Путь Владычицы: Дорога Тьмы
Шрифт:
Сидеть с Кайей под настилом, заваленным коврами, и ничего не знать, было невмоготу. Тем более принцессе требовалось действие, и Дыв попросил помочь ему раздвинуть покрытие, чтобы наблюдать за происходящим. Кайа азартно подключилась к заданию. Когда они выглянули в образовавшуюся щель — на поле рубилось три войска — диких, виердов и фрейлеров. Племя Жаладах-кхана по-прежнему имело численное преимущество, но подмога в виде летающих фрей и их охраны подняла боевой дух виердов.
Крылатые тени бросались вниз, в толпу, выхватывая одного дикого, и с высоты сбрасывали его, убивая и калеча других диких. Горан, чуть в стороне
— Ты сможешь подождать здесь и не высовываться? — Дыв спросил у Кайи. — Я должен помочь Горану.
— Нет! Не бросай меня! — запричитала Кайа. — Тебя могут убить!
Дыв машинально засмеялся:
— Так тебе за себя или меня страшно? Прекрати, Кайа, Горану нужна помощь!
— Ему Улва помогает!
— Если я останусь с тобой, меня назовут трусом!
— Пускай! Зато…
Сверху на помост шлёпнулось очередное тело, и Кайа взвизгнула. От заглянувшей в щель огромной морды Дыв отпрянул, стукнувшись об одну из поддерживающих балок.
— “Помогите ему!” — прозвучал в голове голос Марны.
Пришлось выбираться. На подушках стонал раненый Севим, но, на первый взгляд, без видимого увечья. Кайа схватилась за голову, не зная, что делать.
— Напои его и оботри кровь, надо посмотреть, где он ранен, — Дыв спрыгнул вниз, и затем протянул кувшин со стола, заваленного лакомствами для гостей и подававшихся во время игрищ. — Я быстро вернусь! А ты пока сними с него одежду!
Дыв осмотрелся — куда ни падал взгляд — везде валялись тела. Избирательно быстро обойдя нескольких, он выбрал себе оружие по душе — два шотела[1] с узким и серпообразно изогнутым клинком. Орудуя ими, словно профессиональный жнец на поле, он быстро пробирался через обративших на него внимание диких. Шотелы скользили по кривым мечам нападавших; цепляя дикого на один клинок, другим Дыв рубил наотмашь. Так упало три или четыре дикаря, до Горана оставалось немного. Уложив очередного противника, Дыв повернулся и выругался — к помощнику короля летели со всех сторон дикие. Чуть поодаль Жадалах-кхан пристально смотрел на фрейлера — всего мгновение и, расталкивая дерущихся, сам рванул сюда же. Что показалось странным, не к Захеб-кхану, убивающему диких всего в нескольких метрах.
— Чтоб вас! Чего я не знаю?! — сплюнул Дыв и замахал “серпами” с удвоенной скоростью. Бесполезно было угадывать, что на уме у этого непредсказуемого народа. За сегодняшний день даже ценящий многоходовки карамалиец вынужден был признаться, что не осиливает ежеминутных неожиданных поворотов судьбы.
Сверху рухнула Улва, унося очередную жертву и на метр расчищая Дыву путь. Ещё минута и вторая… Пронзительный визг в небе эхом отозвался в сердце. Дыв распорол очередному противнику лицо и смог снова взглянуть туда, где стоял Горан. Помощника там не было, куча мала из диких то ли месила друг друга, то ли пыталась скрутить кого-то. И опять на них напала Улва и взмыла в небо. Вернулась быстрее, чем обычно, и вдруг — Дыв отвлёкся на пару мгновений — её тоже потерял из виду.
Не забивая себе голову лишними мыслями, он продолжил выполнять намеченную задачу.
Скорее всего, Горана ранили, теперь требовалось его вытащить из окружения. О
Впереди дикие почему-то неподвижно стояли к нему спиной, и Дыв вонзил шотелы в две из них, молниеносно лёг на землю, перекатился через пару трупов, подбирая два меча и запустил их в обернувшихся на нападающего. Сгрёб очередной меч и вскочил на ноги.
— Бийяз савасси![2] — крикнул дикий, указывая на него рукой другим.
К Дыву бросилась оголтелая толпа, но он только засмеялся. И вдруг в прореженной дали увидел лежащего на земле Горана и полуразвоплощённую Улву — она била одним крылом, а позади её крепко держал Жадалах-кхан и бормотал что-то, закрыв глаза.
Все происходящее пока не объединялось в голове в целую картину: слишком отрывочными были её куски, которые успевали выхватить глаза сражающегося Дыва.
Раз — нечто блестящее чиркает возле лица Улвы.
Два — Улва бьётся в агонии, а вождь смотрит в небо.
Три — облако тьмы возносит вождя.
Четыре — с неба падает голова в знакомом уборе диких.
Пять — от того места, где стояла Улва, в небо взмывает чёрный столб. “Выжила!” — машинально и с облегчением думает Дыв.
Шесть — дикие, охранявшие своего вождя, падают с воплями: “Ар-раука-а-а!”
И вдруг — клёкот ящеров, а после него разливается внезапная тишина. В ней Дыв слышит свист своего меча и хруст от переставшей сопротивляться чужой плоти. Дикарь падает на колени и валится беспомощно на бок, а Дыв уже поворачивается вокруг себя и видит застывший пейзаж. Выжившая часть племени Жадалах-кхана согнулась в поклоне и уткнулась лбом в грязь. Немногочисленные виерды, наоборот, стоят, задрав головы. И он последовал их примеру, опуская меч.
Находившаяся ближе всех к Дыву Марна и король Асвальд били крыльями, изогнувшись в воздухе, словно испытывали муки. Правее к Солвег неслась тучка, похожая на Ашу, настигла — и Солвег повторила конвульсию отца и сестры. Дыв покрутил головой — на восток летел ещё один кусок тьмы, к кому — не успел карамалиец подумать, как за спиной раздался вопль:
— Ма-а-а-ма!
— Кайа! — Дыв бросил меч и понёсся назад, перепрыгивая через тела. Младшая дочь Асвальда, объятая тьмой и раскинув руки, стояла на коленях перед лежащим виердским сыном вождя. Её трясло, будто тьма вгрызалась в неё, но никак не могла проникнуть.
Одновременно с Дывом на помосте оказалась королева. Не задумываясь о последствиях, Дыв бросился к Кайе и обхватил её, сам погружаясь во тьму, которая, как ни странно, его не обожгла:
— Я здесь, Кайа! Держись за меня!
— Ды-ыв! — выдохнула принцесса ему в шею и прижимаясь, а после обмякла.
Снова стало относительно тихо, если не считать возни очнувшихся виердов, которые криками сгоняли диких в одну побеждённую толпу.
— Какой же ты всё-таки недалёкий, карамалиец, — засмеялся за спиной голос Марны. — С таким защитником моя сестра никогда не получит крылья.