Путь волшебника
Шрифт:
— Надеюсь, он не заговорен, — заметил Ренфрю. — Учтите, так будет лучше, прежде всего для вас.
Гарлок покачал головой, не сводя взгляда с Линды. Она схватила цепочку и вырвала из его руки.
Возник соблазн просто убежать подальше, туда, где маги ее не найдут. Однако сделать это невозможно, если не избавиться от ошейника. Линда положила ключ на ладонь Ренфрю. Ну и чего она добилась? Просто сменила хозяина.
— Приглядывай за ним.
Ренфрю кивнул на Гарлока, просунул пальцы под ошейник и стал поворачивать его. Каждый раз, когда металл касался кожи, у Линды от боли спирало дыхание.
— Извини, — пробормотал он смущенно.
Извини?! Маги никогда не винятся!
Наконец Ренфрю нашел замок и вставил ключ.
Чтобы смыть слезы, Линда подставила лицо дождю.
«Только не сдавайся, не доверяй ему. Нельзя доверять магу!»
Ренфрю высоко поднял ошейник, и тот ярко замерцал, до боли в глазах. Затем потек, стал терять форму. Расплавленный металл с шипением закапал с пальцев на влажный пол.
— А как насчет «сердца дракона»? — спросил Гарлок, заставив Линду вздрогнуть — она почти забыла о его присутствии.
Ренфрю перевел взгляд на Гарлока.
— На ваше счастье, мне сегодня неплохо удается держать себя в руках, — сказал он. — Я оставил вам жизнь… а еще стену и дверь, чтобы вы имели возможность входить и выходить. — Его губы тронула улыбка. — Так что смело можете считать себя счастливчиком. Или хотите предложить еще одну сделку?
Он вопросительно вскинул брови, и Гарлок без единого слова покачал головой.
Ренфрю сжал плечо Линды, заставив ее повернуться в сторону утеса. Взмахнув другой рукой, разбросал камни, преграждающие путь наружу.
Гарлок глядел на пол, где поблескивала металлическая лужица.
— Ренфрю… — пробормотал он. — Почему я ничего не слышал о вас?
— Ренфрю? — Маг улыбнулся. — Вы, наверно, чего-то недопоняли. Меня звать Гастингс.
— Гастингс? — В голосе Гарлока прозвучало страшное понимание. — Леандер Гастингс?
Значит, Гастингс. Джаред рассказывал Линде о легендарном маге по имени Леандер Гастингс, который в одиночку сорвал рыцарский турнир в Вороньей лощине и похитил там воина. Поначалу все решили, что это простой грабеж и чуть позже воина где-нибудь выставят на торги, продадут задорого. Однако тот исчез бесследно.
А потом были новые налеты — на турниры, на аукционы. Исчезали несчастные вроде Линды, которых тайно держали в подчинении маги-работорговцы… Поговаривали, что теперь они вместе с Гастингсом, помогают в его опасных, но безнадежных поисках.
Линда слухам не верила. С какой стати маг рискнет жизнью ради безвестных страдальцев? Все это сказки, которые бедолаги передают из уст в уста, чтобы не впасть в отчаяние. Или, напротив, ложь, — сильные мира сего с ее помощью убеждают своих рабов терпеливо ждать спасения, которое никогда не придет.
Однако сейчас она имела дело с живым человеком, не с героем легенды, и в ее душе затлела крошечная искра надежды.
Пока Гастингс выводил наружу рабыню, она думала: «Ладно, Леандер Гастингс… если это твое настоящее имя… от меня ты так легко не отделаешься. Я хочу разобраться, правдивы ли слухи о тебе. И если правдивы, я покажу, на что способна».
Оглянувшись, Линда заметила, как Гарлок перекрестился. Он всегда был набожен, даром что убивал и воровал. Потом это зрелище долгие годы жило в ее памяти, однако самого Гарлока она больше никогда не видела.
Жизнь — череда сделок. «Сердце дракона» за чаровницу… Новые истории за старые… Грех за искупление… Да что угодно за что угодно!
Очень может быть, любой конец — лишь новое начало.
Путешественник был еще молод, когда сел на корабль и отправился на поиски всемогущей волшебницы Серайл.
Он сгорбился и поседел, прежде чем нашел карту, указывающую дорогу вглубь забытых королевств, к ее дому.
Адам-Трой Кастро
СЕРАЙЛ И ПУТЕШЕСТВЕННИК
Произведения
Также он является автором романов «А Desperate», «Decaying Darkness» и «Tangled Strings».
Самая старая, изначальная форма сказки — это фэнтези, истории о богах и монстрах, героях и волшебстве. А самая фундаментальная форма фэнтези — приключенческий рассказ. В своей знаковой работе «Герой с тысячью лицами» («The Hero with a Thousand Faces») Джозеф Кэмпбелл дает определение мономифа. По его версии, мономиф — история, которая рассказывается и пересказывается во всех человеческих сообществах. Например, история о молодом человеке, бросающем родную деревню ради великих приключений. Он проходит через множество сложных ситуаций, обретает магические талисманы и полезных помощников, в число которых часто входят говорящие животные и мудрый старец. В конце концов он сталкивается с самым трудным испытанием и возвращается домой, чтобы накопленные им сила и мудрость не пропали втуне. Во многих сказаниях такого рода герою также приходится спасать прекрасную принцессу. Этот мотив часто используется в видеоиграх. Например, «Супер Марио» и «Приключения Зельды» целиком построены на идее спасения принцессы.
В современной фантастике — как, например, в романе «The Stepsister Scheme» Джима К. Хайнса — эта идея нередко переворачивается с ног на голову, и мы видим принцесс, вполне способных постоять за себя. Наш следующий рассказ также представляет собой нешаблонное приключение с целью спасения прекрасной женщины.
Карта вела его через горы Солитер, сквозь Завесы Ночи, мимо развалин Вечной войны и дальше, по огромной травянистой равнине, к окраине пустыни, за которой поселилась Серайл.
Пустыня представляла собой океан белого песка, который даже глухой ночной порой излучал свет и убийственный жар. Было понятно, что от этого жара кровь вскипит в жилах раньше, чем путешественник преодолеет хотя бы полпути до горизонта. И песок сам предостерег его:
— Поворачивай назад, путешественник. Я остер, как битое стекло, и жарок, как пламя. Во мне уйма коварных полостей, способных внезапно поглотить тебя. Я способен помрачить твой рассудок, так и будешь кружить по пустыне, пока не уйдут в землю последние силы. А когда умрешь от жажды — что произойдет неизбежно, если ты вздумаешь упорствовать, — поднятый мной ветер обдерет кожу с трупа и раскрошит кости.
Путешественник продолжал идти по барханам, оступаясь, утопая по щиколотку в песке, дыша обжигающим воздухом. Без малейших колебаний продвигался он навстречу своей судьбе, что бы она ни означала: смерть или встречу с Серайл.
Как только пустыня поняла, что не в силах остановить его, из земли вырвались миллионы огромных деревьев, они росли с быстротой, какую можно объяснить только чудом. Ствол такого дерева не обхватила бы и сотня рук, и вырос лес таким густым, что лишь самый тощий человек ухитрился бы протиснуться, и то если не дышать. Силы путешественника истают прежде, чем он пройдет хотя бы полпути до горизонта. И лес сам предостерег его: