она. — В вашей реплике нет чувства юмора, от нее несет бульварщиной. Вы не сможете вести разговоры в салоне, если…

— О боже! — воскликнула мадам Марен и резко остановилась. — Посмотрите, кто это?

— Где?

— Там, — прошептала Анжелика, кивая в сторону.

В нескольких шагах от них стоял высокий молодой человек, небрежно опершись о пьедестал статуи. Он был красив, а его хорошо подобранный костюм подчеркивал строгость и

элегантность владельца. На материи миндального цвета были вышиты золотом цветы и птицы, а белая шляпа с зелеными перьями прикрывала парик. Светлые усы были завиты по последней моде. Большие глаза смотрели безразлично, лицо было неподвижно. Мечтал ли он? Думал ли о чем? Его глаза были пустыми, как у слепого, в них можно было даже ощутить какой-то зимний холод.

— Анжелика, — заметила мадемуазель де Паражен, — вы с ума сошли, честное слово, смотрите на него, как на простолюдина.

— Как… как его зовут? — заикаясь, спросила Анжелика.

— Это маркиз дю Плесси де Бельер. Вероятно, он пришел на свидание. Но в чем дело?

— Ох, извините, — прошептала Анжелика. Секунда — и мадам Марен перенеслась в детство.

О, Монтелу, запах кухни и лукового супа. Отчаяния и радости, детство и юность, первый поцелуй Никола.

Когда они проходили мимо, Филипп с безразличием помахивал шляпой.

— Это дворянин из свиты короля, — прошептала Фелонида, когда они прошли немного вперед. — Он воевал с принцем в Испании. С тех пор он стал егермейстером Франции. Он очень красив и так любит войну, что король прозвал его «Марсом». К тому же о нем рассказывают ужасные вещи.

— Какие? Я очень хотела бы знать. — Анжелика обняла старую деву за талию.

— Я вижу, вам уже понравился этот молодой сеньор. Все женщины, как вы, бегают за ним, мечтая лечь в его кровать, но вот там он меняется.

Анжелика рассеянно слушала. Ее не покидало видение Филиппа там, у статуи. Когда-то он взял ее за руку, чтобы пригласить на танец. Это было давно, в замке дю Плесси, в атом белом замке, окруженном большим мифическим лесом.

— Говорят, у него есть различные способы издеваться над своими любовницами, — продолжала Фелонида де Паражен. — Недавно он ни за что побил мадам Сирсе, так сильно, что она лежала пять дней, что было трудно скрыть от ее мужа. И в своем замке он деспот, каких свет не видывал. Его войска так же знамениты, как войска Жана де Верта. Например, в Норжаке он пригласил дочек знатных людей, напоил их и после оргии с офицерами отдал на растерзание войскам. Многие из них умерли, а остальные сошли с ума. Если бы принц де Конде не вступился за него, Филиппу грозила бы опала.

— О, вы старая сплетница! — воскликнула Анжелика. — Он не может быть таким, как вы говорите.

— Значит, я вру? — обиделась мадемуазель де Паражен.

— Вы знаете, что я ненавижу мужчин.

— Он красив. Женщины приносят ему несчастье из-за его красоты.

— Как, вы его знаете?

— Нет…

— Тогда вы все с ума сошли из-за него.

Старая дева покраснела, как рак.

— Значит, я вру?! Тогда прощайте, — и она направилась к выходу.

Анжелике ничего не оставалось, как последовать за подругой, которую она в душе любила, как мать.