Путь: Выбор

Пименова Анастасия

Мой рот начал гореть! Да так сильно, что из глаз потекли слёзы. Во рту и в легких образовался вкус жгучего яблока. Вы знаете, что это за вкус такой? Нет? А я, кажется, только что узнала. Я стала хватать все стаканчики подряд, избегая лишь тех, в которых та странная зеленая жидкость, из-за которой у меня появилось такое жжение. В итоге я выпила ещё два таких стаканчика, но только с красной и голубой жидкостью, которая по вкусу уже оказалась похожа на воду, и выпила ананасовый сок. На удивление, жжение полностью исчезло, сменившись приятным послевкусием. Расслабившись, я продолжила пробовать еду. Чёрная икра… вот за это можно и умереть. А вот за копченый кальмар не стоит. Нужно обязательно будет дать это всё попробовать Мишель, профессору, Аарону и другим. Я стала думать, как эту еду унести с собой. Платье то какое, никуда и не спрячешь,

если только…

Спустя пара минут я уже почти положила тарталетки себе в разрез. Оказалось, что там, где заканчивается разрез на груди и начинается просто юбка, есть что-то похожее на кармашек. Вот туда я и положила и канапе, и два абрикоса, и сейчас кладу тарталетки.

– Кхм, - рядом с собой я услышала чью-то усмешку. Подняв глаза, встретилась с голубыми глазами того шатена, с которым играла в гляделки, когда ела. Какая нелепая ситуация… Интересно, он видел всё, что я решила забрать с собой?

– Это, - мне стало очень неловко и стыдно, - это… не то, что вы поду… - я резко замолчала, потому что поняла, что мне абсолютно всё равно, кем он меня считает. Уверена, что он не знает, что такое жить в нищете и голодать. Скорее всего, получил наследство от папочки и сидит в своей дорогущей вилле, меняя девушек, как перчатки, оскорбляя прислугу, и любуясь своим отражением в зеркале. Неловкость и стыд сменились гордостью, поэтому я задрала голову и, смотря ему в глаза, сказала: - Это именно то, что вы и подумали. Потому что я лучше возьму эту еду с собой и отдам её тем, кто в ней действительно нуждается, и не допущу того, чтобы её взяли и выкинули на помойку, - я положила последнюю тарталетку на стол и в скрестила руки на груди, - из-за таких, как вы, которые уже объелись и выкидывают всё, что им не понравилось, при этом забывая о чужом труде, с которым была приготовлена вся эта пища.
– Ух… ты, - произнес этот парень и его губы тронула легкая улыбка, а я слегка сдвинула брови в непонимание.

– Что-то не нравится?
– теперь подняв их, поинтересовалась я и попыталась мило улыбнуться.

– Нет, - он отрицательно покачал головой и опустил глаза в пол.
– Как раз наоборот, - вновь поднял и посмотрел на меня, - всё нравится, - этот парень взял стаканчик с той зеленой жидкостью.
– Почему у вас такое предвзятое отношение к людям?
– поинтересовался он у меня и взял со стола какую-то маленькую ложку и стал размешивать ей эту жидкость, отчего та стала менять свой цвет, становясь светлее. Я от удивления приоткрыла рот, но тут же закрыла его обратно, вспомнив, что этот человек задал мне вопрос.

– Даже не знаю… - поджав губы, тихо произнесла я.
– Быть может, из-за того, как они смотрят на тех, у кого не такое дорогое платье или костюм, - именно это я и заметила, когда пробовала еду. Те, кто одет более дорого и изысканно смотрят на тех, кто одет не так, как они с нотками презрения и усмешки, - или то, как они ни во что не ставят прислугу. Как думаете?
– спросила я и вновь опустила глаза на жидкость. Она стала почти прозрачной. Только теперь он выпел её и выкинул пустой стаканчик в мусорное ведро. У меня появилось плохое предчувствие по поводу того, что я выпила этот напиток как-то неправильно.

– Думаю, что вы правы. Но только, - он приблизился ко мне вплотную, - не стоит считать, что здесь собрались только такие люди. Вы не против?
– спросил этот человек и положил свои руки мне на плечи, а я отрицательно покачала головой. Если что, то мне не составит труда уложить его на лопатки.
– Замечательно, - он обошел меня и оказался сзади, повернул меня чуть влево и нагнулся, чтобы тихо произнести: - видите девушку в алом?
– я глазами отыскала блондинку в красном платье и кивнула.
– Наверняка вы бы подумали, что она получила наследство от своих родителей или что она с кем-то переспала из-за денег. Так вы бы ошиблись. Лиана, так зовут эту девушку, выросла в детском доме и не в самых лучших условиях. Она в десять лет видела такое, что не каждый переживет и в сорок. А чтобы вы подумали насчет того парня, которого наверняка заметили со мной?
– он повернул меня на этот раз вправо, и я увидела того рыжего, говорящего с Бри, которая смеется.
– Наверное то, что он бабник или, что он слишком гордый; не знает такого слова, как работа. Коул, кем только не работал, - его дыхание

