Путь воина
Шрифт:
— Тебе что-то известно, отче, о Даниле и Тэмико? — правильно понял его слова Никита, ощущая бешено бьющееся сердце.
— Придешь потом один, я тебе дам постоять у Алтаря, — сухие губы жреца дрогнули. — Теперь, когда ты взвалил на себя княжью ношу, почаще вглядывайся в прошлое и будущее. А Храм тебе поможет. Мы ведь все из одного лона: и Жрецы, и Воины, и Ведуны. Двери всегда открыты.
Никита скрыл разочарование его ответом. На самом деле он хотел бы исправить произошедшую несправедливость по отношению к княжичу Даниле и Хранительнице, и, если бы Алтарь мог переместить его в прошлое — он бы
Поклонившись Перуну и жрецу, Никита вышел из-под прохладных сводов Храма и оказался в окружении своих женщин, детей и телохранителей. Забрав у Тамары сладко сопящего Юрика, которому вообще не было дело до забот взрослых, он стал медленно спускаться по выщербленной от старости лестнице к стоящей внизу огромной кавалькаде разнообразных машин. Сейчас предстояло ехать в ресторан, где планировался торжественный ужин по случаю принятия в клан нового Рода.
— Может, ты домой вернешься? — побеспокоился Никита за старшую жену. — Тяжело же весь день на ногах…
— А я тебя теперь никуда одного не отпущу, — сдвинула брови Тамара, стараясь незаметно размять руки. Юрик оказался весьма тяжелым бутузом, поэтому рядом с ней находились две кормилицы, готовые перехватить его у хозяйки. — На войну или в поход по горам, не важно. Я устала от твоего постоянного исчезновения.
— Тогда собирайтесь к Володе Строганову, — усмехнулся Никита, не принимая всерьез угрозу жены, а Даша и Юля, шедшие обок, оживились. — Он меня в гости звал со всей семьей в свою вотчину. Отдохнем от всего пережитого, таежным воздухом подышим. Детей в охапку — и вперед. Портал через Вятку почти настроен, четыре шага — и мы в Верхотурье.
— Пожалуй, соглашусь, — кивнула Тамара, легким прикосновением руки смахнув с плеча Никиты невидимую пылинку. — Можно Олю и Анору захватить с собой. Пусть девочки тоже оторвутся от столицы. А то привыкнут, за уши не вытащишь из Петербурга.
После всех мероприятий и отъезда воодушевленных новыми перспективами Касаткиных в Нижний, Никита на какое-то время с головой окунулся в счастливую семейную жизнь. Он словно компенсировал перед женами и детьми свое долгое путешествие. Тамару за рождение Юрки он одарил корзиной со сто одной розой и колье из красных гранатов, обрамленных золотыми ажурными нитями. Это колье Никита приобрел еще в Твери перед уходом в свою Явь. И надо сказать, даже подарок едва смог смягчить бурю женских претензий. Тамара слов на ветер не бросала, и всерьез обиделась, что муж опять пропустил такое важное событие в их совместной жизни.
А пока же по утрам, забрав Мишку и Полину, он вместе с ними и охраной, заодно приглашая то Яну, а то и деда Фрола, уезжал в лес, где вовсю развлекался, демонстрируя разнообразные магические приемы.
Дочка, как всегда, была равнодушна к тренировкам, хотя никогда не отлынивала от них. Выполнив необходимый минимум, требуемый Фролом Пантелеевичем, она вызывала Милку со своими щенками и начинала с ними играть, не обращая внимания на настороженных взрослых. Кроме Никиты и Слона до сих пор никто не мог привыкнуть к зрелищу
Молодые азартные псы уже считали Полину своей хозяйкой, и беспрекословно подчинялись каким-то ее командам, данным силой мыслью, то и дело срывались с места и убегали в чащобу, что-то выискивая там. Может, лисьи норы разоряли, а то и зайцев гоняли. Никита очень внимательно следил за манипуляциями дочери. Выходило, что умения отца погружаться в мир Инферно с помощью демонов, каким-то образом отразились и на Полинке. Гончие — те же твари потустороннего мира, но девочка их совершенно не боялась.
Ведь не секрет, что дрессировщики в какой-то момент начинают опасаться заходить в клетку к тиграм или львам. Банальный страх, природу которого они сами не могли объяснить, начинал довлеть над ними. Психологически трудно в таких условиях продолжать общаться со своими подопечными. Так вот, Полине этот страх не был присущ. Она стала для своих жутких питомцев настоящей «королевой Гончих», как в шутку стал называть ее Ромка Возницын. Прозвище прилипло, и дочка невероятно гордилась им.
Мишка оттачивал свои умения, готовясь к первой инициации, до которой оставалось два-три года, чтобы подойти во всеоружии перед комиссией. Дед Фрол как-то ехидно обронил, что Иерархов ждет очень интересный сюрприз, а если мальчишка еще и «ножи ассасина» продемонстрирует, их «кондратий» хватит. Ну и поделом, может, место для Никиты освободится.
А сам новоиспеченный князь, теперь уже официально, пусть и в сопредельной Яви, отдыхал душой. У Никиты даже забрезжила надежда, что императору его услуги больше не понадобятся, хотя бы в течение года. Дел в хозяйстве накопилось невпроворот, одно лишь подписание договора с Касаткиными стоило огромных усилий адвокатов, чтобы сгладить все шероховатости, к тому же пришлось вести серьезные переговоры с Советом Директоров. Промышленная элита Нижнего Новгорода не хотела идти в подчинение Назаровым по принципу клятвы. Что ж, Никита понимал этих людей. В России зарождался новый тип кланов, в чьем ведении были мощные сталелитейные заводы, автопромышленность, энергоснабжение — и аристократия начала встречать ожесточенное сопротивление, пока только на полях финансовых и политических боев.
Все это время обе стороны ждали провокаций со стороны Волынских, но к удивлению, князь Леонид молчал как рыба. Ни одного недовольного слова, никаких намеков или боевых акций. Многие знающие Главу рода Волынских гадали, кто это так ловко выкрутил руки Леониду Ивановичу, тем более что Никита Назаров только-только появился в столице, и где он пропадал — сия тайна глубокая оказалась. Просто некому было давить на князя. Злые языки намекали о вмешательстве третьей силы, самой серьезной и влиятельной.
Потеря инициативы и отсутствие какой-либо схватки за лакомый кусочек не подорвали доверие к Волынским, конечно же. Никто над ними не потешался, но коситься стали: а не посмотреть ли на другие перспективы, если молодой Назаров сумел играючи отодвинуть автомобильного короля в сторону? Или подождать, чем закончится эта история?
Отдыхая и занимаясь попутно делами клана, Никита ждал отмашки от Кости Краусе-Назарова, когда тот подготовит телепорт из Вологды в Вятку, а оттуда — в Верхотурье.