Путь Волка
Шрифт:
– Парень, что ты понимаешь?.. – вздохнул один из мужчин. Пара других смачно выругались.
Мальчишка сломался, он выкрикивал угрозы и проклятия вперемежку с рыданиями и всхлипами. Его отец с посеревшим лицом обнимал плачущую жену. Она уже дрожала от слабости и начавшейся болезни, которая унесет ее жизнь. Два-три дня, потом ее нужно будет пристрелить как бешеную собаку. Мэллоу и Патель не обращали внимания на убитых горем родителей и продолжали допрашивать парня.
– Кто тебя в это втравил, парень? – спрашивал Мэллоу, наклоняясь так, чтобы заглянуть в опущенные глаза мальчишки. – Что они тебе пообещали?
Если
Больше ничего не обещаю, но висеть не будешь.
Страх парня взорвался гневом.
– Вы не понимаете, да?! У них власть, а не у вас. Они устанавливают законы. Они всем правят. А когда они от вас устанут, то высосут всю вашу кровь, а остатки отдадут грогам! Те, кто не хочет умирать, должны подчиняться!
Валентайн, усталый до изнеможения, вышел наружу, чтобы взглянуть на восход. Он смотрел, как желтовато-рыжее солнце разгоралось в утренней дымке, и думал о том, в какое пакостное время его угораздило родиться.
2
Северная Миннесота, тридцать девятый год правления куриан
Он вырос среди пасторальных пейзажей озерного края Верхней Миннесоты. Дэвид Стюарт Валентайн родился в одну из бесконечно долгих зим в прочном кирпичном доме на берегу озера Карвер. Поселения, беспорядочно разбросанные в этой местности, уцелели не потому, что активно сопротивлялись нашествию, а потому, что в эти места трудно было добраться. Куриане недолюбливают холод и потому доверяют патрулирование своим полицаям.
Сами Жнецы появляются только летом, как когда-то рыбаки и туристы, приезжавшие на озера с мая по сентябрь.
В первые годы после Поражения миллиарды беженцев пытались найти убежище среди озер и лесов в местности, известной как Пограничные Воды. Они уничтожили здесь одержимых, но будущим партизанам поселенцы в помощи отказали – большинство из них уже сталкивались с упырями и теперь не хотели ничего, кроме покоя.
Пограничными Водами управляла только погода.
Каждую осень поселенцы судорожно собирали урожай и запасали продукты впрок, а затем выпадал снег, и семьи устраивались на зимовку. Летом они уходили в леса, подальше от дорог, и возвращались в дома только после того, как Жнецы снова были вынуждены отступить на юг из-за холода.
Семья маленького Дэвида была из тех, кто пришел в эти места в поисках убежища. В его жилах текла кровь скандинавов, индейцев и даже азиатов, а следы предков можно было отыскать на территории от самого Квебека до Сан-Франциско. Мать Валентайна была красивой и сильной индианкой сиу из Манитобы, а отец – бывшим морским летчиком.
Благодаря рассказам отца мальчик знал о мире больше, чем его сверстники. В то время как другие ребята мечтали о том, чтобы стать пиратами или построить плот и спуститься по Миссисипи, он хотел перелететь на самолете через Тихий океан.
Его детству пришел конец в одиннадцать лет, холодным сентябрьским днем, когда появился первый иней ранней северной осени и семья только вернулась с летней стоянки домой. Один или два патруля продолжали
Члены патруля опустошили кладовку, а потом провели остаток утра, насилуя мать Дэвида. Его отец, услышавший с берега озера шум моторов подъехавших грузовиков, был расстрелян на пороге дома, во дворе. Дэвид услышал выстрелы, когда собирал дикую кукурузу. Он поспешил домой с нарастающей страшной уверенностью, что стреляли именно у них.
Парнишка осмотрел подозрительно тихий дом. Все комнаты наполнял запах помидор, которые мать тушила на кухне. Валентайн нашел ее первой, над телом надругались, у женщины было перерезано горло. По злобе или просто по привычке захватчики убили и его маленького брата, который совсем недавно научился писать свое имя, и совсем крошечную сестренку. Дэвид не плакал, отец говорил, что одиннадцатилетние мужчины не плачут. Он обошел дом и нашел отца, лежащего на заднем дворе. Ворона сидела на плече бывшего пилота, и клевала мозги, вытекшие из дыры размером с бейсбольный мяч.
Валентайн пошел к дому падре. Переставлять ноги, шаг за шагом, было трудно, почему-то хотелось просто лечь и уснуть. Затем он увидел знакомую тропинку к дому, служившему для местного населения школой, церковью и публичной библиотекой. Валентайн рассказал священнику о том, что он слышал и видел, а затем предложил проводить туда падре. Священник уложил мальчика в постель в подвале своего дома. Эта комната на несколько лет стала домом Дэвида.
Убитых похоронили вместе. Дэвид бросил первый ком земли в могилу. После похорон, когда разошлись небольшие группки соседей, Дэвид, на плече которого успокаивающе лежала ладонь падре, наконец решился спросить:
– Отец Макс, а их души съели?
Каждый день в школе дети должны были заучивать стих из Библии, пословицу или поговорку. Им даже казалось, что они слишком много записывают и заучивают. Иногда строчки были как-то связаны с уроком, иногда нет. Цитата, выбранная для последнего дождливого дня занятий, имела особенное значение для старших учеников. Этот особый урок можно было бы озаглавить «Факты о смерти». Падре надеялся исправить неверное представление, которое его ученики составили из слухов и легенд, затем заполнить пробелы в знаниях о том, что произошло после Поражения, когда Homo sapiens потерял свое положение во главе пищевой цепочки. Для некоторых младших учеников материал был слишком мрачен, а родители других были против того, чтобы их детям вообще об этом рассказывали, поэтому в последнюю школьную неделю посещаемость была не на высоте.
Падре снова указал на цитату, начиная урок.
Отец Максимилиан Арген был красив. У него были длинные точеные руки и мускулистые плечи. Несмотря на то что за спиной падре были шестьдесят три прожитых года и многие мили пути прочь от Пуэрто-Рико, родины священника, его волосы только начали приобретать оттенок соли, смешанной с перцем.
Этот человек был стеной, за которой могла укрыться небольшая община, и, когда он говорил на собраниях, жители слушали его сильный, мелодичный голос и безукоризненное произношение с тем же вниманием, что и ученики на уроке.