обдало мочку моего уха, - за свои двадцать восемь лет. Он вырос также без родителей и с детства жил с бабушкой, которая и познакомила Коула с его будущей любовью. В шутку в семнадцать лет он обручился с Камиллой, а потом понял, что влюбился. Добивался он её три года, в итоге, они поженились. Вот уже как восемь лет живут душа в душу, и более идеальных отношений я ещё не встречал, - договорил он и отпустил меня, а я повернулась к нему лицом.
– Моё имя Зейн.

– Кармен, - представилась я и улыбнулась.

– Весьма приятно познакомиться, - кивнув головой, отозвался он.

– И мне тоже. Вы поведали мне их историю, а свою расскажите или мне самой догадываться придется?

– Расскажу, но только после вы поведуете мне свою.

– Что ж... боюсь, что не получится. Я полагаю, что на этом наша интересная беседа подошла к концу…

– Хорошо. Можете не рассказывать. Но только позвольте мне сделать некоторые предположения по поводу вашей… жизни?
– я кивнула и улыбнулась. Почему бы и нет? Мне будет интересно послушать, что он скажет.
– История моя началась в этой стране. Родился я в не богатой семье, жил беззаботной жизнью… Но всё хорошее рано или поздно заканчивается. Пришла война, как вы знаете наверняка, протестующие и те, кто защищал якобы страну от них. Нет, родителей у меня это война не забрала, но она поменяла их и их отношение к жизни, - лицо Зейна не выражает ни единой эмоции, прямо совсем так, как раньше было у Ксандра.
– Кто-то после этой войны разбогател, а кто-то, как мои родители, разорился, поэтому, когда мне было пятнадцать лет, я был вынужден искать хоть какой-нибудь работу, чтобы прокормить свою семью. Дела дошли до того, что попал я в весьма сомнительную компанию, - он замолчал и прикусил губу, а потом продолжил, - но… не будем вдаваться в подробности. Позже появился человек, который помог мне, а я помог в какой-то степени ему. А сейчас я занимаюсь тем, что… пытаюсь следить, чтобы люди были счастливы, и не было войны.

– Что же за работа у вас такая интересная?

– Вы правы, - Зейн улыбнулся и съел одно канапе, - весьма интересная, но сложная. А теперь вы… - он задумался, потер свой подбородок и решил высказать своё предположение.
– Полагаю, что выросли вы без родителей. Не знаю только того, живы ли они или нет. Единственный ребенок в семье. В детдоме не росли, значит, воспитывал кто-то из родственников. Дядя или тетя?
– мой собеседник прищурился и один раз быстро и отрицательно качнул головой.
– Нет, - ответил он на свой собственный вопрос.
– Бабушка или дедушка? Да.

– Как вы поняли?
– не удержавшись, спросила я.

– Об этом чуть позже, - может, у него есть дар особый какой-то?
– Росли в не богатой семье, но обладаете магическим даром, - как?
– но вы до сих пор живы. Значит, смею предположить, что этот дар редкий. Чем занимаетесь сейчас… не знаю. Но думаю, что на этом мероприятии вы не по добровольному согласию. А ещё… - Зейн всё это время улыбался закрытыми губами, а сейчас улыбнулся так, что продемонстрировал мне свои белые зубы, - вы что-то задумали, Кармен. Обращаете внимание на всех, кто заходит, и делаете про себя какие-то выводы, смотрите, где ещё здесь находятся выходы, - спокойно, Кармен, он ничего не знает.
– Также вы либо очень сильно любите выпить, либо вообще никогда не притрагивались к алкоголю.

– Почему?

– Потому что я наблюдал за вами. Вот так вот просто выпить вот это, - он показал мне стаканчик с зеленой жидкостью, - даже боятся профессиональные алкоголики, - я сглотнула, - Кармен, вы хоть знаете, что это?

– Нет…

– Значит, никогда не притрагивались к выпивки, - сделал Зейн вывод.
– Это, а ещё красная, голубая, - их я тоже ведь попробовала, - и фиолетовая жидкость пьется по цветовой гамме. То есть самый крепкий напиток - самый темный цвет, изначальный, а чтобы изменить цвет напитка, соответственно и его крепость, нужно размешивать его. Чем светлее напиток, тем меньше в нем градусов. Вкус также меняется. Изначально почти никакого вкуса нет, а потом…